– Зачем тебе понадобилось отклонять ее предложение? – ворчал Стивен. – Конечно, ты-то сейчас завалишься спать на широкой кровати в своей капитанской каюте, а я? Если бы ты только знал, как мне опротивела за шесть недель подвесная койка и как я мечтаю хотя бы пару ночей провести в нормальной человеческой кровати. Ведь все это нам предлагали – и горячую ванну, и пуховую перину, а ты все-таки сказал «нет»!
– Перестань ворчать, – ответил Джеймс. – Если тебе надоело на моем судне, можешь немного тряхнуть кошельком и переехать в гостиницу. Здесь в британском секторе наверняка есть приличные гостиницы. С такой постелью, которая удовлетворит вас, ваша светлость.
– Ты тоже не сердись, Джеймс. Я правда не понимаю, почему ты отказался погостить в доме у молодой леди. Она, по-моему, очень огорчилась, узнав о твоем отказе.
– Хотя я и не должен тебе ничего разъяснять, но все-таки придется. Во-первых, мисс Миранда Коллинз – совсем молодая леди, к тому же одинокая. Представь себе, если кто-нибудь узнал бы о том, что у нее в доме ночевало двое мужчин. А во-вторых, я не хочу вмешиваться в ее жизнь.
– Глупости, – покачал головой Стивен. – В доме полно слуг, охранников, горничных, среди которых мисс Коллинз может чувствовать себя в полной безопасности, даже если у нее в доме заночуют не два, а двадцать два джентльмена. Один ее Абу чего стоит!
– Нет, нет. Мне кажется, что леди сделала свое предложение только из любезности, в благодарность за подарок и письмо, которое мы ей доставили.
– Ты не прав, Джеймс. Ей явно хотелось, чтобы мы остались. Рэнди это…
– Перестань называть ее Рэнди! – вспыхнул Джеймс. – Мисс Коллинз не из тех пышечек, которых ты привык соблазнять. И держись от нее подальше, если не хочешь иметь дела со мной, слышишь?
– Ах, прости, Джеймс, – подзадорил его Стивен. – Я и не знал, что ты сам положил глаз на эту леди.
– Твое буйное воображение не знает границ. Миранда Коллинз – восхитительная юная леди, но она не из тех, кто может позволить себе что-нибудь до венчания. Я же, как тебе известно, жениться пока не собираюсь, а потому и не собираюсь крутиться вокруг нее. Кроме того, это все равно было бы пустой тратой времени – ведь она не желает покидать Индию, а мне вскоре предстоит вернуться домой, в Англию. Так что сам видишь, Стивен, для меня Миранда Коллинз – это только внучка герцогини, и не более того.
– Пой что хочешь, Джейми-бой, все равно я ни одному твоему слову не поверю, – рассмеялся Стивен, – Готов поставить тысячу фунтов на то, что вы с Рэнди поженитесь не позже, чем через год. А я, как ты знаешь, пари никогда не проигрываю.
– Этот проигрыш станет первым, дружище. Между прочим, я хотел бы получить свой выигрыш в золотых монетах, – заметил Джеймс, устремляясь за слугой, которого они за разговором едва не упустили из вида.
Вырвавшись вперед, Джеймс крепко стиснул в руках поводья, борясь с охватившим его раздражением. Ему не хотелось делиться со Стивеном теми чувствами, которые зародились в его сердце после встречи с Мирандой Коллинз. Хотя Стивен и был его лучшим другом, он вряд ли смог бы понять их. Да и как ему понять чувства Джеймса, если он сам не понимал их до конца? Так быстро и страстно Джеймс влюбился во второй раз, а первый едва не стоил ему жизни.
Ее звали Кэролайн Сатклифф, и она была прехорошенькой синеглазой блондинкой. И, кроме того, старшей дочерью виконта Хедли. Самому Джеймсу исполнилось тогда двадцать один год, и Кэролайн показалась ему воплощенной мечтой. Он влюбился в нее с первого взгляда и уже во время второго свидания признался в любви и предложил руку и сердце.
Первый тревожный звонок прозвучал для Джеймса в ту минуту, когда Кэролайн без раздумий призналась в том, что тоже любит его. Он не мог понять, говорит ли она правду или ведет какую-то свою, непонятную ему игру. Но затем он убедил себя в том, что Кэролайн настоящая леди и потому не может солгать.
Спустя несколько дней Джеймс понял, какую ужасную ошибку он совершил, поверив словам Кэролайн.
– Каким я был глупцом, когда послушался голоса сердца, а не разума! – пробормотал Джеймс сквозь стиснутые зубы. – Но во второй раз я такой ошибки не совершу. Ни за что!
4
Рэнди сидела на кровати, одетая в ночную рубашку, и играла с маленькой веселой обезьянкой, а Джарита тем временем расчесывала гребнем густые золотистые волосы своей хозяйки. Она напоминала сейчас большую птицу, нежно склонившуюся над своим птенцом, и ее блестящие темные глаза смотрели на Рэнди с неподдельной любовью и гордостью.
– Ну, моя девочка, расскажи мне подробнее о тех людях, которые были сегодня у нас в доме, – попросила Джарита. – Я видела их только издалека – оба высокие, красивые. А что ты еще можешь сказать об этих англичанах?
– Одного из них зовут Стивеном. Он очень забавный, – негромко рассмеялась Рэнди. – Пытался произвести на меня впечатление, словно мальчишка. А второй… – Улыбка на ее лице погасла, и Рэнди ненадолго замолчала, подыскивая нужные слова. – В нем было что-то такое, что испугало меня.
Рука, державшая гребень, застыла в воздухе.
– Ты думаешь, что второй англези может причинить тебе зло, ласточка моя? – с тревогой спросила Джарита, и Рэнди поспешила успокоить ее.
– Нет, – сказала она, – я так не думаю. Более того, с первого взгляда на капитана Грейсона я поняла, что зла мне этот мужчина не причинит никогда.
– Тогда чего же ты испугалась?
Рэнди задумчиво погладила свернувшуюся у нее на коленях обезьянку и негромко заговорила:
– Джеймс не похож ни на одного из мужчин, которых я встречала до сих пор. Когда он рассердился, я смогла заглянуть в его душу, а когда я коснулась его руки, мне показалось, что я знаю этого человека всю жизнь. Я почувствовала, что в прошлом он пережил какое-то большое разочарование, и его боль словно стала в этот миг моей болью, и мне захотелось утешить его. Да, Джарита, мне захотелось излечить его сердечную рану.
– Понимаю, – кивнула Джарита. – На то тебе и дан твой волшебный дар, чтобы исцелять чужие раны.
Рэнди поднялась с постели и отнесла обезьянку в клетку, сделанную специально для зверька.
– Нет, на этот раз все было не так, как всегда, – сказала она, запирая дверцу. – До сих пор я умела лечить только животных, детей и тех больных, которые не способны сами рассказать о своей болезни. Но Джеймс силен, здоров и может постоять за себя. Почему мне открылись глубины его души? Зачем? А когда он поцеловал меня…
– Он целовал тебя? – воскликнула Джарита, срываясь с места. – Этот шакал посмел дотронуться до тебя?
– Джеймс не шакал и не бандит, Джарита, и наш поцелуй был совсем невинным. Просто Джеймс хотел таким способом успокоить меня. – Рэнди обняла свою служанку за худенькие плечи и вместе с ней пошла назад, к постели. – Ив то же время его поцелуй показался мне необыкновенным, волнующим. Я еще никогда не испытывала такого чувства.
