— Джули, я хочу попробовать дать тебе еще одно задание, — окликает она девушку. — Ты не могла бы подойти сюда?
Джули поворачивается и в упор смотрит на нее, как будто постепенно наводя резкость.
— Конечно, — говорит она и усаживается на диван рядом с Сидни.
— Вот эти снимки я сделала своим фотоаппаратом, — объясняет Сидни. — Я подумываю о том, чтобы купить рамочку и сделать коллаж. Ты ведь знаешь, что такое коллаж?
Джули кивает.
— Ты не могла бы разложить их для меня на столе так, чтобы получилась красивая композиция?
Сидни откидывается на спинку дивана, уступая стол Джули. Девушка уже привыкла выполнять указания Сидни. Она быстро просматривает фотографии и начинает их сортировать. Пляж. Дом. Пруд с омарами и магазинчик в центре поселка. Спустя некоторое время Джули раскладывает снимки на журнальном столике. Сидни наблюдает за ней с возрастающим волнением.
Выбрав из стопки девять фотографий, несколько вертикальных и несколько горизонтальных, Джули раскладывает их чередуя.
Она не сомневается в своем выборе и не меняет фотографии местами после того, как положила. Закончив, она откидывается назад, изучает, прищурившись, свой коллаж и раздвигает снимки на четверть дюйма. Затем складывает руки на коленях. Готово.
Сидни наклоняется вперед, чтобы рассмотреть композицию. Единственный снимок дома в тени, самая темная из выбранных ею фотографий, расположен внизу и справа от центра, служа якорем. Остальные фотографии лучами расходятся от этого центрального снимка, постепенно меняя цветовую гамму и удаляясь от дома географически. Еще больше Сидни удивляет то, что Джули выбрала лишь девять снимков. Четыре фотографии справа, пять слева, лишнее фото слева уравновешивает тяжелое и темное центральное изображение. Девушка интуитивно не стала использовать все снимки. Но конечный результат смотрится неплохо. Лучше, чем неплохо. Он выглядит завершенным. Джули, которой не дается математика за восьмой класс и которая не может освоить даже азы пунктуации, несомненно одарена в искусстве композиции.
— У тебя талант, — говорит Сидни.
Но девушка выглядит обеспокоенной.
— Что-нибудь не так? — спрашивает Сидни.
— На твоих фотографиях нет людей, — отвечает Джули.
— Как насчет того, чтобы погулять? — спустя некоторое время предлагает Сидни.
Джули разглядывает ее будто сквозь какую-то пелену, которую Сидни привыкла называть туманом.
— Пошли, — соглашается Джули. По большей части ее жизнь состоит из удовольствий, и для нее не составляет труда быть покладистой.
— Мы прогуляемся по поселку. Остановимся у корта и посмотрим, как они играют в теннис. — Сидни наклоняется вперед и собирает фотографии, сожалея, что приходится разрушать столь непринужденно сотворенную композицию. — Мы сделаем это еще раз, — говорит она.
Центр поселка в субботний день загроможден внедорожниками, набитыми вещами, и двумя комплектами отдыхающих. Одни тоскливо и неохотно готовятся к отъезду по окончании двухнедельного отдыха. Другие, ликуя, запасаются продуктами в предвкушении долгожданного отпуска. Джули и Сидни огибают пруд с омарами и магазин и ступают на затененную аллею. В ослепительном солнечном свете даже самый убогий крытый асбестовой черепицей домик и заросшая сорняками лужайка кажутся привлекательными.
Стук мяча доносится до Сидни прежде, чем она видит игроков. Стук и кряхтение. Она пытается определить источник этих звуков. Женщина или мужчина? Старый или молодой?
Когда Джули и Сидни подходят к корту, они, не сговариваясь, останавливаются вне поля зрения игроков. Сидни заинтригована мотивами Джули. Не хочет, чтобы видели, что ей чего-то не хватает? Ее также интересует кое-что еще. Быть может, их мотивы совпадают?
Вдали виднеется Виктория в розовой тенниске. У нее на ногах что-то похожее на новые спортивные туфли. Рядом с ней готовится к подаче Джефф. Большие пятна пота расползаются у него под мышками, ручейки стекают по лицу. Он свирепо выбрасывает ракетку вперед, демонстрируя мощь и напор. Мяч ударяется как раз перед линией и, похоже, вне пределов досягаемости Бена, который, тем не менее, искусно принимает его. Во время интенсивного англосаксонского периода Сидни немного учили и теннису, поэтому она может следить за игрой. Стоящая рядом с ней Джули прижала пальцы к губам.
— Что? — улыбается Сидни.
— Папа.
На отце Джули укороченные теннисные шорты, купленные, вероятно, лет сорок назад. От многочисленных стирок они вылиняли до бледно-серого цвета и к тому же заношены почти до прозрачности. Белизна его ног шокирует. Рядом со своим партнером и соперниками он кажется представителем другой расы. Мистер Эдвардс редко вступает в игру, но у него на удивление аккуратная подача. Видно, что этот факт его радует, хотя он и отвечает, что просто повезло, на реплику Бена о хорошей подаче. Джефф пытается аннулировать преимущество Бена и на его подачи отвечает мощным приемом, его бек- хэнд великолепен.
— Джули, — говорит Джефф, заметив сестру. Он уперся руками в бедра и тяжело дышит.
— Привет. — Джули делает шаг вперед.
— Хочешь поиграть? — предлагает Бен.
Джули прижимается щекой к плечу.
— Мы просто гуляем, — поясняет Сидни, также отделяясь от тени. — Кто выигрывает?
— Мы, — быстро отвечает Джефф, обнаруживая определенную заинтересованность в результате игры.
— Молодцы, — говорит Сидни, хотя испытывает некоторую растерянность. У нее нет ни единой причины болеть за Бена против Джеффа, хотя она была бы очень рада за мистера Эдвардса, если бы он вернулся домой с победой.
— Мы немного посмотрим, — произносит она. — Не обращайте на нас внимания.
Но игроки, похоже, продолжают обращать на них внимание или, по крайней мере, учитывать их присутствие. Сидни отмечает, что в их действиях появилась зажатость, которой раньше не было. Это заметно и по утрированно-разочарованной гримаске Виктории после пропущенного удара, и по драматическому бекхэнду Бена, и по изумительному смэшу Джеффа, а также по наигранному равнодушию, с которым он отходит от сетки. На какое-то мгновение Сидни жаждет оказаться на корте, в паре с Джеффом, азартно сражаться за каждый мяч, обмениваться шутками, обливаться потом.
— Ты играешь? — спрашивает Сидни у Джули.
— Меня учили.
— Может, сыграем позже?
Но обе понимают, что если придут играть позже, это только вызовет у них разочарование. Единственный матч, который имеет значение, происходит сейчас, и они в нем не участвуют.
— Уже насмотрелась? — спустя некоторое время спрашивает Сидни.
— Кажется, да.
— Хочешь, пойдем на камни?
— Пожалуй.
Они бредут прочь от корта. Сидни замечает двух юношей лет, наверное, семнадцати или восемнадцати, идущих им навстречу. Через плечо у каждого сумка для гольфа. Юноши увлечены разговором. Тот, который повыше, поднимает глаза.
