Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
– Только, стерва, пригрозила. А потом «накатила». – Леня осторожно потер щеку. – Ох, попадись она мне. Я же, сам понимаешь, не ожидал от девки такого поворота. И даже не смотрел на нее. Но въехала она мне классически, и главное – очень точно. Ладно, что вспоминать. Пойдем, чайку на дорожку попьем...
Я посмотрел на часы. Пора было уже и ехать, чтобы успеть заскочить домой, хотя бы душ принять и явиться в агентство в нормальном виде.
– Нет. Только простой воды...
Мы зашли на кухню. Я выпил два стакана воды из-под крана, слегка подумал, и выпил еще два, и торопливо двинулся в коридор.
– Ты свой телефон забыл... – гремя чайником о раковину, крикнул с кухни Леня.
Я обувался нагнувшись и чувствовал трубку в кармане куртки. На всякий случай проверил – не глюки ли с похмелья начались? На месте трубка.
– Моя при мне... – сказал я тихо и сам насторожился, чувствуя, что в ситуации не все ясно. Насколько я понимаю, трубки сотового телефона не умеют размножаться почкованием.
Подполковник появился в дверях. В руке у него тоже была трубка сотового телефона. Я достал свою, и мы непонимающе, но уже серьезно глянули друг другу в глаза, осмысливая ситуацию.
– Отец Артемий оставить не мог?
– Да он и в кухню не заходил. К тому же вчера вечером, уже после его ухода, я готовил закуску. На столе трубки не было. А сейчас лежит. На самом видном месте.
– Интересно...
– Спецназовцы хреновы... – выругался Проханов. – Мудаки последние... Проспали все к хренам собачьим. Как самих не передушили в темноте? Кто бы раньше сказал, что я допьюсь до такого состояния, в рожу бы плюнул. Но я-то каждый день принимаю. А ты-то как?
Я молча, хотя и с замиранием сердца, проверил пистолет, который перед сном отстегнул вместе с кобурой с пояса и переложил в карман куртки, а саму куртку оставил на вешалке. Пистолет на месте, обойма полная – это я по весу определяю. Но... Но...
Но как-то не так лежала рука в рукоятке.
– Пить козлам меньше надо... – Подполковник не унимался и в бешенстве размахивал единственной рукой. Я даже побоялся, что он себя ею ударит. Говорят, монахи Шаолиня могут убивать себя за совершенный грех собственной рукой. Леня, кажется, и к этому готов.
А я попытался лихорадочно сообразить отупевшей головой – что же не так с моим пистолетом, почему рука чувствует неудобство? И только потом решил проверить. Достал из внутреннего кармана разрешение на оружие и сличил номер оттуда, который запоминать никогда и не стремился, с номером на пистолете.
...В кобуре у меня оказался чужой пистолет.
И это что-то может значить. Только что? Кому нужна такая подмена, ради чего она?
Мои мысли прервала телефонная трель. Незнакомая трель. Слишком звучная. Не моего телефона. Леня нажал кнопку и сказал осторожно, но вежливо:
– Слушаю, мать вашу...
Трубка с регулятором громкости. Я пододвинулся к подполковнику, дважды нажал пальцем на верхнюю часть круглого регулятора и «вытянул» по возможности свое ухо, чтобы тоже что-то услышать.
– Папа... – сказал плачущий женский голос. – Папа, это я. Они меня увезли... Папа...
– Алло! – рявкнул Проханов.
Голос удалялся, понятно было, что трубку вырывают из рук. Слышался издали и посторонний голос, резкий, грубый, но слов разобрать было нельзя.
– Алло, с-суки...
– Ты слышал, подполковник? У тебя нет другого пути. Я даю тебе на раздумья сутки. Через сутки тебе еще раз позвонит дочь. Постарайся, чтобы это был не последний ваш разговор.
Голос с явным кавказским акцентом.
И сразу послышались короткие гудки.
– Вот так. – Подполковник поднял на меня свои темно-синие глаза, тяжелые под низко опущенными бровями. – Придется крепко подумать... Ох, крепко... И как бы я не додумался до чего-то нехорошего для них...
Он вдруг присел, словно боль в теле ощутил или усталость небывалая на него навалилась. Но, хорошо зная Проханова, я понял, что он не сломался, не занервничал. Он так собирает волю и концентрирует мысли.
– Да, – согласился я. – А майор Толстов на очереди. За тобой следом.
Жесткий взгляд подполковника Проханова уперся в меня.
– Каким образом? – не сразу понял он. – Они знают, где твоя дочь? Впрочем, раз мою в Уфе достали, то...
– Может быть, и знают. Только не такие они простофили, чтобы дважды по одному сценарию действовать. Ждать, мне кажется, следует другого.
– Чего?
– Мне ночью подменили пистолет. Это, – я показал «ПМ» из своей кобуры, – чужое оружие.
– Паленый «ствол»? – Леня соображает быстро.
– Скорее всего.
– Ты вчера вечером водку где покупал?
– Первую бутылку в магазине, когда сюда ехал. Потом, когда добавляли, магазин уже был закрыт, брал в киоске на остановке.
– Подсунуть что-нибудь не могли?
– Откуда же я знаю... Я вообще в ваших краях впервые покупаю. Продавала молоденькая девчонка. Кто-то там у нее в киоске еще сидел. Я видел из-за занавески мужские ноги. Он водку и подавал. Но кто там был и как я мог ждать с этой стороны угрозу?.. Думаешь, снотворное?
– Очень уж крепко мы спали. И быстро вырубились. У меня и сегодня голова кружится. Как правило, такого не бывает. Похоже, водка была с клофелином. Обычно его используют.
– Да. Визит мы прозевали. – Идет охота на спецназ?
– Похоже. И именно по этой причине Гаврош пока не подстрелила меня. А фээсбэшники с ментами ломают голову – как и почему я еще жив? А ларчик просто открывался. Началась жесткая вербовка. «Ствол» подсунули...
– Этот «ствол» мог уже быть засвечен где-то. Таких по России знаешь сколько гуляет...
– А если в сам момент засветки меня не было в том месте? За мной же не вели длительную слежку. Может у меня быть на тот момент алиби? Нет. Им нужно было сработать наверняка. И из моего «ствола» стрелять не стали, потому что на ихнем точно должен быть старый след. Хотят совместить старое и свежее. И звонят в ментовку. Сообщают о том, кто убийца и где его искать.
– И чего тебе теперь ждать?
– Значит, следует ждать момента, когда на меня навалятся ребята из группы захвата и обвинят в убийстве. Обычно все проходит так. Подваливают в гражданке. Человека четыре-пять. Выдрессированы все они по бездарному стандарту. И сначала бьют, а потом предъявляют ордер на арест. Когда уже сопротивления оказать не можешь.
– На чем может быть основан расчет чеченов? Если тебя возьмут, то ты для них пропал.
– Значит, они достаточно хорошо меня знают. И предполагают, что я не позволю себя взять. В самом деле, представь ситуацию. Иду я по улице, а на меня вдруг бросается группа ребят. И я даже не могу предположить, что это менты. Что я делаю?
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
