Когда же объявили, что начинается забег с участием Доранс и Букетика, Сьюзан встрепенулась. Спина ее выпрямилась, глаза впились в лошадь под номером восемь. Она сама стала похожа на лошадь перед стартом, готовую по команде сорваться с места.
Стартер взмахнул флажком, ограждения стартовых боксов поднялись, и лошади с жокеем на спине рванули с места.
— Жокей должен весить ровно пятьдесят пять килограммов, — рассказывал Ник повернувшейся к нему Уне. — Ровно-ровно. Жесткая у них жизнь. Набрал лишний килограмм — не допустят до соревнований. Потерял — придется брать дополнительный груз с собой.
Уна была так заинтересована рассказом Ника, что даже не смотрела на скаковую дорожку, где, между прочим, скакала и ее Доранс.
— Видите, как красиво бегут лошади? — продолжал Ник. — Выбрасывает вперед сначала две передние ноги, потом одновременно две задние. Такой ход лошади называется галопом. И лошадкам ни в коем случае нельзя сбиться с него, а то они будут дисквалифицированы.
— Смотрите, Доранс впереди! — воскликнула Уна.
Она наконец-то оторвала взгляд от Ника и обратила внимание на то, что происходит внизу.
Доранс шла впереди всех, красиво шла, грациозно. Казалось, что не лошадь скачет, а птица летит. Большая черная птица.
Сьюзан смотрела на серую лошадь. Букетик шел посередине. Конечно, не последним, но далеко и не первым. Сьюзан шептала про себя: «Не спеши! Не спеши!», пытаясь передать лошади свои мысли.
Но Букетик, по всей видимости, был мало-внушаемым. Вдруг неожиданно для всех, судя по тому, как быстро заговорил об этом комментатор, понесся вперед. Вот он уже рядом с Доранс. Они идут нога в ногу, ноздря в ноздрю. До финиша остаются считаные метры.
— Доранс, давай! — шептала Сьюзан, подпрыгивая от нетерпения на скамейке. — Давай, милая!
Хотя она и произнесла эти слова тихо, но Ник услышал их и удивленно уставился на Сьюзан.
— В третьем заезде победила лошадь Букетик под номером восемь! — заорал комментатор.
Плечи Сьюзан обмякли, спина согнулась, она тихонько охнула и быстро поднялась с места.
6
Сьюзан стрелой вылетела из ворот ипподрома, не обращая внимания на спешащую за ней Уну.
— Сьюзан, подожди, — уже который раз повторяла Уна.
Но Сьюзан словно ее не слышала.
Усердно работая локтями, отталкивая попадающихся на пути людей, не обращая внимания на слова, отпущенные ими в ее адрес, Сьюзан в несколько мгновений сбежала с трибун, пронеслась по дорожке к выходу, даже не задержалась у касс для получения выигрыша. Он ее совершенно не интересовал.
Ее сейчас вообще ничего не интересовало. В голове глухим набатом било: она была права!.. она была права!
И поверх этой мысли другая — страшная, черная: через две недели я умру.
Такого ужаса она не испытывала, наверное, ни разу в жизни.
— Да стой же ты наконец! — Уне удалось схватить Сьюзан за руку. — Остановись!
Сьюзан подчинилась приказу подруги, остановилась. Уна поразилась виду Сьюзан. Потухший взгляд, бледное лицо. Руки дрожат мелкой дрожью. Сьюзан словно сжалась, стала меньше ростом. Потерянная, заблудившаяся в большом мире девочка.
Уну охватила волна жалости к Сьюзан, она обняла подругу и нежно прошептала в ухо:
— Ну что ты?! Разве так можно, дорогая? Успокойся, ничего страшного не произошло.
— Она выиграла, — с ужасом сказала Сьюзан. — Лошадь по имени Букетик выиграла. Прорицательница знала. И про грозу знала. И, значит, я… я на следующей…
Она начала плакать. Сначала тихо, чуть поскуливая. Потом все громче и громче, пока не разревелась в голос. Рыдания рвались из нее потоком, она задыхалась.
— А ну-ка, замолчи! — не выдержала ее слез Уна и тряхнула Сьюзан за плечи. — Замолчи сейчас же. Не хватало тут истерики.
Та, как ни странно, замолчала.
— Это все совпадения, — медленно, с расстановкой, произнесла Уна. — Ничего эта Алана знать не могла, она просто угадала. Ты это понимаешь?
Уна гладила подругу по голове, говорила с ней, как с маленьким ребенком, стараясь успокоить ее.
Сьюзан шмыгнула носом, вытерла ладонью глаза и сказала:
— Да, ты права. Это всего лишь совпадение.
Всю дорогу до дома Сьюзан держалась хорошо. Она больше не плакала, просто молчала. Уна время от времени отрывала взгляд от дороги и смотрела на сидящую рядом с ней Сыозан. Не замечая у нее новых признаков истерики, вновь переключалась на дорогу. За все время они обменялись лишь парой слов.
— Я зайду к тебе, — полувопросительно-полуутвердительно сказала Уна, остановив автомобиль у дома Сьюзан.
— Как хочешь, — пожала плечами Сьюзан. — Если ты волнуешься за меня, то можешь быть спокойна, со мной все в порядке.
Уна внимательно посмотрела на подругу и, не заметив у той никаких признаков паники, произнесла:
— Если так, то я поеду домой. Волнуюсь, как там мои мужчины.
Уна вновь стала любящей женой и заботливой мамой. Очаровательный мужчина по имени Николас Хелвин был благополучно выкинут из головы.
— Да, конечно, — кивнула Сьюзан, открывая дверцу машины.
— У тебя вправду все в порядке? — спросила еще раз Уна.
Сьюзан кивнула, и Уна, попрощавшись, рванула в сторону дома.
Сьюзан посмотрела вслед умчавшемуся автомобилю, вздохнула и направилась к подъезду. Задерживать Уну она просто не имела права.
Конечно, Сьюзан стоило только намекнуть, и Уна, как надежная и верная подруга, махнула бы рукой на свою семью и просидела рядом со Сьюзан весь вечер, вытирая ей слезы и сопли. Но это совсем ни к чему. Хватит и того, что Уна провела столько времени со Сьюзан, отказавшись от похода на аттракционы с сыновьями и мужем. За это Сыозан была благодарна ей. Хотя и она поступила бы точно так же, если бы Уне нужна была поддержка. Только ей не пришлось бы лишать своего общества ни мужа, ни детей. Ведь их у нее нет, и вряд ли они когда-нибудь будут. При нынешнем раскладе.
К горлу подкатил ком, глаза повлажнели. Сьюзан стало нестерпимо жалко себя. Но она не расплакалась, сумела взять себя в руки.
— Так нельзя, — отругала она себя. — Еще ничего не известно, а в панику впадаю.
— У вас имеются какие-то определенные жалобы? — спросил доктор Фале. — Вы можете конкретно описать, что вас беспокоит? Понимаете, мне необходимо это знать, чтобы поставить правильный диагноз.
Он внимательно смотрел на Сьюзан. Тяжелые большие очки скрывали половину лица доктора, и от спрятанных за ними морщинок он казался моложе.
— Нет, — покачала головой Сьюзан. — У меня нет никаких жалоб. Я чувствую себя вполне здоровой. Меня ничего не беспокоит, у меня ничего не болит.
