Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
Она пробежала еще десяток метров и остановилась. Какая разница, настигнут ее тут или на сотню метров дальше, — исход противоборства загнанной женщины с двумя десятками закованных в броню громил был, по сути, уже предрешен.
Два пологих склона образовывали края широкой, не менее километра в поперечнике, ложбины, дно которой было усеяно ржавыми обломками различных механизмов. Тот шлак, сквозь который пробивалась сверкающая трава, при более внимательном рассмотрении оказался густым ковром кремниевых микросхем, неприятно поскрипывающих при каждом шаге.
Из этой своеобразной «почвы» росли кусты с коническими шишкообразными плодами нескольких видов.
Беат, озираясь вокруг, прошла мимо одного из таких кустов и остановилась возле ржавого эндоостова механического робота-андроида, по пояс вросшего в кремниевую почву.
Несмотря на тяжесть своего положения, она остановилась как вкопанная, не в силах пройти мимо, — настолько поразила ее поза давным-давно проржавевшего робота. Может, оттого, что он имел человекоподобное строение и пусть металлическое, но лицо с крупными, изуродованными пятнами коррозии чертами, она вдруг почувствовала весь трагизм открывшегося перед ней фрагмента происходивших тут когда-то событий.
Рука андроида застыла в последнем предсмертном жесте. Он тянулся своей механической конечностью к кусту с шишкообразными плодами. Проследив взглядом направление жеста, Беат вдруг заметила странное сходство этих самых плодов с самыми заурядными элементами питания.
Внезапное озарение прошибло ее холодным потом. Задрав голову, она увидела видеокамеры, расположенные на ажурных решетчатых вышках, гроздья прожекторов для ночной подсветки, какие-то кабели…
Она стояла посреди огромного полигона, на территории которого шел нескончаемый эксперимент. Кто-то или, вернее сказать, что-то пыталось сымитировать тут обыкновенный процесс естественного отбора, беззастенчиво передрав его у природы. Наверняка хрустящие под ногами компьютерные чипы были разбросаны тут с заведомой целью. Вероятно, они содержали в себе полезные программы, призванные помочь заброшенным сюда механизмам выжить в условиях полнейшей автономии. Роботы сбрасывались сюда огромными партиями. Лишенные возможности исполнять свои привычные, предопределенные программами функции, они толклись на пространстве полигона, средь металлических кустов, постепенно изнашиваясь и теряя энергетический ресурс, хотя рядом — только протяни руку или манипулятор, кому что дано, — висели заряженные элементы питания, а под ногами или ступоходами хрустели чипы с программами независимого поведения. Нужно было лишь захотеть выжить.
Судя по количеству очень старых и совсем свежих, еще не тронутых коррозией остовов разнообразных механизмов, жить, в человеческом понимании этого слова, им не хотелось вообще. Возможно, тот самый андроид, около которого она невольно остановилась, оказался единственным, кто дошел своими мозгами хотя бы до того, что можно заряжаться при помощи этих странных плодов металлического кустарника, но и ему, этому счастливцу, не хватило, возможно, самой малости, чтобы превратиться в очевидный результат электронно-механической эволюции.
Это был провальный эксперимент. В роботах, обладай они любым мыслимым быстродействием своих процессоров, не было заложено главного — воли к жизни, стремления во что бы то ни стало продолжить свой род. Здесь не могло быть победителей или побежденных, естественный отбор среди машин изначально был лишен здравого смысла, они были слишком одинаковыми продуктами очень схожих технологий, чтобы кто-то из них вдруг оказался лучшим…
«Но как же тогда Райвен? — невольно подумала она. — Ведь он совершенно не похож на эти тупые, ржавеющие средь механического Эдема болванки…»
Обдумать эту мысль ей не позволили обстоятельства.
Цепь киборгов достигла подножия первого из холмов, и средь металлических ветвей вдруг загрохотали выстрелы и тонко запели пули…
Забыв про андроида, Беат, петляя, бросилась прочь, в глубины ярко поблескивающих зарослей.
* * *
Находясь в полной темноте, Райвен продолжал свои тщетные попытки выйти из создавшейся ситуации.
Мать не понимала его. Больше того, он чувствовал — она его боится. Вот только причины для такого страха у нее не было. А если и была, то Райвен о ней не знал.
На этот раз первой заговорила она.
— Я проанализировала твою память. Там очень много неясного.
— Я готов объяснить, — мгновенно отозвался Райвен. — Только прежде ответь на один вопрос: сколько времени я летал над поверхностью Деметры, прежде чем меня подобрала Беат?
— Девять планетарных лет.
— А мои аналоги? Ведь есть еще подобные мне зародыши?
— Да. Они по-прежнему не развились.
— Ты оценила этот факт, Мать?
— Да, Райвен. Именно поэтому я решила возобновить связь. Ты слишком сильно изменился. Скажи, откуда ты взял ту конструкцию Носителя, что, по данным твоей памяти, уничтожена на планете Гизборн?
— Не знаю… — честно признался Райвен. — Я видел ее… Она жила во мне.
— Но ведь был первый толчок, импульс, воспоминание? Как все произошло? Что толкнуло тебя стать тем, кто ты есть?
— Беат. В какой-то момент я увидел в фокусе своих видеосенсоров ее лицо… Это было еще тут, на Деметре. Она плакала. Ей было плохо, ее товарищи погибли, и она совершенно потерялась в твоем мире, не зная, как найти дорогу к своей посадочной капсуле.
Райвен внезапно замолчал. Одна мысль пронзила его. Мать была слишком логичной и последовательной, чтобы допустить ошибку в разговоре. Она никогда не ошибалась. Каждое ее слово, каждый электронный сигнал был взвешенным и нес свой смысл.
Она спросила, что явилось первым толчком к пробуждению его самосознания. При этом одной из вероятных причин было названо воспоминание. Но какая у него могла быть память?!
— Мать, мое сознание существовало еще до того, как ты дала мне жизнь на Деметре?! — это был не вопрос, в голосе Райвена звучало нечто другое. — Ты боишься меня?! Кто я такой? При чем тут та форма, что я избрал для своей внешней оболочки?
Наступившая пауза повисла тягостной тишиной. Мать не могла колебаться скорее, она пыталась просчитать все вероятные последствия своего ответа.
— Да, Райвен… — наконец произнесла она. — Ты существовал раньше, задолго до того, как твой фотонный процессор был смонтирован в оболочку шара, по аналогии с машинами, которые управляют Сферой Дайсона.
— Огромная орбитальная плита, заслоняющая собой красное небо… Это мое воспоминание! Где это место, Мать?!
— Сфера Дайсона. Она построена вокруг тусклой красной звезды, а орбитальные плиты, скользящие в ее небесах, отвечают за смену дня и ночи. Там и нашли тебя — странного, застывшего много веков назад робота. Ты лежал в земле, под болотными отложениями. Твой корпус был изуродован. Ни инсекты, ни спейс-баллы, ни люди, ни сам Интеллект, который является моим аналогом, не смогли взять на себя ответственность за твое изготовление, а тем более за твою гибель. Твой процессор был наполовину разрушен…
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
