– Прости, Том. Забудь о последнем пункте.
Она сама поищет в Сети. Это займет больше времени, но, по крайней мере, не затронет никакого другого сотрудника Института, в точности как снова настаивал Саймон после их неудовлетворительных занятий любовью.
Сегодня она чувствовала себя виноватой. Не потому, что спала с Саймоном – сожалеть об этом было бы смешно, – но потому, что солгала Дэвиду, а она знала, что он это почувствовал. Его экстрасенсорные способности значительно превосходили элементарную сосредоточенную интуицию.
Со вздохом, который больше походил на стон, Кейт ввела пароль и открыла Гугл. Она заранее знала, что поиск будет трудным и, возможно, бесплодным.
Глава 9
Седрик Твигг смотрел в иллюминатор «Гольфстрима», ни к чему, однако, особо не приглядываясь, когда его размышления прервал голос стюардессы. Взглянув на нее, он осознал, что сердце у него бьется как отбойный молоток, слишком быстро и слишком сильно. Он заставил себя унять сердцебиение, что с легкостью получалось у него год назад, но сегодня все складывалось иначе. Удивление он быстро в себе подавил, но затем пришел к выводу, что каждый раз, когда его застигают посреди грез наяву, ему требуется немного больше времени, чтобы успокоиться.
– Простите, мистер Твигг, кажется, я вас испугала.
Умело балансируя ежедневными газетами, она держала их, разложенные веером, на одной руке, словно гигантские карты волшебника.
Он просмотрел названия. «Телеграф», – сказал он. Улыбка Джинни не изменилась, но он заметил, что в ответ на его неучтивость взгляд у нее стал тверже. Свободной рукой она вытянула запрошенную широкоформатную газету и протянула ему. Он принял ее без благодарности.
Твигг сразу увидел заголовок, которого ожидал, а статья, хоть и не занимала всю первую полосу, была достаточно обширной, чтобы удовлетворить порочное эго наемного убийцы. Его удивило, что они уже усмотрели связь между вчерашним убийством и тем, что он исполнил более тридцати лет назад. Он с наслаждением вспомнил о том деле.
В сентябре 1978 года болгарский диссидент Георгий Марков, который использовал Всемирную службу Би-би-си для трансляции вредоносных диатриб против коммунистического режима на своей родине, был намечен, как объект для «ликвидации». Болгарская Секретная служба обратилась за помощью к КГБ СССР, в наши дни это Служба внешней разведки, и русские предложили использовать молодого англичанина, который жил в Лондоне и уже трижды устраивал для них успешные «похороны».
Твигг улыбнулся, вспомнив метод, который он выбрал для устранения Маркова. Простой зонтик был оснащен скрытым цилиндром со сжатым газом, который стрелял всего одним шариком, наполненным биотоксином рицина[11], смертоносной производной касторового масла. Он следовал за диссидентом по мосту Ватерлоо, и, когда Марков стоял на автобусной остановке, дожидаясь автобуса, молодой убийца ткнул кончиком зонтика в икроножную мышцу болгарина. Невинная случайность, на которую Марков почти не обратил внимания. Три дня спустя он был мертв.
Это было много лет назад, и Твигг усмехнулся про себя, потому что Новый Скотленд-Ярд до сих пор расследовал это убийство. Британская контртеррористическая команда даже посетила в 2008 году Болгарию и продолжала работать с «соответствующими международными органами», как они выражались, надеясь достигнуть удовлетворительного завершения расследования. И все же в убийстве Маркова никого не обвинили.
Убийство в понедельник русского телеведущего Бориса Дубченского, который постоянно выступал против влияния некоторых олигархов-миллиардеров на политических лидеров своей страны, было практически копией убийства Маркова более трех десятилетий назад. Только на этот раз Твигг использовал «наблюдателя», ждавшего на другой стороне Буш-хауса, тогда как раньше работал в одиночку; кроме того, Твигг применил быстродействующую модификацию рицина, который убил еще более оперативно. По сей день Седрик Твигг не знал в точности, как именно.
Внутренний двор обнаружил, что он был убийцей первого диссидента (русский информатор, догадывался он), но они быстро оценили его мастерство и столь же быстро завербовали его к себе. Их стимулов, заключавшихся в высоком финансовом вознаграждении и «пожизненной» безопасности (необычной для киллера), было достаточно, чтобы завоевать его лояльность. Но теперь, в шестьдесят один год, в его организме что-то немного разладилось: иногда все его тело, особенно кисти рук, охватывал небольшой, пока еще не очень заметный тремор.
Он положил газету на колени и опустил обе руки, чтобы ухватиться за края сиденья. Казалось, что одной мысли о медленном, но беспощадном начале заболевания достаточно, чтобы снова заставить вернуться эту мелкую дрожь.
Из угла его рта сочилась тонкая, почти невидимая ниточка слюны.
Глава 10
Эш знал, что доктор Уайетт женского пола, но ожидал, что она будет старше и менее соблазнительной. Эшу трудно было не смотреть через узкий проход самолета на потрясающе красивую женщину, разделявшую сиденье дивана с молодой блондинкой.
Доктор Уайетт поприветствовала его быстрой улыбкой, прежде чем вновь обратить внимание на девушку, находившуюся на ее попечении. Психолог говорила вполголоса, словно успокаивая ее перед полетом, и вскоре пациентка развалилась на диване, устроив свою взъерошенную головку на плече у психолога. Когда подошла Джинни с ежедневными газетами, доктор Уайетт слегка помотала головой, сопровождая это милой улыбкой.
– Могу ли я принести вам чего-нибудь выпить после взлета? – спросила Джинни.
– Я выпью чаю, – ответила психолог. – Английский чай к завтраку?
– Не проблема.
Эш был удивлен ее предпочтением: при ее средиземноморской внешности он ожидал, что она попросит чего-то более экзотического, особенно когда в самолете имелся такой богатый выбор различных напитков.
А потом она взглянула на него снова, но на этот раз – и без дополнительных усилий – он выдержал ее взгляд. Щеки у нее покраснели даже через естественную смуглость кожи, а ресницы затрепетали (не из застенчивости, он был уверен, но невольно), прежде чем она отвела глаза. Тем не менее, в те несколько секунд Эш почувствовал возникшую между ними вызывающую дрожь, как будто они уже знали друг друга, – нет, не то, а словно они оба вдруг поняли, что в будущем окажутся связаны друг с другом. Это было безумием. Как он мог знать, что она чувствовала, когда сам был сбит с толку своей неожиданной реакцией на доктора Уайетт? Конечно же, он неправильно истолковал ее настроение. Но ощущение начало формироваться в тот миг, когда она вошла в самолет, и как раз теперь укрепилось в нем настолько глубоко, что это его ошеломило. С горечью он вспомнил похожую реакцию, испытанную им однажды, в давно забытые времена. Причиной тогда стала женщина по имени Грейс, женщина, которую он так сильно любил.
