— Очень приятно. Настя.
— Вот и познакомились. Ты что вечером делаешь? — поинтересовался мужик.
— А зачем вы спрашиваете? — обалдела Настя.
К ней никто так нагло не подбивал клинья, и не нагло — не подбивал тоже, поэтому она растерялась.
— Пытаюсь свидание тебе назначить, — невозмутимо сообщил Роман.
— Зачем?
— Понравилась очень. Ты какая-то особенная, не от мира сего. — Роман задумчиво на Настю посмотрел, помолчал и выдал: — Романтическая вся какая-то, загадочная.
«Романтическая все же лучше, чем горемычная», — подумала Настя.
— Знаете, спасибо, конечно, но это излишне.
— В каком смысле излишне? Ты замужем, что ли?
— Нет.
— Я так и думал, что нет. По тебе видно.
Ну и впечатление о ней складывается у окружающих — горемычная, романтическая идиотка, одного взгляда на которую достаточно, чтобы сразу понять, что она еще и не замужем…
Машина подъехала к Настиному дому.
— Простите, но я не смогу… — Она попыталась открыть дверь, чтобы уйти наконец и поставить точку в этой нелепой ситуации.
— Отказ не принимается, — сказал мужик, доставая Настины покупки. — Подъеду сюда завтра в шесть вечера.
— Простите, но я не смогу, — как можно тверже сказала Настя.
— Завтра не сможешь, что ли?
— Нет, вообще… Вообще не смогу.
— Буду ждать, — небрежно бросил Роман и быстро захлопнул дверь, не дав Насте никакого шанса ответить.
Она, конечно же, решила не ходить ни на какое свидание. А зачем, если нормальные отношения с мужчиной для нее просто невозможны? Да и не затронул Роман ее души нисколечко. Ей всегда были интересны начитанные, интеллигентные и непростые мужчины. Такие, как Владимир… Нет, Владимира лучше все-таки не вспоминать…
А Роман… Он слишком незамысловат для Насти. О чем с ним разговаривать? Видно же, что ничего, кроме телепрограммы, он сроду не читал…
И она, конечно же, начала собираться часа за три до назначенного времени, старательно находя для самой себя оправдания. Мало ли, вдруг все же придется выйти и сказать Роману, что они не будут встречаться. Кто его знает, вдруг он встанет под ее окнами и начнет орать до тех пор, пока она не спустится? Нужно быть готовой ко всему и выглядеть прилично.
Наверное, именно поэтому Настя надела новые колготки, новую, сшитую только неделю назад и еще ни разу не надеванную блузку, достала черный кружевной бюстгальтер и минут двадцать размышляла — надеть его или нет… Все-таки не надела, хотя очень хотелось.
Потом долго возилась с волосами. Не могла решить — заколоть их или оставить распущенными. Волосы у Насти были красивые — густые, темно-каштановые, точно такого же «насыщенного и глубокого» цвета, как у девушек с коробки дорогой краски для волос, и совершенно прямые, ни одной даже маленькой волны на них не было. Такого эффекта, как у Насти, модницы старательно добиваются, выпрямляя волосы специальными утюжками. Настя все же соорудила на голове некую прическу, больше для того, чтобы чем-нибудь заняться и убить время, чем для того, чтобы выглядеть как-то по-особенному. Распущенные волосы шли ей гораздо больше, и Настя об этом знала. Но сидеть без дела и просто ждать — было совершенно невозможно.
Настя устроилась на диване и стала смотреть в стену. Потом сняла блузку и старый бюстгальтер и, достав черный кружевной, решительно на себя нацепила. Надо же его хоть когда-нибудь надеть… Если у нее нет мужчины, значит, и надевать красивую вещь не нужно?
Роман подъехал за пять минут до назначенного времени, вышел из машины и, подняв голову, начал внимательно изучать окна. Настя отскочила от оконного проема, сердце почему-то заколотилось, как адская машина. Он не мог увидеть ее — Настя смотрела сквозь занавески, но почему-то она была уверена — увидел!
Надо идти. Неудобно заставлять человека ждать. Настя побежала в прихожую. Взглянула мельком в зеркало. Сорвала с волос заколку, тряхнула головой и выскочила в коридор.
Спускаясь по лестнице, Настя пыталась выровнять участившееся дыхание и придать лицу нормальное, а не перепуганное до смерти выражение, какое у нее, несомненно, и было.
И куда ее только несет? Совсем ум растеряла. Роман ей не нужен и не интересен. У них в любом случае ничего никогда не получится, потому что Настя — ненормальная женщина. Она — урод. Моральный урод.
— Привет, — сказал Роман и быстро поцеловал Настю в щеку.
Губы у него были сухие, теплые и немного грубые, потрескавшиеся… Все произошло так неожиданно, что Настя даже сообразить ничего не успела. Как ни странно, противно ей не было.
— Привет. Роман, я просто так вышла — сказать, что никуда не поеду. Извините.
— Во-первых — хватит выкать. Во-вторых — садись в машину. Не поедет она! Я с работы отпросился, вино купил и пирожные. А она не поедет! Не стыдно?
Роман открыл дверь машины и снова затолкал туда растерявшуюся Настю.
Действительно, если человек готовился и даже пирожные купил… Настя разорвет отношения потом…
Некоторое время они молча ехали. Настя даже не интересовалась — куда. А какая разница?
— Ты что есть любишь? Какую кухню? — спросил Роман.
— Не знаю… Мне все равно.
— Как это? Так не бывает. Можем поехать в итальянский ресторан, можем в китайский или японский. Или просто… По-нашему, по-русски — картошечка там, грибочки… А?
— Я не знаю. Давайте поедем туда, где вам нравится.
— Тебе! — рявкнул Роман. — Повтори! Тебе!
— Тебе, — послушно сказала Настя и покраснела.
— Тогда поедем в нормальный. Не люблю я всякие там извращения. То ли дело — по-нашему, по-простому.
Настя кивнула головой и спросила:
— А вино и пирожные? Я думала, мы к тебе поедем.
— А ты сразу желаешь ко мне? — Роман с любопытством на Настю посмотрел и подмигнул хитро.
Насте захотелось провалиться сквозь землю — так было стыдно. Что она несет, в самом деле?
— Нет… Я… Просто вы… Ты сказал, что купил вино и пирожные, я и подумала…
— Я наврал. Ничего я не купил, — невозмутимо сообщил Роман и хмыкнул. — Надо же было тебя как-то уломать, вот и ляпнул — первое, что пришло в голову.
— А… — Настя понимающе кивнула головой. Уломать ее действительно было нужно…
— А насчет того, чтобы поехать ко мне домой… — Роман оценивающе оглядел Настю, оторвав на пару секунд взгляд от дороги. — Я же вижу, что с тобой сразу нельзя. Конфеты, букеты, рестораны и задушевные беседы должны обязательно присутствовать. И только потом — в койку! Правильно я понял?
Настя хотела что-то сказать, не нашлась что и судорожно закашлялась. В койку?
