Мы вошли к Гансу в мастерскую и увидели картинку с мужчиной без одежды, которому в руки вбили гвозди, а еще мы увидели карты каких-то несуществующих стран и гобелен с женщиной, которая присела отдохнуть, а сзади к ней подкрадывается чудище, и массу кусочков дерева от рамок — наверное, их кто-то разломал. Ганс подошел к нам поближе и спросил: «Чем я могу быть вам полезен, юные господа?» Я сразу подумал, что он очень смешно разговаривает, даже для бобыля, а он уставился на нас страшным взглядом, и у меня сразу начал ужасно болеть живот. Я хотел сбежать, но Рони схватил меня за руку и рассказал анекдот, о котором мы с ним договаривались. То есть я хотел, чтобы мы рассказали анекдот про то, как француз и англичанин крадут самолет, но Рони настаивал, что надо рассказать что-нибудь неприличное, а то над приличным взрослые никогда не смеются. Пока Рони рассказывал анекдот, Ганс смотрел мне прямо в глаза. И я чувствовал, что мне вот-вот предстоит умереть. А папе придется самому идти на экскурсию по горе Табур, потому что мама очень хотела бы пойти, но у нее мигрени. Я ужасно огорчился и даже не заметил, что Рони уже почти закончил анекдот. После слов «а Йоси отвечает папе: "В жопе у коня!"» — он должен был меня толкнуть, чтобы я засмеялся, то есть по плану мы должны были засмеяться, хотя уже и знали этот анекдот, чтобы помочь Гансу засмеяться тоже. Ганс изо всех сил сжал губы, его лицо налилось краской, и я понял, что он изо всех сил старается сдержать смех, чтобы спасти нас. Я хотел бежать, но не мог пошевелиться. И тогда Ганс влепил Рони пощечину и закричал: «Убирайтесь отсюда, тупицы!» И мы бросились бежать и не останавливались, пока не добежали до школьного двора.
Цвика-гад сказал, что нам повезло, что Ганс удержался и не начал смеяться, и помог Рони смыть с лица бесовский яд от пощечины. А потом мы пошли в лавочку купить кока-колы, и его папаша опять нас всех обсчитал.
Подарки на день рожденияВесь класс ждал дня рождения Наамы. Ни у кого не бывает таких дней рождения, как у нее. Два года назад мы отмечали ее день рождения в Национальном парке и играли в салки на водных велосипедах, а в прошлом году нам устроили вечеринку в «Скейтленде», и один человек, друг Нааминого папы, пел песни и раздавал всем автографы. Папа Наамы — ужасно важный, он всегда ходит в красивых костюмах и в галстуке и носит с собой дипломат. Рафи говорил, что он вроде премьер-министра или члена кнессета, но этого не может быть, потому что он выглядит совсем молодым, а для кнессета надо быть старым. Он очень добрый, Наамин папа — у него всегда улыбка до ушей, а еще он блондин и всегда рассказывает анекдоты или страшные истории. Один раз Наама сказала мне по секрету, что ее папа часто ездит в заграницу, но не в простые страны вроде Франции или там Лондона, а в секретные страны, с названиями типа «Коломбия» или «Ботофо...». Что-то такое. Там он занимается важными делами, и ему платят за это миллион денег, а все его друзья с работы разговаривают на смешных языках и приносят Нааме кучу подарков. Мой папа совсем не секретный. Он держит обувной магазин на улице Герцля. Его друзья говорят на иврите и никогда не приносят подарков. Только больно хлопают меня по плечу и говорят, что я уже совсем мужчина, или спрашивают, как дела в школе, — короче, несут всякую чушь.
В этом году день рождения Наамы был у нее дома. У них офигенный трехэтажный дом, там есть бассейн с водяной горкой и специальные ворота для машины, они открываются от пульта. Папа Наамы был что надо и разрешил нам закрывать и открывать ворота, сколько влезет. Когда Юваль и Мирон столкнули в бассейн ябеду Эльада и он вылез весь-весь мокрый, папа Наамы смеялся вместе со всеми и не цеплялся к нам, как мой папа, который вечно повторяет, что нельзя сходить с ума. А потом он сказал их пинипинской[23]домработнице, чтобы она вынесла десерт в сад, пока есть солнце, и туда пришли два клоуна, веселили нас и устраивали конкурсы. Наама по секрету сказала мне, что потом придет Мики Беркович[24]и, может быть, даже Далик из телевизора, который знает ее папу еще со школы. Пинипинка принесла огромный-преогромный именинный торт, весь в бенгальских огнях. Наама тайком повела меня смотреть дом. У них три туалета, и каждый размером как наша ванная. И возле унитазов такие маленькие фонтанчики, их можно включить и смотреть, чтобы было не скучно какать.
Когда мы возвращались в сад, я увидел папу Наамы, он разговаривал с двумя людьми, во рту у него была сигарета, и он выглядел совсем больным и грустным. «Если бы вы могли подождать еще буквально десять секунд... У моей дочки сегодня день рождения. Я только скажу детям, что пора расходиться. Мне так не хочется портить ей праздник...» — «О'кей, мы начнем через десять минут, подождем в машине». Мы с Наамой пробрались обратно в сад. Там был Эльад, он был еще мокрее, чем раньше, потому что Мирон снова бросил его в бассейн. Пирог почти доели, остались одни крошки. Папа Наамы вышел в сад, у него на лбу были капли пота, но в остальном он выглядел гораздо лучше, чем раньше, опять шутил и смеялся. А за ним пришла пинипинка и принесла поднос с кучей пакетиков, на них был нарисован Попай[25]. Сначала мы не хотели их брать, потому что только у малявок гостям дарят подарки на чужой день рождения. Но папа Наамы сказал, что это не обычные пакетики, а волшебные, он привез их из заграницы. Их надо отнести домой, ни в коем случае не раскрывать, а положить под подушку и перед сном подумать, какой подарок ты хотел бы получить, а наутро принести закрытый пакетик обратно и сказать Нааминому папе, какой подарок ты задумал. В субботу мы все снова соберемся у них дома, и каждого будет ждать его подарок. Тогда мы набросились на пакетики, и каждому, кто брал пакетик, папа Наамы напоминал, что нельзя подглядывать или показывать пакетик кому-нибудь, потому что тогда волшебство исчезнет.
Когда мы выходили из дома Наамы, я вежливо попрощался с людьми в машине, которые согласились подождать десять минут, чтобы мы получили подарки. Мирон хотел бросить им в машину пакет с водой, он наполнил пакет еще у Наамы, но Мики его отговорил. Тогда Мирон вылил воду на Эльада. Эльад сказал, что все глупости и никакого волшебства не бывает и что сейчас он откроет пакетик и всем докажет. Тогда Мирон быстро выхватил у него пакетик и сказал, что если Эльад хочет разбазаривать волшебство, то он заберет себе два и ему достанутся два подарка. Эльад заплакал и стал просить пакетик обратно, а Мирон дал ему по шее и сказал, что если он наябедничает родителям или еще кому, то получит по-настоящему.
Ночью я положу пакетик под подушку и буду думать про скейтборд «Альба», и даже если никакого волшебства не бывает, я все равно получу этот скейтборд в подарок, потому что Наама сказала мне по секрету, что на ее папу всегда можно положиться.
Разбить поросенкаПапа отказался покупать мне Барта Симпсона. Мама-то как раз хотела, но папа отказался, сказал, что я избалованный. «С чего нам это покупать, а? — сказал он маме. — С чего нам эту куклу покупать, а? Стоит ему пикнуть, как ты уже вытягиваешься по стойке "смирно". Папа сказал, что я не умею ценить деньги и что если я этому не научусь, пока маленький, то когда же я этому научусь? Дети, которым просто так покупают Барта Симпсона, вырастают балбесами и грабят киоски, потому что они привыкли получать все, что вздумается, за просто так. Так что вместо Барта он купил мне уродливого фарфорового поросенка с узкой дыркой в спине, и теперь я вырасту нормальным, теперь я уже не стану балбесом.
