погружаться на километровую глубину. Вот интересно, как они себе представляли, эти пижоны, что с ними может произойти, черт бы их всех побрал? Выбросят их из окна небоскреба, где они трудятся, и погрузят на дно Марианской впадины, откуда они выплывут благодаря одной только способности их часов отмерять события с точностью до доли секунды? Часы – да, отмеряют великолепно, но сами эти ребята не почувствовали бы той десятой доли секунды, если бы она пролетела мимо и лишила их олимпийской медали. Они представления не имеют о том, что можно приобрести и потерять за десятую долю секунды. Эта новая порода мужчин тратила время даром, если они могли провести с женщиной целую ночь, а потом всю эту ночь загрузить в Сеть меньше чем за минуту.
Том вздохнул – он, конечно, несправедлив. С Зоей явно что-то не так, и это нечто большее, нежели ее последний мерзавец. За пределами трека она мало в чем разбиралась. Взять хотя бы ее новую квартиру. Одна-единственная финансовая удача с рекламой «Перье» – и Зоя взяла громадный кредит, за который не расплатиться за всю велосипедную карьеру. Как тренер, Том должен был бы отговорить ее, спустить, как говорится, с небес на землю, где спортсмены охотятся за золотом только ради славы. Его просто тошнило при мысли о том, как эта ушлая риелторша вскружила Зое голову. Но он знал, как это бывает: когда живешь один, мыслишь не так, как другие. Никто не скажет тебе: «Слушай, друг, фигня какая-то у тебя получается».
Том попытался согнуть и разогнуть колени, прежде чем встать и вытереться. Он снова помассировал связки, матерясь в такт движениям. Наконец в полном отчаянии ударил кулаками под колени. Жаркая боль растеклась по суставам, но они наотрез отказались слушаться. Они просто издевались над ним – бесчувственные, неподвижные.
Вода в ванне остыла. Том приподнял негнущуюся ногу и потянулся большим пальцем к крану горячей воды. Ему удалось повернуть вентиль, но вода не пошла. Стало зябко. Колени уже привыкали к такой позе, словно он лежал в гробу.
– Не привыкайте, ленивые маленькие ублюдки, – проворчал Том. – А то я велю вас кремировать.
Чем дольше он тут торчал, тем хуже ему становилось. Всего одно сердцебиение назад, когда ему было двадцать два года, он стал чемпионом Австралии в велосипедной гонке преследования и вторым номером в спринте. А потом – так недавно, что в ушах до сих пор звенел гимн «Боже, храни королеву», – дважды выиграл серебро на чемпионатах Содружества. С тех пор он остро ощущал каждое мгновение времени, все четыре десятка лет, а теперь вдруг стал стариком и калекой. Оказывается, что веревке нет никакого дела до того, что ты замечаешь каждую маргаритку на пути к виселице.
Том попробовал подняться, крепко упершись руками в бортики ванны, чтобы сесть на край, перебросить через него ноги и более или менее сносно упасть на синий банный коврик. Потом можно было бы подтянуться, ухватившись за трубу, где сушатся полотенца. «Господи всевышний, – подумал Том, – а ведь это был бы теперь для меня лучший выход: вываливаться на пол в модерновой ванной комнате, в квартире с двумя спальнями, глазированными изразцами и „балконом Джульетты“ с видом на канал, в отреставрированном жилом квартале, в двенадцати тысячах миль от места, где я родился».
Холод сковал его, у него не было сил в руках, чтобы подняться из ванны. Довольно долго он думал, как быть, но ничего придумать не мог. Теперь проблема заключалась не в том, что десятая доля секунды отделяла его от пьедестала, а в том, что он не мог вылезти из ванны. Том сдерживал слезы отчаяния. Он не плакал с тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года и не собирался делать такой подарок двадцать первому веку.
Поместье Ларс, Великая Соленая Пустошь Чотт, планета Татуин, территории Внешнего Кольца, сектор Арканис, 43 000 световых лет от ядра Галактики. Второй этаж
Только становясь рыцарем-джедаем, Софи не чувствовала усталости. Она лежала на кровати ничком, на своей родной планете, в черных одеждах Скайуокера, держала наготове световой меч и просматривала видеозапись на айпаде. На экране она объясняла дроиду C-3PO строение Галактики.
– Так вот, – говорила она, – если ты видишь яркую точку в центре Вселенной, значит, ты находишься на планете, которая от этого центра дальше всего.
Софи шевелила губами, глядя на себя, произносящую эти слова на экране. За стеной ее комнаты слышался голос отца, распевающего в ванной. За окном смеялись и перекликались дети, гоняющие на великах. Прижав плотнее наушники, Софи приглушила посторонние шумы. Как они отвлекали – земные звуки, тут, на Татуине. Видимо, это нечто вроде пространственно-временного эффекта, вызванного притяжением двух солнц Татуина. Но ведь она джедай, она попытается убрать этот эффект. Время и пространство – как маленькие страховочные колесики велосипеда; ты очень ограничен в своих возможностях, пока не научишься обходиться без них.
Стены комнаты были увешаны постерами «Звездных войн». Под потолком висел абажур в виде недостроенной «Звезды смерти». На полу рядом с кроватью стояла главная драгоценность – потрясающая модель корабля Хана Соло «Тысячелетний сокол». Модель была длиной в два фута: ее можно открыть и заглянуть внутрь. А внутри – два субсветовых двигателя Джиродайн SRB42, генератор гипердрайва Isu-Sim SSP05 и генератор силового поля стазисного типа Novaldex. Софи немножко волновало то, что на корабле нет туалета. Квадролазеры AG-2G производства кореллианской инженерной компании были – и на носу, и на корме, целая хитрая сеть отсеков под полом для провоза контрабанды тоже была, а сходить пописать некуда. Даже когда для тебя ровным счетом ничего не значат время и пространство, полеты через Вселенную – путешествие долгое, можно и не утерпеть.
Голоса детей с улицы зазвучали громче. За стеной, в другой Галактике, папа нещадно перевирал «Над радугой» из «Волшебника страны Оз».
Софи решила пересмотреть видео, чтобы проверить кое-что. Она прокрутила «Новую надежду» и «Империя наносит ответный удар» в ускоренном режиме и замедлила скорость воспроизведения только тогда, когда пошла сцена на борту «Тысячелетнего сокола». Туалета там она не увидела.
Ее и так уже подташнивало, а от скоростного просмотра стало еще хуже. Желудок скрутило. Слюнные железы производили сладковатую воду с металлическим привкусом. Не обращая ни на что внимания, Софи переключилась на «Возвращение джедая». В этом фильме «Сокол» фигурировал нечасто, и довольно скоро она вернулась к сцене на борту «Звезды смерти», где Скайуокер наконец противостоит Вейдеру.
Софи убавила скорость прокрутки и стала смотреть фильм. Ее зачаровала энергия, излучаемая пальцами императора.
– Ощути силу темной стороны, – вот что сказал император.
Как же сильно ее мутило!
– Люк, – признался Вейдер, – я – твой отец.
В ванной папа распевал во все горло, по-прежнему перевирая слова.
Все труднее было сосредоточиться, все сложнее отключиться от жизни на Земле. Дети за окном вопили и смеялись. Не снимая наушников, Софи встала на кровати, чтобы посмотреть, что же там происходит. Она увидела, что к дому на велосипеде подъезжает Зоя. Ребята выстроились в цепочку и поехали вслед за ней. Зоя смеялась и, подыгрывая детям, лавировала из стороны в сторону, заставляя их делать то же самое.
