– М-да, – протянул Андрес, – как говорится,иногда они возвращаются... «Подонки» – это тяжелая артиллерия. Белинскийсерьезно рискует подпортить свой имидж интеллектуала.
– А может, на это все и рассчитано? – осторожноспросила я. – Может, имидж «умника» решили подкорректировать, так сказать,приблизить Белинского к простому народу? Для массовости, а?
– Так, коллеги, – Гарик хлопнул рукой постолу, – завтра мне нужны ваши свежие головы, так что объявляю вечерзакрытым. На горшок и спать.
* * *
Утро расползалось по офису в безмятежной солнечной тишине.Васька напротив ожесточенно щелкала пасьянсом «паук». Тезисы для местных«золотых перьев» были уже написаны и на всякий случай разъяснены дополнительнопо телефону. Это ничего не гарантировало, но так было спокойнее.
Виолетта тем временем уехала за хлопьями «Фитнесс+» длявсех, утверждая, что это еда для душевного комфорта.
– Социологические исследования доказали, – с лицомманьяка шепнул Гарик, – что от хлопьев «Фитнесс+» мозги усыхают и становятсяразмером с грецкий орех. А у мужчин вдобавок усыхает не только мозг...
В соседней комнате Капышинский рисовал в дизайнерскойпрограммке Corel нашу с Васькой листовку «Процветание для каждого». Сиконописной фотографией Петрова, разумеется.
– Это работа для дизайнера. Не понимаю, почему этимдолжен заниматься я... – надменно пробурчал Капышинский и был, конечно,прав.
– Лапушка ты наш, – вкрадчиво произнесла я, –но ведь только твое концептуальное мышление позволит ей быть не просто красивой,а гениальной! А твое знание психолингвистики!..
– Дарья, эта дешевая лесть наталкивает меня напредположение, что дизайнера у нас в штабе не будет вообще.
– Будет! – испугалась я. – Гарик сказал –через две недели у нас будут целых четыре дизайнера! А у нас на эти две неделив планах стоят четыре печатных объекта – две листовки и два буклета.
Капышинский задумчиво поставил в центр листовки синюю звездуи растянул ее лучи до краев.
– Свежо?
– Э-э... свежо-то свежо...
– А вот так? – Вместо звезды на заднем планепоявилась гладь залива.
– А залив в каком смысле?
– В смысле: типичный сибирский пейзаж.
– Ну конечно, в Сибири на каждом шагу заливы...
– Тогда тайга.
– Но листовка же индустриального содержания!
– Так что – Гонконг поставим? – с тихимраздражением поинтересовался Капышинский.
Листовка – тонко выверенный инструмент. У инструмента естьоптический центр, есть так называемые «диагонали смысла», по которымвыстраиваются главные, заповедные слова. Они исподволь прилипают к вашимглазам, стоит вам бросить на листовку самый беглый, самый необязательныйвзгляд. Это тайны мастерства.
Но, к сожалению, в эту тонкую работу частенько вмешиваетсяэстетическое чувство дизайнера, а это страшное оружие – типа кирпича. Дизайнерстремится самовыразиться, а вовсе не выиграть выборы для кандидата Петрова илипартии «Мой дом – Россия». Дизайнеру в высоком смысле плевать на политику. Онтворит. Поэтому один мой знакомый дизайнер все время норовит запихнуть в предвыборныйбуклет то изображение гоночного автомобильчика, то симпатичную модельмотоцикла. А в городе на краю света, где мы две недели питались салом иморожеными яблоками, дизайнер втиснул рядом с фотографией кандидата КлаудиюШиффер в купальнике...
По недосмотру буклет был напечатан. Это вызвало фурор вмассах и шумный скандал в штабе. Вы будете смеяться, но кандидат победил...
Наисложнейший для дизайнера в предвыборном штабе сезон – сдекабря по март, когда количество праздников зашкаливает – Новый год иРождество, день святого Валентина, 23 февраля, 8 марта и многие другие,порожденные фантазией политтехнологов.
