Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Если он не справится, старый кошмар сменится новым или, кто знает, не придется ли ему бороться тогда с двумя сразу… Он вздрогнул, словно кто опрокинул на него ведро холодной воды. За три дня он не сумел бы подготовить для работы на поверхности и полностью здорового человека, что уж говорить о глухонемом, да еще и отстающем в развитии парне, который и руины-то видел только по наибольшим праздникам. Помнящий знал об этом с самого начала, с того мгновения, как открыл рот, чтобы просить об отсрочке приговора.
Что бы там ни думали себе присяжные, это время было необходимо ему, чтобы приготовиться к расправе над Белым и его прислужниками. Поскольку без боя сдаваться он не собирался. Если уж придется ему отсюда уйти, то сделает он это в своем привычном старом стиле, бродя по колени в крови, по телам умирающих врагов. Альбинос на собственной шкуре убедится, чем грозит дразнить Черного Скорпиона.
Глава 5
Кузнец
Шестнадцать чуть заржавевших сюрикенов, много лет назад вырезанных из полуторамиллиметровой закаленной стали. Трофейный штык. Три ножа — два тяжелых, топорной работы, изготовленных ремесленниками каналов, и оригинальный «кизляр-акула», еще довоенный. Вытравленная на его клинке акула уже слабо заметна, но до блеска отполированная рукоять из настоящего орехового дерева все еще лежит в ладони как влитая. Еще — почти метровый мачете с изящным клинком. Так выглядел собранный на одеяле арсенал, с которым Учитель собирался отправиться на врага. Разобранный на части и завернутый в промасленные тряпки служебный «глок» он не считал. Последний патрон он выпустил семь… нет, уже восемь лет назад. С сожалением взглянул на лежащий рядом с пистолетом кожаный мешочек с гильзами и на кусок свинца. Огнестрельное оружие — без пороха — могло пригодиться самое большое для оглушения противника.
Учитель замер над разложенным оружием, когда Немой заворочался в постели. Парень чмокнул, громко всхрапнул, но такое с ним бывало, — а потом размашисто перевернулся на левый бок. Спал он столь спокойно, поскольку ничего не знал о планах отца. Помнящий не сказал ему, чего на самом деле касался суд, за которым Немой следил, стоя в задних рядах зрителей, чтобы не суметь прочесть движений губ судьи и альбиноса. Впрочем, даже знай он о содержании их беседы, все равно не дошло бы до него, что означает приказ работы на поверхности. Ему это показалось бы очередным приключением, развлечением, как и все прочее до настоящего времени. А Учитель предпочел бы, чтобы парень до последнего момента оставался не в курсе, что должно произойти не далее как через пару ночей. А может, даже и раньше, если Белый не посчитает необходимым выполнить решение, вынесенное двенадцатью справедливыми. А такое было возможно, и даже куда как вероятно, если он уже дважды пытался избавиться от Помнящего.
Учитель глянул в сторону выхода — умело сплетенная сеть из бечевы и ржавых банок не сумела бы удержать вероятных нападающих, но вызвала бы такой шум, что закончить их с Белым ссору тайно не получится. У этого бокса, в отличие от апартаментов, находящихся в обитаемых коридорах, крыша была сделана из такой же гофрированной жести, что и стены. Помнящий всегда слыл очень осторожным и предусмотрительным человеком, поэтому с самого начала настаивал, чтобы школу выстроили закрытой конструкцией, как все мастерские и находящийся на противоположном конце транзитного туннеля кабак. Уцелевшим, которые протестовали против расхода ценных стройматериалов, — а были это времена, когда в анклаве в достатке были лишь люди, а всего остального не хватало, — он предоставил очень простое и логичное объяснение: детишки порой изрядно чудят, а доставка нового комплекта учебников, по которым те так неохотно учатся читать, считать и писать, потребует организации нескольких серьезных экспедиций на зараженную поверхность. Он не врал и даже ни капли не преувеличивал. До войны в окрестностях анклава не было ни одной школы, а в выжженных жилых домах над каналом, пожалуй, не уцелело ничего, что могло бы гореть. Более упорным оппонентам он предложил купить запасной комплект книжек у странствующих торговцев. Идея эта пришлась людям по душе еще менее, поскольку купцы на границы Запретной Зоны заглядывали все реже и все дороже просили за доставку туда заказанных товаров. Расчет оказался верным, и Помнящий быстро добился своего.
Но дело было вовсе не в шалящих малолетках. Школа должна была стать его крепостью на тот случай, если его однажды настигнут призраки бурной его молодости, а грязи под его ногтями было побольше, чем у иного мусорщика под конец смены. Однако и в самых ужасных видениях ему и в голову не приходило, что буквально через несколько лет ему придется обороняться от сына человека, которому он на блюдечке преподнес безграничную власть.
Из задумчивости его вывело тихое, неритмичное похрустывание. Кто-то приближался к школе. Кто-то не собирающийся скрывать свое присутствие. Минутой-другой позже до слуха донесся еще один, более громкий и отлично знакомый звук. Кто-то чихнул; раз, а через миг — и второй. Неужто Станнис прибыл в очередное изгнание?
Помнящий накрыл лампу жестяным колпаком, подождал несколько секунд, пока взгляд не привык к темноте, и, подползши к стене, отвел тряпку, заслонявшую отверстие в жести, чтобы выглянуть наружу.
Станнис, пошатываясь, стоял шагах в двадцати от кузницы. Его было хорошо видно в некоем подобии лунного света, отбрасываемого колонией неонок: те уже довольно давно захватили транзитный туннель и разрастались теперь в самых дальних уголках анклава. На текущий момент синеватые светящиеся полусферы доходили уже до стены мастерской шорника: еще год-другой, и весь промышленный район будет светиться, словно кожа на заднице облученного мутанта.
Кузнец ощупывал карманы, словно в поисках чего-то. Недавно он пыжился, словно павлинорог, когда выцыганил у сталкеров огромный, пусть и запертый замок, полученный от них вместе с вырванной скобой. Еще сильнее начал он задирать нос, когда через несколько недель ему удалось сделать ключ. С той поры он закрывал кузницу на замок и уходил в темноту, не опасаясь, что в подземной «ночи» кто-то сумеет что-либо оттуда стащить. Воровство в анклаве все еще случалось — хоть в последнее время сделалось редким, поскольку Белый, как делал это и его отец, приказывал гвардейцам патрулировать все туннели. Ночами — тоже.
Даже в таком скупом свете было видно, что у кузнеца серьезные проблемы не только с поисками ключа, но и с открытием кузницы. А поскольку неудачи ужасно его раздражали, особенно когда он бывал выпившим, приближался неминуемый момент, когда анклавный Вулкан взорвется и это закончится — как, впрочем, и всегда — немалым переполохом и скандалом. И тогда — не впервые, кстати, — в закоулок придет патруль гвардейцев.
Учитель тихонько выругался. Предпочел бы, чтобы люди Белого держались как можно дальше от этого места, особенно теперь, посреди ночи. Он подозревал, что Декстер и остальные попытаются закончить работу, воспользовавшись сумятицей. Альбинос наверняка сухой нитки на них не оставил, а зная запальчивость молодых сторонников предводителя, можно было ожидать от них худшего.
Потому выбор оказался предельно прост. Помнящий осторожно отстегнул часть шнурков, блокирующих вход, протиснулся сквозь отверстие и, отведя в сторону одеяло, вышел наружу. Станнис еще не закончил обыскивать самого себя. Занятый поисками ключа, он не обратил ни малейшего внимания на приближающегося соседа.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
