Веки Глории по-прежнему были плотно зажмурены, зато полуоткрытый рот извергал сладострастные, хохочущие звуки, перемежая их словами, которые, как считала Глория, соответствовали моменту. Она знала все словечки, которые выбалтывают в таких случаях, включая и самые неприличные. И теперь она выпаливала их в бешеном, сумасшедшем темпе, который совпадал с ритмом движения их тел.
Он подсунул одну руку ей под ягодицы и ввел палец в анальное отверстие. И по тому крику, который она выхаркнула прямо ему в лицо, и по новому шквалу любовных движений он понял, что она находится на подступах к вершине наслаждения.
«Ну, что же, сучка, — лихорадочно думал он, — ты сама хотела этого, получай же все по полной программе, но только поторапливайся, черт тебя возьми, поторапливайся, потому что вот сейчас, сию минуту, я впрысну в твое нутро все, что накопили моя злоба и неудовлетворенное либидо».
— Ну же, кончай с этим, получай все, что заслужила! — громко произнес он, побуждая ее ускорить финальную стадию соития. И как бы подчиняясь его команде, она задышала все глубже и чаще, забормотала все быстрее и быстрее, и последние слова — «да, Боже, да!» — воплями сорвались с ее губ.
Он почувствовал, как она запульсировала, начала содрогаться от спазм, и, не желая дольше сдерживаться, он позволил совершиться тому, чего и сам уже хотел со всей страстью — он разрядился прямо в ее теплое, тесное и мокрое от вожделения углубление — суть всякой женщины, кем бы она ни была. В этот момент ему было наплевать, что его руки причиняли ей боль, а его рот и зубы сокрушали ее губы и рот; она принимала от него все с криками восторга.
— Мне было очень хорошо, любовь моя, — заявила она минуту спустя уже почти спокойно. — Но будь хорошим мальчиком, выпусти меня. Мне немного трудно дышать и, кроме того, сюда могут прийти.
— Вот это здорово! Ни с того ни с сего ты вдруг вспоминаешь о том, что мы, оказывается, не одни. «Сюда могут прийти», — передразнил он ее, но тем не менее сделал так, как она просила — перекатился на спину, но, прежде чем надеть купальные трусы, вытащил из пачки сигарету и закурил. Глория, в отличие от Евы, никак не отреагировала на его ироническое замечание. Аккуратно и не спеша она принялась натягивать купальный костюм.
— После того, что было, я с удовольствием бы выпила немного. Ты не возражаешь, если я позвоню и вызову Хилла?
Она нажала на кнопку, вмонтированную в столик, стоявший рядом с лежаками, на которых они снова расположились как ни в чем не бывало. Против собственной воли Дэвид подивился ее столь быстро обретенному спокойствию и сдержанности.
«Кто бы мог подумать, что еще минуту назад эта женщина визжала, стонала и корчилась подо мной, словно какая-нибудь мартышка?» — подумал Дэвид.
Их глаза на мгновение встретились, и она, усмехнувшись, подмигнула ему.
— Только не пытайся меня просчитать, Дэвид, дорогуша. Не теряй времени попусту. Даже мой психоаналитик не в состоянии сказать что — либо обо мне со стопроцентной уверенностью. И никто не скажет.
— Даже Говард? — не удержавшись от мстительного чувства, спросил Дэвид. Она снова усмехнулась.
— Особенно Говард. Хотя он старался больше всех. Впрочем, его старания не совсем пропали даром, и он знает меня лучше, чем кто-либо другой. В сущности, он очень тонкий человек и отлично понимает, что малютке Глории иногда нужно слегка побеситься. И он не возражает, поскольку, когда Глория ему необходима, она всегда в его распоряжении. — Глория надела солнечные очки. — Скажи Хиллу, что я прошу большой стакан холодного дайкири, ладно, милый? А я вздремну ненадолго, пока он будет смешивать коктейли. Мне правда очень хорошо с тобой. К тому же у тебя все получается гораздо удачней, если ты не слишком пьян. Помни об этом.
Он прикусил язык, чтобы не брякнуть ей в ответ что-нибудь язвительное.
Черт бы побрал ее мерзкий язык! Она разговаривает и ведет себя с ним, словно он биоробот, созданный исключительно для того, чтобы ублажать ее и удовлетворять ее прихоти. Ничего, он тоже в силах для разнообразия преподать ей урок. Она еще узнает ему цену!
Дэвид заметил, как к ним приближается Хилл в белоснежных, тщательно отутюженных брюках, и поторопился принять раскованную, чуть небрежную позу, которая бы отвечала стилю, присущему этому дому. Неожиданно в его голову пришла мысль о Еве. В последний раз они были здесь вместе. И ему вдруг до боли захотелось, чтобы в это мгновение она оказалась рядом с ним!..
Глава 8
Ева проработала все утро — она с двумя операторами и двумя ассистентами интервьюировала группу демонстрантов, выступавших против сноса старого доходного дома.
Какое счастье, подумала она, находиться в самую жару на воздухе, поближе к воде, когда прохладный соленый бриз, дувший с залива, прочищает мозги и душу.
Уже позже, возвращаясь на телевидение, она позвонила в редакцию программы, и секретарша поведала ей, что ее, в частности, разыскивал Питер.
— Звонил ваш доктор, мисс Мейсон, и сказал, что мог бы встретиться с вами сегодня вечером, если вы позвоните ему прямо сейчас.
Ева не могла сдержать улыбки при мысле о Питере — какой черт дернул его позвонить в обычный будний день. Скорее всего, ему не терпится, чтобы она наговорила для него еще одну пленку! Тем не менее, вернувшись домой и слегка передохнув, Ева не удержалась и позвонила ему.
Оказывается, Питер жаждал пригласить ее на светский прием, который устраивал в тот вечер один весьма знаменитый рок-певец. Питер добавил, что, отправляясь на подобный «праздник жизни», он нуждается в достойном обрамлении, и извинился, что послал ей приглашение в самый последний момент.
— В сущности, у меня не было ни малейшего желания туда ехать, — объяснил он, — но Рей в очередной раз вызвал меня к телефону и опять завел разговор про это. Он, видишь ли, в недавнем прошлом числился моим пациентом и теперь ничего не делает, не посоветовавшись со мной. В данный момент он желает представить мне свою новую подругу.
Чтобы подзадорить Еву, Питер намекнул, что на приеме будут кишмя кишеть фотографы и журналисты и она, вне всякого сомнения, будет заснята и попадет на страницы светской хроники какого-нибудь крупного журнала. К тому же, если на информацию такого рода наткнется Дэвид, это заставит его в очередной раз поразмыслить, правильно ли он поступил с ней. Именно мысль о Дэвиде решила ее сомнения.
— Действительно, пусть он увидит ее фотографию в журнале и поймет, как она отлично обходится без него! — подумала она.
Питер заехал за ней на английской спортивной машине ровно в час, и Ева подумала, что он весьма неплох в качестве светского спутника, особенно если вылезает к людям из своих любимых второразрядных ресторанчиков. И на самом деле, лучшего компаньона на вечер трудно было бы и пожелать — респектабельный, интересный мужчина с усами, подстриженными под Пола Ньюмена, и в костюме от Кардена, Питер к тому же обладал особым ироническим чувством юмора, который Еву весьма забавлял. Что с того, что в его джентльменский набор входят и маленькие извращеньица? Из-за них Питер казался еще более человечным и милым. Да и кто на свете без греха?
