Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
К этому моменту его школьный друг Юра Костромин, который для стороннего наблюдателя по-прежнему работал в первом отделе, тоже совершил немало подвигов на своем невидимом фронте и дослужился за рекордно короткий срок до майора госбезопасности. Наиболее замечательным вкладом Костромина в дело государственной безопасности было разоблачение многообещающего молодого ученого, научного сотрудника одного из отделов и ведущего специалиста темы. Как выяснил Костромин путем напряженной агентурной работы, этот специалист вступил в контакт с иностранным гражданином, подданным Марокко, с целью приобретения у последнего альбома группы «Юрайя Хип». Конечно, такому морально неустойчивому человеку было не место на переднем крае советской науки. Он был немедленно лишен допуска к секретным работам, затем, естественно, последовало увольнение из оборонного НИИ, где без допуска делать нечего, и запрет работать по специальности. Ученый через родственников устроился приемщиком посуды, разбогател, но стал пить. Хотя это – совершенно другая история. Для нашего повествования важно, что за это Костромин получил майорскую звезду, хотя по специфике своей работы ходил исключительно в штатском.
Александру Строганову, который намерен был прочно укорениться в вожделенных коридорах Смольного, нужен был надежный человек в пресловутых органах. Он вспомнил о старом друге, узнал о том, что Юрий на хорошем счету, и помог ему перейти в городское управление КГБ. При этом Строганов дал ему понять и прочувствовать, кому он обязан этим повышением, заручился его обещанием хранить верность покровителю и при случае помочь компроматом на коллег и сослуживцев.
Костромин присягнул на верность, устроил роскошный банкет с сауной и девочками, где обнимал своего школьного друга, размазывал по щекам пьяные слезы и повторял, что ближе Строганова у него человека нет и не будет. Но в душе Костромин затаил недоброе и поклялся самому себе устроить Сашке Строганову Варфоломеевскую ночь. Как-нибудь, при случае и со временем.
Время, однако, покатилось по новым рельсам и дошло до того, что Александр Васильевич Строганов, процветающий партийный функционер, подал заявление о выходе из партии. Товарищи его поняли и не осудили, тем более что сами назавтра поступили так же, но старые связи не ржавеют, и очень скоро Строганов уже сидел в мягком кожаном кресле заместителя управляющего «Бета-Банком». Здесь он тоже не забыл однокашника и, помня слова классика о том, что кадры решают все, переманил его из сильно пошатнувшихся органов на хорошо оплачиваемый пост начальника управления безопасности банка. Костромин, принимая решение о переходе, долго колебался: конечно, платили на новом месте не в пример лучше, да и работа была, честно говоря, не пыльная, но спецслужба нужна всегда и любому правительству – ну, сегодня платят хуже и нет прежних привилегий, но завтра все может измениться, а банк может лопнуть в любой момент, и придется тогда бегать в поисках другой работы или проситься обратно в органы…
Но подлинной причиной его колебаний было не это. В действительности ему чертовски не хотелось снова попадать в зависимость к старому другу-сопернику, снова чувствовать себя обязанным ему новой, хорошо оплачиваемой работой, не хотелось снова оказаться в его тени, пусть даже благожелательной, покровительственной тени. И конечно, он знал по опыту прежней работы со Строгановым, что тот потребует от него ответных услуг – не очень частых, не очень обременительных… то квартирой его воспользоваться, чтобы провести часок-другой с пассией, то подтвердить перед женой свое алиби после очередной эскапады, но чаще всего будет требовать компромат на своих коллег – на управляющего, на начальников отделов и департаментов банка.
Костромин не ошибся в своих ожиданиях. Александр Васильевич сказал ему прямо:
– Я взял тебя на эту работу, так же как в свое время я перевел тебя в Большой Дом. Ты – мой человек и не забывай этого.
Когда Костромин начал оснащать новое здание банка системой видеокамер, предназначенных для обеспечения безопасности, Строганов настоял на том, чтобы такие камеры установили во всех отделах банка, – как он сказал управляющему, это должно повысить дисциплину сотрудников, а также полностью исключить любые злоупотребления и попытки воровства среди работников банка. И уже в приватном разговоре с Костроминым он приказал ему тайно установить камеры в кабинетах всех руководителей банка, кроме своего собственного, конечно, и даже в кабинете управляющего.
Костромин решил, что безопасность не знает исключений, и в один из выходных дней установил такую же камеру в кабинете самого Строганова, наблюдал за ним лично, наводил справки обо всех его посетителях, прослушивал его разговоры и искал компромат на школьного дружка гораздо усерднее, чем на кого-либо другого. Он ждал удобного случая, чтобы нанести ему коварный удар из-за угла, а пока с готовностью выполнял все его приказы и мелкие частные просьбы – все то же самое, что и в прежние годы их плодотворного сотрудничества: оставлял ключи от своей квартиры, прикрывал перед женой и ждал своего часа.
Ему надоело всегда быть вторым, надоело быть у одноклассника на побегушках. Он всю жизнь завидовал Строганову, которому все давалось удивительно легко, удача сама шла к нему в руки, все лучшее в жизни принадлежало ему по праву рождения. Костромин жил один. Когда-то в молодости он был недолго женат на своей однокурснице, но настоящей семьи у них не получилось. Как-то он сдуру познакомил жену со Строгановым, а несколько дней спустя, когда одноклассник подвозил его на работу, тогда они еще оба работали в НИИ, он нашел в машине Александра ее сережку. Юрий не стал выяснять у жены, молилась ли она на ночь, и вообще не сказал ни ей, ни Строганову о своей находке, но семейная жизнь дала трещину, и через полгода они развелись. Больше он не женился, вел жизнь преуспевающего холостяка и, как мы уже знаем, частенько оставлял другу ключи от своей квартиры. Правда, у него спустя некоторое время появилась интересная традиция. Он старался найти потом тех девушек, с которыми встречался у него Александр, познакомиться с ними и снова привести их в свою квартиру… Забавно было смотреть на лицо гостьи, когда она в недоумении оглядывалась, войдя в его дом, но никто из них никогда не проговорился Костромину, что бывал в его квартире при других обстоятельствах. Эта двусмысленная ситуация – ты знаешь, что я знаю, но оба мы молчим, – чрезвычайно его возбуждала. Такие знакомства приносили Юрию некоторое удовлетворение, он как бы ненадолго торжествовал над соперником, хотя позже бесился, не находил себе места от неутоленной злобы, понимая, что и здесь он довольствуется объедками, остается на втором месте.
Аделаида Семеновна несла трудовую вахту на ниве отечественной почтовой связи. Проще говоря, Аделаида всю жизнь проработала на почте. В последнее время, уже после достижения ею пенсионного возраста, ее перевели в отдел выдачи корреспонденции до востребования. Это было хорошо, потому что зарплата та же, а работы гораздо меньше, чем в отделе выдачи пенсий – там вечно толпятся старики и скандалят. В прошлом году Аделаида Семеновна сама вступила в могучее братство пенсионеров, но старухой себя не считала и стариков вообще не уважала.
«Поддаваться старости – это проявлять слабость, – утверждала она. – Почему, если женщина на пенсии, она сразу же перестает красить губы и вообще следить за собой?»
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
