Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
— Я не дам им такой возможности, — ответил король.
— Помните! — обратился Роади к дрожащим мерзавцам. — Меч герцога все еще занесен над вашими головами!
— И лишь милостью ваших великодушных монархов вы живы, — добавил герцог. — Бойтесь прогневать их хоть в самой малости, потому что тогда мой меч опустится.
Дрожащими голосами бывшие фавориты покойного короля принесли присягу своим новым владыкам.
— Идите! — приказала Оанхиль и пощаженные уползли прочь.
— Сейчас они лижут пальцы, — сказал герцог. — Но уже мечтают откусить руку. Ваше Величество, зачем они Вам?
— Даже предателей и врагов можно использовать, — заметил Роади. — Они хотят предавать? Прекрасно. Пусть предают. Важно организовать события так, чтоб их предательство пошло на пользу Аргеллу.
— Хм… Вы… потрясающе практичны… Ваше Величество, — ошарашено выдавил герцог.
— Скорей сентиментален, — вздохнул Роади. — Я слишком хорошо знаю их всех. Слишком ненавижу. Чересчур. Нельзя так. Я не воин. И я боюсь упиться кровью. Это ведь так легко. Особенно если не сам… если чужими руками… Боюсь. Боюсь стать гнусным трупоедом. Мне ведь многим охота отомстить. И что? Я буду просить об этом Вас, а Вы — убивать их для меня?! Но разве ТАК — правильно?..
— Не знаю, — честно признался Герцог Седой. — Я никогда не думал о подобных вещах. не приходилось как-то.
— Если вырвать у змеи ядовитые зубы, она ведь не перестанет быть змеей, — сказал Роади. — Просто она станет бесполезной змеей. Убитая змея тоже не перестанет быть змеей — она будет мертвой змеей, только и всего. Гораздо лучше, чтоб оставаясь змеей и желая укусить нас, она ошиблась и цапнула наших врагов.
— У Вашего Величества есть враги более могущественные, чем эти? — тихо спросил герцог.
— А Вы как думаете, герцог? — так же тихо промолвил король Роади. — Есть у Аргелла враги? Или тех, кто разрушает наши крепости и наводняет наши земли своими магами, пользуясь сомнительным договором о мире, следует считать союзниками? Они просили всего лишь прохода, но они не ушли…
— Они все еще идут, — сказал герцог.
— И ведут себя как хозяева, — добавил Роади.
— Они слишком сильны, — заметил герцог.
— Если биться с ними лицом к лицу, — проговорил король.
— О! — только и сказал герцог.
— Пусть их кусают змеи, — улыбнулся король. — Нам понадобится много змей, герцог. Очень много.
— А кем Вы видите меня? — полюбопытствовал герцог.
— Змееловом, разумеется, — усмехнулся король.
— Но не только, — подходя, добавил Рыжий Хэк.
— Солдат? — удивился герцог. — Ты — единственный — не присягал. Почему?
— Я присягал другому монарху, — ответил Рыжий Хэк. — Но я союзник — и смиренно прошу возрожденный Аргелл о союзнической помощи.
— Так ты — посол?! — воскликнул герцог.
— В некотором роде, — усмехнулся Рыжий Хэк. — Мои полномочия более широкого свойства. Я думаю, нам стоит побеседовать с глазу на глаз по окончании всех приличествующих случаю церемоний.
Вот так и случилось, что наиболее боеспособные воины Аргелла, личная гвардия Седого Герцога во главе с ним самим, оказались у короля Эруэлла раньше, чем даже отобранные Усатым Могилой гвардейцы короля Найрита.
Тенгере открыл глаза, и движение его ресниц разбудило ее.
"Моя жена, " — нежно подумал он. — «Бывает же.»
Сквозь черные кудри, водопадом рассыпавшиеся по его груди, в глаза дерзко смотрело рыжеволосое солнце. А потом Богиня подняла глову с его груди, и ее улыбка затмила нахальное светило.
— Здравствуй, — промолвила она, и ему показалось, что весь мир вопит от восторга.
— Я люблю тебя, — ответил он, и ей показалось что дождь вновь касается ее своим звездным дыханием.
Наверно, так оно и было.
— Люблю, — повторил Тенгере.
— А я — тебя, — кивнула Богиня. — А на носу у тебя сидит солнечный зайчик. — Она зевнула, потом хихикнула. — Ты злой и жестокий муж! Нельзя бедной девушке совсем не давать спать…
— Это кто кому спать не давал? — радостно возмутился Тенгере. — Ах ты, врушка!
— А я Богиня. Мне можно, — она показала Тенгере язык. — Боги, они знаешь, какие? Они существа гнусные, мерзкие, противные и аморальные к тому же. Разве ты не знал?
— Какой кошмар! — восхитился Тенгере. — Где была моя голова?!
— Там же, где и все остальные части тела! — расхохоталась Богиня.
— Значит я попался, — комично развел руками Тенгере.
— Попался, попался! — весело подтвердила Богиня. — До самой смерти.
— А чего ты вся, как кошками царапанная? — вдруг спросил Тенгере.
— А я люблю с ними царапаться, — ответила Богиня. — А ты чего, не разглядел меня вчера, что ли?
Она тут же вскочила, принимая наиболее эффектную, по ее мнению, позу.
Разглядел, — любуясь ответил Тенгере. — Вот только царапин почему-то не заметил. И сейчас не вижу, потому что на тебя смотрю, а не на царапины.
— Ну так и что?
— Да ничего, наверное, — пожал плечами Тенгере. — Просто ребята… ну то есть ученики магов… болтали что у богинь самая шелковистая кожа… и все такое…
— Это к моей бабушке, — ответила Богиня. — У нее действительно — самая… но ей по должности положено. А я… конечно, я могу наколдовать себе такую, но тогда это буду уже не совсем я, то есть я, конечно, а только… понимаешь, это все равно что заниматься любовью в одежде. Эта знаменитая шелковистая кожа — все равно что платье. А мне нравится чувствовать твое тело.
— То-то я удивлялся, отчего это боги так любят разгуливать неодетыми, — кивнул Тенгере.
— На самом деле они одетые, — сказала Богиня. — Таких кож у каждого бога или богини — семь штук. И снимают их только перед теми, кому доверяют. Я жутко всех разозлила, когда сняла все, напялила кольчугу и отправилась к тебе. Но мне хотелось, чтоб между нами ничего не находилось.
— Я понял, — очень серьезно кивнул Тенгере. — Ничего, кроме нас. Спасибо тебе.
Светлые Боги Фарин и Арилой отчаянно резались в черный покер, безбожно ругаясь из-за каждого хода и запивая восхитительные переживания дорогущим пивом «Владыка Преисподней» из личных запасов самого Зикера.
Означенный великий маг, пройдоха, плут, обманщик каких мало, ясновидящий, убийца и просто хороший человек задумчиво сидел в собственном кресле и меланхолично плевал в потолок.
Некоторые плевки исчезали, не достигая потолка. Некоторые возвращались обратно. Тогда они исчезали, не достигая Зикерова глаза. Некоторые попадали в левитирующего неподалеку крокодила. Тогда крокодил переставал насвистывать какой-то фальшивый мотивчик и начинал ругаться. Зикер только головой качал, поражаясь его обильному словарному запасу, и вновь возвращался к прежнему занятию. Большинство плевков, однако, просто повисали в воздухе, образуя надпись: «АРХИМАГ — ДУРАК!»
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
