Рана была не опасной, но достаточно болезненной. Еще он промок до нитки и страшно хотел спать. А теперь, словно в насмешку, к нему явилась женщина, с которой он совсем не хотел общаться.
— Ты оказал бы мне большую услугу, если бы извинился за меня и отослал ее назад.
Джон, слава Богу, перечить не стал.
— Сделаю что смогу, парень. Пошлю к тебе Джен. Пусть займется твоей раной.
Джен была горничной в доме, но иногда помогала роженицам и умела лечить раны.
— Хорошо. И найди мне сухую одежду. Я буду ждать Джен в травной.
Найл передал лошадей конюху, а сам направился к по стройке, которая когда-то служила казармой, а теперь использовалась как лазарет и травная. С потолочных балок свисали пучки целебных трав, а на деревянных полках вдоль стен стояли склянки с мазями.
Плед был единственной деталью его туалета, которая не вымокла насквозь, поэтому когда Найл сбросил его, то застучал зубами от холода.
Он осторожно снял сапоги, рубаху и штаны. Посмотрел на рану. Она была довольно глубокой. Завернувшись в плед, Найл уселся на деревянный топчан и стал ждать Джен, устало закрыв глаза.
Он решил, что женится на госпоже Дункан, но видеться с ней сейчас не имел ни малейшего желания.
* * *
— Простите меня, — запинаясь, сказала Сабрина. — Я не поняла… Я бы никогда…
Он устало вздохнул:
— Раз уж вы все равно сюда ворвались, можете и остаться. — Он шлепнул служанку по округлому заду. — На сегодня хватит, Джен, — пробормотал он. — Позже возобновим.
Искоса взглянув на Сабрину, молодая служанка сделала реверанс:
— Как пожелаете, милорд.
— Да, и еще, Джен… Принеси что-нибудь перекусить госпоже Дункан, пожалуйста.
Сабрина так растерялась, что не придумала ничего лучшего, как просто отойти в сторону на шаг, чтобы дать служанке выйти. Теперь она осталась с хозяином дома наедине.
Глаза ее постепенно привыкли к сумраку. Да, этот муж чина был головокружительно красив, думала она, глядя на его черные шелковистые волосы, свободно падавшие на широкие плечи. Его мускулистая голая грудь была слегка припорошена черными курчавыми волосками, которые треугольником спускались вниз, к твердому плоскому животу. Взгляд Сабрины упал ниже, и она даже зажмурилась от страха в предвкушении того, что может увидеть.
Но нет — она облегченно вздохнула. Он не был абсолютно наг. Его бедра были прикрыты тартаном.
Совершенство его тела потрясало. Сабрина, словно завороженная, не могла отвести от него глаз.
— Вам никто не говорил, что разглядывать людей не прилично?
Сабрина покраснела, готовая пуститься наутек. Этот по веса, черт его подери, прекрасно понимал, какое производит впечатление, — она видела пляшущий в его голубых глазах насмешливый огонек.
— Чем могу служить, госпожа Дункан? — спросил он с сарказмом.
— Я пришла, чтобы… нанести вам визит, — ответила она, при этом голос ее дрогнул.
— Это я понял.
— Вы не получили моего послания, в котором я просила вас приехать?
— Сожалею, но был занят и не смог вас навестить.
— Это я поняла, — не без язвительности ответила Сабрина, окинув взглядом его едва прикрытое тело.
Найл пожал плечами и поправил тартан, чтобы прикрыть рану.
— У вас есть весьма скверная привычка появляться тогда, когда вас менее всего хотят видеть, мадам. Она спокойно встретила его наглый взгляд.
— У меня и в мыслях не было мешать вашим удовольствиям. Я лишь надеялась, что вы сможете уделить мне всего пять минут вашего драгоценного времени.
— Пять минут, пожалуй, могу, — скривив в усмешке губы, протянул Найл. — Я весь к вашим услугам, госпожа. Вы можете располагать мной, как пожелаете.
Да, его дерзость не знает границ, подумала Сабрина, не вольно любуясь им. Негодяй смеется над ней. И даже не скрывает этого.
Она хотела повернуться и уйти прочь, но ведь она дала себе слово, что не уйдет отсюда, пока не сочтет, что ее миссия выполнена. Состояние неуверенности, в котором она пребывала последние три дня, оказалось настолько мучительным, что она не желала терпеть этой пытки дальше. Пора расставить точки над i.
— Хотелось бы узнать, не желаете ли вы одеться.
— Зачем? Вам не нравится, как выглядит голый мужчина?
Сабрина не нашлась что ответить. Да и не пристало леди отвечать на подобные вопросы.
— А может, вы просто очень влюбчивая?
У него хватило дерзости высказать подобное предположение, будь он неладен.
— Я не влюбчивая…
— Тогда почему вы продолжаете стоять у порога?
Лицо Сабрины стало пунцовым, но она все же сделала шаг в его сторону, оставив при этом на всякий случай дверь приоткрытой. Однако она застыла на месте, когда Найл, закинув руки за голову, вальяжно потянулся, играя мускулами.
Он поморщился, но, увидев ужас в ее глазах, засмеялся, обнажив ряд белоснежных зубов.
— Добро пожаловать в мою юдоль зла, госпожа Дункан.
Глаза его и впрямь недобро блеснули, и Сабрина поморщилась от обиды, но этот недобрый блеск, эта непонятная угроза в его словах и взгляде помогли ей стряхнуть наваждение.
— Не нахожу эту тему подходящей для шуток, милорд.
— Это видно.
— Вероятно, вы не видите ничего неприличного и в том, чтобы принимать леди практически голым. Но судя по тому, что я о вас слышала, это вполне в вашем духе.
— А-а, кажется, вы снова взялись за старое! Вы меня порицаете?
— В тех кругах, где я выросла, в кругах не самых продвинутых, приставать к служанкам действительно не принято. И человека, который так поступает, наше общество осуждает.
Найл покачал головой с обиженным видом.
— Отчего вы так скоры на упреки? С чего вы взяли, что я всегда готов воспользоваться слабостью вашего пола?
— Возможно, потому, что всякий раз, как мы встреча емся, я застаю вас за этим занятием… за искушением слабых женщин.
— Не люблю спорить с дамой, но вынужден заметить, что женщины, которых я искушаю, никогда не против того, чтобы я их искушал.
— Сомневаюсь, что если бы кто-то из них и был против, это послужило бы для вас помехой, — насмешливо произнесла Сабрина.
— Пожалуй, вы правы, — согласился он.
— Разумеется. С вашей-то настойчивостью.
— Не говоря уже о моем обаянии и остроумии.
Сабрина закрыла на мгновение глаза, мысленно обращаясь за помощью к высшим силам. Таких самоуверенных типов она еще не встречала. Как же хотелось поставить его на место!
