Исследованием руководили эксперты Центра когнитивной неврологии Флорин Долкос (также эксперт Центра анализа мозга), Кевин Лабар и Роберто Кабеза (соответственно, профессоры психологии и неврологии). Их исследование было поддержано Национальными институтами здоровья, а результаты опубликованы в журнале «Neuron»[5].
Согласно Долкосу, в ходе экспериментов исследователи искали подтверждение так называемой гипотезы модуляции, которая предполагает, что эмоциональные центры мозга и области памяти взаимодействуют в течение формирования эмоциональных воспоминаний. По его словам, основная идея была проста: обнаружить доказательства того, что эмоциональная область мозга модулирует деятельность в областях памяти, чтобы формировать эмоциональную память. Это подтверждали исследования животных, но свидетельство от неврологически здоровых людей было недостаточным и косвенным. Долкос хотел найти метод, который позволил бы продемонстрировать, что этот процесс происходит и с человеком.
Исследователи стремились установить, что усиление памяти за счет эмоции происходит из-за взаимодействия между теми областями мозга, которые связаны и с эмоциями, и с памятью. В начале они представили участникам эксперимента серию изображений, которые вызывали как положительные, так и отрицательные эмоции, и серию эмоционально нейтральных изображений. Эмоциональные картины демонстрировали резко отрицательные события (проявления агрессивного поведения, ранения) и положительные (романтичные сцены, спортивные победы). Нейтральные картины показывали такие предметы и действия, как обычные здания или посещение магазина.
Когда участники рассматривали эмоционально заряженные и нейтральные картины, деятельность их мозга отслеживалась с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии, что позволило использовать безопасные магнитные поля и радиосигналы для измерения кровотока к отдельным областям мозга: кровоток отражает повышенную активность в той или иной области. Затем, после просмотра, исследователи проверили память участников на увиденные изображения.
Функциональная магнитно-резонансная томография (ФМРТ) используется в силу того, что обычная МРТ не может точно определить локализацию функциональных зон мозга – центров речи и моторных зон. Как раз для этого используется ФМРТ. Для проведения исследования необходим магнитно-резонансный томограф высокого разрешения; во время сканирования пациента просят выполнить различные задания: сжать кулак, поговорить, посмотреть на картинки. Принцип исследования основан на том, что поступление крови в различные отделы мозга неравномерно и, когда функциональные зоны мозга работают, кровоток в них усиливается. Соответственно, если вы сжимаете кулак, то одновременно усиливается кровоток в моторной зоне мозга. В процессе томограф фиксирует зоны усиленного кровотока, и на основании этих данных компьютер создает карту расположения функциональных зон мозга.
Здесь мы должны сказать – потому что будем упоминать ФМРТ в этой книге не единожды, – что две важные особенности отличают данное исследование от других, использующих ФМРТ. Во-первых, чтобы идентифицировать области, связанные с усиливающим память эффектом эмоции, исследование идентифицировало области, деятельность которых при формировании воспоминаний предсказывает, какие пункты будут запомнены или забыты. Таким образом, стало возможным сравнить активность зашифровывания эмоциональных и нейтральных воспоминаний.
Во-вторых, чтобы показать вклад эмоции и связанных с памятью областей в процесс эмоционального формирования памяти, исследователи использовали точные анатомические методы, которые вовлекали сканирование этих областей при рассмотрении каждого предмета. Таким образом удалось точно локализовать сигнал, поступающий от анатомически ближайших мозговых областей.
Как и ожидалось, подробный анализ показал, что воспоминания об эмоциональных изображениях были зашифрованы более прочно, чем нейтральные. Очень важно, что сканирование мозга доказало: эмоциональные воспоминания вызывали активность в миндалине так же, как в структурах средней височной доли. В частности, эти структуры включают гиппокамп и связанные области. Более того: анализ показал существенную взаимозависимость между степенью активности эмоции и связанных с памятью областях мозга. Как сказал Докос: «Мы нашли свидетельство, что взаимодействие между эмоциональными областями и областями памяти происходит более системно и последовательно при формировании эмоциональных воспоминаний, чем при формировании воспоминаний нейтральных. Если точнее, мы обнаружили, что предметы, вызывающие наиболее успешное кодирование воспоминаний в эмоциональной области, также вызывали б*ольшую активности в областях памяти».
Отсюда и видна связь, всегда волновавшая человека: почему порой так сложно забыть событие, которое вызвало мощнейшую эмоциональную реакцию, или почему бывают моменты, воспоминания о которых память хранит всегда с прежней живостью и силой.
Р. Кабеза добавил к словам коллеги: «Было получено первое прямое подтверждение того, что гипотеза модуляции применима к людям. Мы нашли признаки того, что некоторые области в пределах средней височной доли могут фактически быть более предназначены для кодирования нейтральной информации. Однако пока нельзя точно описать сам процесс кодирования нейтральных воспоминаний или того, почему в него вовлечены именно эти области. <…> …Полученные данные не только устанавливают функциональную связь между эмоциональными областями и областями памяти; они также делают намек различия между областями памяти, и эти различия – предмет дальнейших исследований».
Действительно, впоследствии те же авторы занялись изучением роли этих мозговых областей в процессе поиска объединенных между собой прочных эмоциональных воспоминаний. Кабеза и его сотрудники теперь исследуют природу зашифровывания эмоциональных воспоминаний у людей с депрессией до и после терапии. По их мнению, тщательное изучение роли миндалины в эмоциональной памяти может помочь пониманию посттравматического стрессового расстройства и депрессии, особенно такого явления, как ретроспективные кадры травмирующих воспоминаний. Ученые говорят, что люди, которые переносят депрессию, одержимы негативными и неприятными воспоминаниями. А значит, дальнейшие исследования категорически необходимы миру, в котором число переживающих депрессию людей растет с каждым годом.
Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) – психическое расстройство, которое запускается сильнейшим негативным событием. Основное значение в диагностике ПТСР придается фактору, который его вызывает, то есть травматизирующему стрессору. ПТСР нужно отличать от депрессии, которая может быть не обязательно реактивной, но и хронической; диагноз ПТСР не ставится, если человек не пережил травматическое событие. Известно, что некоторые люди способны довольно легко справляться с подобными событиями, и у них не развивается ПТСР, в то время как другие переживают такое событие особенно тяжело, и у них наблюдается ПТСР в резко выраженной форме. Люди имеют разный порог травматизации – одни более защищены, а другие более уязвимыми.
Исследования показывают, что ПТСР сопровождается стойкими нейробиологическими нарушениями центральной и автономной нервной системы. Психофизиологические изменения, связанные с ПТСР, включают повышение возбудимости симпатической нервной системы, повышение общей чувствительности и уровня мигательного рефлекса испуга на слуховые раздражители, снижение корковых потенциалов при реакции на слуховые раздражители и нарушения сна. Исследования, проводившиеся с начала 1980-х годов, показали, что ПТСР может стать хроническим психическим расстройством, которое способно тянуться годами и десятилетиями, а иногда и всю жизнь. В таких случаях говорят о хроническом ПТСР, с ремиссиями и рецидивами. Существует вариант ПТСР с отставленным началом, при котором синдром развивается лишь через месяцы или годы после травмы, когда происходит событие, напоминающее первоначальную травму.
