Бланш едва не поморщилась. Как это гадко: она соблазняет мужа своей приятельницы. И он, вот ведь гад, совсем не сопротивляется.
— У вас, наверное, много любовниц, Питер?
— Я, конечно, не безгрешен, — сказал он и поправил ее завитой локон. — Трудно удержаться, когда рядом столько хорошеньких женщин.
— Ваша прямота тоже не может не восхищать! — сказала Бланш. — Кстати, простите, если вмешиваюсь не в свое дело… Но я тут с вами кокетничаю… У вас не будет проблем?
— Проблемы? Да что вы! — Он наклонился и прошептал ей на ухо: — Вы можете принести только счастье.
Она слегка отстранилась. С ним все ясно. Нет смысла идти дальше. Бланш не собиралась спать с ним.
— А как же ваша ревнивая любовница? Мари уже ищет вас, я уверена.
Питер скривился при упоминании об этой женщине.
— Не могу сказать, что я в восторге оттого, что она за мной бегает. В ближайшее время мне придется расстаться с ней. — Он обнял Бланш и попытался поцеловать ее, но она увернулась.
— А как же Триша? Она знает о ваших похождениях?
Питера отдернул руки от Бланш, как будто та превратилась в ядовитую змею. В глазах его отчетливо читался настоящий ужас.
— Триша? — только и спросил он.
Бланш язвительно улыбнулась.
— Да, ваша жена. Кстати, я с ней знакома. Милая женщина, и, между прочим, даже не подозревает, что вы спите с другими красотками.
— Вы не можете ее знать! — грубо рявкнул Питер, отступая от нее на шаг. — Она никуда не ходит, кроме магазина.
— А давно ли вы интересовались, что делает Триша в ваше отсутствие?
— Вы бредите. — Он высоко вскинул голову. — Я знаю о своей жене все.
— Продолжайте так думать. — Бланш отвернулась от него и, прежде чем уйти, кинула через плечо: — Передавайте ей привет от меня, Питер.
Бланш была очень довольна собой. Ей даже стало немного легче на душе. Ведь слушать сплетни о незнакомых людях — неблагодарное занятие, всегда нужно делать собственные выводы.
Выходит, слухи о похождениях Питера Уэллса оказались правдой. Несчастная Триша… Ведь когда-нибудь она обо всем узнает, тем более что ее муж не очень-то и прячется. Наверное, он уверен, что его домохозяйка-супруга никогда не познакомится ни с кем из того общества, в котором вращался сам Питер. А в таком случае — чего ему бояться? Если в прессе появятся какие-то компрометирующие его факты, он легко сможет списать все на недобросовестность журналистов, жаждущих сенсаций. Что может быть проще? Ясно, что он не хочет терять жену. Но вовсе не потому, что любит ее без памяти. Просто ему удобно так жить.
— О чем задумались? — спросил Дункан, незаметно подошедший к Бланш, стоявшей у фонтана.
Она одарила его сияющей улыбкой.
— Размышляла о судьбах человеческих.
Он поднял одну бровь.
— Надо же… Значит, я плохой хозяин. Красивые женщины на моих приемах должны получать удовольствие от царящего вокруг веселья, а не задумываться о глобальном.
— Вы ко мне не подошли ни разу за этот вечер, вот я и загрустила, — с укором произнесла Бланш, скромно опуская глаза.
— О, простите меня! — Дункан взял ее за руку и поцеловал ее тонкие пальчики. — Я не имел возможности подойти к вам. Гости желали пообщаться с хозяином вечера. У меня есть только одно оправдание: я думал о вас все это время.
— Если это правда, я вас прощаю, — сказала она и заметила, что он смотрит в вырез ее платья.
Бланш глубоко вздохнула, чтобы грудь поднялась выше. У Дункана загорелись глаза.
— Не хотите потанцевать? — предложил он.
— С удовольствием. — Она взяла Дункана под руку, и они вместе отправились на танцплощадку.
Краем глаза Бланш увидела бедного Питера. Тому явно было не по себе.
Так тебе и надо, мстительно подумала Бланш и улыбнулась Дункану.
— Я бы хотел, чтобы вы остались сегодня со мной, — откровенно произнес он.
Она не ожидала такого предложения, так что на мгновение растерялась и произнесла:
— Ну нет! Меня надо завоевывать, Дункан. А вы пока еще ничего не сделали для того, чтобы я обратила на вас свое внимание.
— Строптивица, — прошептал он, удовлетворенно улыбаясь.
Кажется, ему понравился ее ответ. Мужчины, будучи в душе охотниками, вообще не очень любят легкодоступных женщин.
Строптивица, повторила про себя Бланш. Мне уже не раз это говорили. Подобные фразы настораживают. Что там говорил Бернард Шоу? «Строптивых женщин легче переносить, чем спокойных. Их, правда, иногда убивают, зато никогда не бросают».
Бланш снова взглянула на Питера. Судя по всему, один желающий придушить ее уже есть.
Вот сейчас для полного счастья найду мужа Сальмы и поговорю с ним по душам, подумала Бланш со свойственным ей юмором. Интересно, заступится ли за меня Дункан, когда мне попытаются дать в глаз?
5
Триша проснулась от звонка в дверь. Ее сердце забилось как сумасшедшее. Она несколько секунд пыталась сообразить, где находится и что происходит, а потом, наконец осознав, что все в порядке, успокоилась и облегченно рассмеялась.
Она встала с дивана, на котором уснула, дожидаясь Питера, и поспешила к входной двери. По дороге она мельком взглянула на настенные часы: половина третьего. Ох, как поздно!
— Кто там? — спросила она.
— Это я, милая, — услышала Триша родной голос.
Отчаянно зевая, она открыла дверь. Питер вошел в дом, поцеловал Тришу в щеку и снял ботинки.
— Как прошел вечер? — спросила она.
— Не очень хорошо. Было людно, шумно и скучно, — сказал он, надевая домашние тапочки.
— Надо же, — хмыкнула Триша. — А я думала, что богачи умеют занимать своих гостей.
— Не все, — коротко ответил Питер. — Извини, что разбудил. Просто я увидел свет в гостиной и подумал, что ты читаешь или смотришь телевизор.
— Я оставила торшер включенным, чтобы не задремать. Но это мне не помогло. — Она нежно улыбнулась и обняла мужа, по которому страшно соскучилась.
От его волос явственно пахло жасмином. Триша точно знала, что шампуня с таким запахом в их доме нет.
— Что-то не так? — спросил Питер, когда она от него отпрянула.
— А что, на этой твоей вечеринке всех гостей заставляли мыть голову? — спросила Триша нервно.
Он захлопал ресницами, пытаясь сообразить, что она имеет в виду.
— Не понимаю…
— Твои волосы пахнут женским шампунем.
— О, перестань говорить ерунду! — рассердился Питер. — Каким еще… Ах, верно! — Он хлопнул себя по лбу. — Мне пришлось помыться в душевой студии. Было так жарко. Я сильно вспотел и захотел освежиться перед приемом. Одна из сотрудниц одолжила мне свой шампунь.
