Обычно неожиданные вызовы короля обозначали неприятности, однако на этот раз совесть Малинды была кристально чиста. Вот уже несколько месяцев она не ездила на лошади по-мужски и вообще вела себя относительно прилично.
Волноваться ей пришлось недолго, потому что паж повел ее не в королевские покои, а гораздо ближе, совсем недалеко от ее спальни. Две Белые Сестры и четверо Клинков охраняли внешнюю дверь, внутри находилась еще как минимум дюжина Клинков. Сэра Орла среди них не было. С мучительным любопытством Малинда подумала, как и с кем он проводит свободные от дежурства часы.
Заместитель командира Дредноут нес службу. Улыбался он приветливо, но принцессе казалось, что его взгляд выискивает кинжалы в складках ее платья.
— Только ваша королевская особа, ваше высочество, — сказал он и стукнул во внутреннюю дверцу.
Она думала, что все так и будет, и выбрала спутниц соответственно случаю. Кристал хватил бы удар, если бы ей пришлось провести час в комнате с целым отрядом Клинков, а Арабель получит массу удовольствия, выведывая у них последние сплетни. Диана будет со страшной силой кокетничать и заполнит свиданиями все пустые даты в календаре на месяц вперед.
За дверью оказалась маленькая уютная гостиная, в камине горел огонь, ставни на окнах защищали от зимнего холода. Там находились двое мужчин и два стула. На одном из стульев явно не помещался король Амброз; он свешивался со всех сторон, словно расхлябанный стог сена, опустив ноги в бронзовый таз с горячей водой, от которой поднимался одуряющий запах трав и пчелиного воска. Его величество снял шляпу и плащ — редкий случай неофициального облика; Малинда не видела его таким со смерти Харальды.
Как только она опустилась в низкий реверанс, он закричал:
— Встань, встань! Скоффлоу! Где ты, черт подери? Табуретку, Скоффлоу, табуретку неси!
А вот Гренвилла Малинда встретить не ожидала. Ректор стоял с кубком в руке, облокотившись на каминную полку. Он тоже сменил парадные одеяния; принцесса и не думала, что можно посещать короля в таком виде — тем более прислоняться в его присутствии к стенке. У них настолько близкие отношения, значит, неофициальные встречи уже вошли в привычку. Теперь ее тоже позвали на семейный совет. Быть может, король решил узаконить в правах своего воинственного отпрыска? Это будет сильный жест. Ее вызвали, чтобы сообщить новости?
Гренвилл выпрямился, чтобы отвесить ей поклон.
— Могу я предложить вина вашему высочеству? Особый процеженный сорт, очень хорош против зимнего холода.
Его грубое лицо горело неярким румянцем, как будто ему уже пришлось пережить несколько штормов.
Скоффлоу, старый и отупевший камердинер короля, показался из другой двери, неся в руке табурет. Он поставил сиденье перед ней и снова исчез, даже не взглянув на принцессу. Малинда уселась и расправила юбки.
— Маленький стаканчик, милорд. Все взрослые теперь в сборе…
— Детка, ты сегодня чуть не изувечила Спикера! — прорычал Амброз. — Даже я не рискую говорить с ним так. — Ложь чистейшей воды. Всего месяц назад он публично назвал бедолагу «мусорщиком из выгребной ямы». — Ты пытаешься спровоцировать конституционный кризис?
Король старался скрыть веселое расположение духа, но она знала его достаточно, чтобы немного расслабиться.
— Секретарь Кромман сказал, сир, что вам угодно вмешательство.
Пудингообразное лицо короля скривилось в усмешке.
— Выходит, мой секретарь велел тебе заговорить на людях без позволения?
— Я решила, что он просто передает ваши приказания, искренне надеюсь, что он не осмелился приказывать мне по собственному почину. Если я неправильно истолковала его слова, прошу меня простить, ваше величество, за доставленные неприятности.
Пусть королевский кулак обрушится на голову Айвина Кроммана. Она плакать не станет.
Гренвилл протянул ей стакан с кроваво-красным напитком.
— Никогда так больше не делай, — хмыкнул Амброз. — А то люди начнут говорить, что я слушаюсь приказов своих детей! — Он хрипло захохотал. — Впрочем, признаюсь, отлично сработало. Только один раз, слышишь меня? Черт бы его подрал! Терпеть не могу этого человечишку!
— Отрубите ему голову, сир, — посоветовал Гренвилл, наполняя свой кубок.
— Если бы я мог, ректор. Скоффлоу! Я посадил нескольких купцов в Бастион, но Общины не стали покладистее, верь мне… Скоффлоу! — Амброз вздохнул. — Ты растешь, моя девочка.
— Не так быстро, как мне бы того хотелось, сир.
— Змей говорил, ты храпишь.
— Какой наглец! — вырвалось у Малинды.
— На самом деле он сказал, что ты проспала всю ночь.
— Больше все равно делать было нечего.
Амброз хмыкнул, явно довольный.
— Как ты думаешь, лорд-ректор? Девочку вытаскивают из кровати, заставляют бежать по подземельям, кричат, что на дворец напали — а она ложится и снова засыпает. Змей готов поклясться, она не притворялась!
— Уверен, сир, у него богатый опыт общения с женщинами, которые притворяются, что спят.
Король усмехнулся.
— Наверняка. Наши Клинки — сущие распутники. Но где еще ты найдешь девицу с такими стальными нервами?
Гренвилл задумчиво оглядел Малинду и лениво отпил вина.
— Храбрость присуща всей семье, сир.
Глаза короля сузились.
— Что ты имеешь в виду?
Ректор выдержал взгляд, даже не моргнув. Амброз видел свое собственное лицо, но обветренное и с более грубыми чертами, с хрящами и мышцами вместо жирового студня. Как сказал наблюдательный Кортни, не человек, а памятник. Малинда поняла, что они в равной степени удивлены присутствием друг друга.
— Ровно то, что сказал, сир. Дом Ранульфа всегда славился храбростью.
Еще он славился янтарными глазами, а собственные глаза лорда-ректора были более золотыми, чем само золото. Однако даже Мясник с Пустошей не осмеливался упомянуть это обстоятельство.
В комнату вошел Скоффлоу, держа в одной руке ведро, а в другой — медный кувшин с кипятком, опустился на колени перед королем и принялся вычерпывать воду из таза в ведро. Никто не обращал на него ни малейшего внимания.
Амброз повернулся к Малинде; дразнить ее куда безопаснее, чем всенародно прославленного героя.
— Не пора ли подыскать тебе мужа, а?
К счастью, приобретенный в боях опыт подсказал, что удар последует именно сейчас, и Малинде удалось скрыть удивление и ужас. Она выиграла пару секунд, сделав глоток вина.
— Как мне объяснили, я должна ограничиться одним.
Гренвилл восхищенно рассмеялся. Амброз сначала нахмурился, потом присоединился к веселью.
— Неужели ты действительно хочешь дождаться, пока это отродье де Мэев выйдет из пеленок?
