— Ладно, Люк, — сказала она просто, — я хочу знать твое любимое блюдо и любимого киноактера.
— Роллы и Хэмфри Богарт.
— Хмм… грибы и Кэтрин Хёпберн.
— Любимая опера — «Дон Карлос».
— «Травиата».
— Любимый цвет — голубой.
— Лазурный, индиго, насыщенный голубой.
— Да, художники все усложняют.
— Нет.
— Паулина. Кто твой отец?
— Мужчина.
— Некоторые вещи я не готов обсуждать, Келси. Прими это как должное.
— Я воспитала троих мальчишек. И мне было стыдно за них, когда в ночь на Хэллоуин они обманули приятеля. И разбили два школьных окна, играя в футбол, хотя должны были сидеть в математическом классе. Но мне пришлось еще более несладко, когда мальчики узнали, что пятьдесят один процент населения составляют женщины. И я научилась узнавать тайны мальчишек.
— А я умею хранить секреты.
— Посмотрим, кто выиграет.
— Увидим, а сейчас, Келси Паулина Норд, я собираюсь заняться с тобой любовью. Как ты на это смотришь?
— Я как раз намеревалась тебя соблазнить. Ну, кто первый?
— Я, — рассмеялся Люк. — Я же мужчина.
— Звучит заманчиво.
Он поцеловал ее в губы. Соблазнен? Без сомнения.
ГЛАВА СЕДЬМАЯСледующий день Келси писала акварелью три часа кряду, стараясь изобразить солнечные лучи, золотящие море. Рико подгонял ее, как только мог, ведь их время было ограничено.
— Достаточно, — сказал он наконец. — Я взял с собой кое-что для пикника. Можем поесть прямо здесь, на пляже.
Так и поступили. Келси наслаждалась холодным пивом, когда Рико снова заговорил:
— Я наблюдал за Люком. Ты ему очень нравишься.
— Ему нравятся многие женщины.
— Люк любит женщин. Но я не об этом. Тут другое. Как разница между пастелью и масляной краской.
Сердце Келси забилось сильнее, чем ей того хотелось.
— Но он даже не рассказывает мне о своем прошлом, Рико.
— У Люка было трудное детство. — Художник отправил в рот кусочек манго. — Он мог бы к четырнадцати годам уже сидеть за решеткой. Только благодаря силе воли и характеру он не оказался там. И добился того, чего достиг.
— В тюрьме? — прошептала Келси. — В четырнадцать лет?
— Кажется, я слишком много болтаю. Прошу, помоги мне съесть этот сочный ананас.
— Вы ведь близки с ним, Рико?
— Я бы доверил ему свою жизнь.
Чем больше Келси узнавала о Люке, тем загадочнее он становился. Она в тишине доела куриный паштет, а потом они с Рико прогулялись до виллы. Люка нигде не было, и Келси неожиданно для себя набрала номер Дуэйна. Он ответил не сразу.
— Привет, — поздоровалась девушка. — Как дела?
— Приветик, сестренка. Изучаю строение лодыжек. Ты знаешь, что… — И Дуэйн с энтузиазмом принялся посвящать Келси в детали.
Она слушала, пораженная тем, с каким рвением он рассказывает. Дуэйн станет чудесным врачом; естественно, он должен уметь справляться со сломанной лодыжкой.
— А у тебя как? — спросил брат наконец.
— Я в отпуске.
— Выбрала время. Где?
— На одном из Багамских островов. — Келси вкратце описала работу, которую сделала для Люка. — Я оплатила школу искусств, и еще немного осталось.
— Значит, одна отдыхаешь?
— Нет. Вообще-то я с Люком. На его вилле.
— Высоко берешь, Келси. Я читал о нем. Он делает деньги, о которых тебе и мечтать не приходилось. И бросает женщин, как только получит от них желаемое.
— Тогда, может, я брошу его первой.
— Ты что, уже закрутила с ним роман?
— Да, — призналась Келси. — Только не смей рассказывать об этом братьям.
— Раньше ты была осмотрительнее… но ты полжизни потеряла, поднимая нас на ноги. Этому Гриффину лучше быть поласковее с тобой. Он женат? Ты знакома с его семьей? Сколько ему лет?
Боже, Келси с ужасом осознала, что не знает даже возраста Люка.
— Я не собираюсь за него замуж, Дуэйн. Мне не обязательно знать его родных.
— Значит, тебе не много о нем известно? Будь осторожна, сестренка. Он богатый человек. Не из нашего круга. Не позволяй ему использовать тебя и выбросить за ненадобностью.
— Я собираюсь поступать в школу искусств, и даже десять Люков Гриффинов не остановят меня. Кроме того, я собираюсь жить в собственном доме, где не будут валяться хоккейные клюшки и футбольные мячи.
— Я заберу форму, когда приеду навестить тебя, — рассмеялся Дуэйн. — Развлекайся. Только не вздумай влюбиться в Гриффина.
— Ни за что. Я дам тебе номер телефона, по которому со мной можно связаться. — Келси продиктовала цифры, написанные на аппарате. — А сейчас я собираюсь поплавать в бассейне. А потом, может быть, съем клубничный мусс.
— Женщины… никогда не знают, чего хотят.
— Изучай лучше свои кости, — рассмеялась она. — Люблю тебя.
— И я тебя.
Девушка повесила трубку, поплавала и съела мусс. Делать стало решительно нечего. Она накинула белый топ и парео на купальник и вышла к отелю.
От девушки на ресепшене Келси узнала, что утром Люк покинул остров по делам; его возвращения ждали уже сегодня вечером. Кроме того, он оставил сообщение, что встретит ее в восемь в ресторане.
Люк даже не сообщил, что уезжает.
Почему? А чего она ожидала? Келси Норд — всего лишь очередная любовница Люка Гриффина, которая ничего о нем не знает. Его работа, его прошлое, то, что для него важно, не имеет к ней никакого отношения.
Где-то в глубине души девушка ощутила боль.
Плохо, Келси.
Чтобы успокоиться и расслабиться, она вышла на пляж. Море было великолепно. Волны плескались, разбиваясь о коралловые рифы, высокие пальмы создавали приятную тень. Пожалев, что не взяла с собой краски, Келси побрела по побережью, собирая ракушки.
Полчаса спустя девушка разделась и, войдя в воду, закрыла глаза и перевернулась на спину, позволяя волнам качать ее в своих объятиях…
— Ты похожа на русалку.
Келси резко открыла глаза и встала. К ней шел Люк.
— Ты вернулся?
— Час назад.
— Я услышала, что ты уехал, и почувствовала себя неловко.
