– Спасибо, личный секретарь. Соедините меня с высшим военным командованием пятого уровня и заменяйтесь.
Конструкт успел напустить на себя раздраженный вид, прежде чем замениться на молодого солдата в полной униформе.
– Граф Сессин.
– Это пятый уровень? – Сессин нахмурился. – Я полагал…
Молодой солдат быстро извлек парадный меч из ножен и тем же движением полоснул им над столиком, отделяя голову Сессина от плеч.
«Что?!» – подумал тот, потом все помутилось перед его глазами.
Он проснулся в одиночестве в спальне, располагавшейся в башне Серефы уменьшенного масштаба; судя по всему, стояло превосходное весеннее утро.
Он лежал на кровати и поглядывал вокруг. Шелковые простыни, парчовые занавески, картины, написанные маслом, ковры на полу, стены, обитые деревянными панелями, высокие окна. Он чувствовал себя вымытым и обеспокоенным.
Закрыв глаза, он произнес «Speremus igitur» и снова открыл глаза.
Он улыбнулся встревоженной улыбкой. «Так-так», – сказал он.
Он поднялся с кровати, оделся в то, что было на нем раньше, и вышел на балкон.
Внимание его привлекла точка вдалеке, где-то над куртиной. Вокруг нее было что-то вроде светового ореола, тонкий, неясный след за ней…
Он видел, как точка увеличивается, потом представил себя на крепость-башне.
/Он снова стоял на ярко разукрашенной деревянной платформе, над ним на ветру развевался флаг. Он увидел, как ракета пробила кровлю крыши внизу и исчезла в башне, в которой он стоял несколько секунд назад. Башня взорвалась; на балкон вырвалось бледно-желтое пламя, разметав по всему уровню камни. Рухнувшую от взрыва крышу подбросило; словно стая вспугнутых птиц, разлетелась во все стороны черепица.
Прямо через балконные окна. Сессин был удручен и ошарашен.
Он не видел и не слышал, что ударило его сзади, лишь уловил взрыв света и оглушающий удар.
Он проснулся в кровати один; судя по всему, стояло превосходное весеннее утро.
Он полежал несколько секунд, потом представил себя на вершине крепость-башни.
/Он увидел первую ракету, пролетающую над куртиной на западе. Он повернулся и увидел другую, приближающуюся с востока. Они летели на одном с ним уровне и быстро приближались. Он вспомнил ощущение, которое испытал, когда услышал выстрелы внутри камнехода, и нырнул внутрь – узнать, что происходит. Он представил себе вид, открывающийся из внутреннего двора замка,
/потом из башни на южной куртине,
/потом на северной,
/потом из комплекса восточных ворот, /потом с низких холмов внутри замка. Все сооружение задрожало и исчезло в сотрясшей его серии взрывов, огненных вспышек. Высоко в воздух взмыли обломки камней и дерева – черные в окружающем их пламени.
– Сессин?
Он повернулся и увидел образ первой своей жены – она стояла на тропинке за ним, хорошенькая, как в день их первой встречи. Она никогда не называла меня…
Она набросилась на него с куском рояльной струны – он и двинуться не успел. Обхватила его, опутала, продемонстрировав силу, никак не свойственную человеку.
Он проснулся в кровати один. Что это? Что происходит? Кто?…
Свет в окне, что-то…
Глупец!
Потом свет повсюду.
Он проснулся на кровати.
– Аландр, – выдохнула молодая горничная рядом с ним, потянулась к нему.
Он был на палубе яхты клана, стоявшей вечером на якоре вблизи Стамбула; внизу темнел Босфор, наверху виднелись арки мостов-близнецов. Сердце его колотилось. Он быстро оглянулся. Никого. Он поднял взгляд вверх. Что-то вывалилось из-за перил моста… он стал представлять себе… потом снова весь город осветился атомно-ярким светом…
Он проснулся.
– Ала…
/Он лежал в кровати в своей квартире в штабе Аэрокосмического клана в Атлантической башне.
На него смотрел врач, лицо которого показалось ему знакомым, смотрел с сожалением. Молодой доктор разрядил пистолет, наведя его точно между глаз Сессина.
Он проснулся. – Ал…
/Он был в яслях цитадели клана Сиэтл. Над ним склонилась нянька. Его плач был вспорот ножом. И что-то внутри его вскрикнуло: Семь!
Он проснулся.
Он был в номере отеля – маленьком, безвкусно отделанном. Занавеси были задернуты, в номере горел свет. Он сидел. Сердце его стучало, холодный пот покрывал тело. Он отменил ложные физические симптомы своей паники, а потом начал представлять себе, что находится где-то не здесь… но больше бежать ему было некуда, а поскольку он не знал, где находится, то решил, что это место ничуть не хуже других и можно побыть здесь некоторое время.
Что произошло? Что затевалось?
Он поднялся и подошел к окну, осторожно отодвинул краешек занавески, оставаясь при этом за стеной. Он предполагал, что, как только он выдаст свое местонахождение, на него сейчас же обрушится град пуль или еще одна ракета.
Он увидел темный город, порт в огромном тусклом пространстве, сплошь усеянном маленькими огоньками. Вдалеке за кранами и причалами плескалась темная вода. На равном расстоянии друг от друга в сумерках за чернильной водой виднелись огромные столбы, возникающие из широкого и низкого моря, как невероятно идеальной формы скалы, уходящие ввысь, к черному как смоль небосводу, который он скорее вспомнил, чем увидел.
Он по-прежнему был в Серефе, точнее под ней, на контейнерном уровне. Порт назывался Ублиетт.[2]На узкой улочке внизу все было тихо-спокойно. За тенями высоких узких зданий напротив светились какие-то огни, а в самом порту он видел корабли у причалов, краны, медленно ползущие туда-сюда над ними, и некое движение в лужицах тускловатого желтого света на самих пристанях.
Он отпустил занавеску, оглядел комнату. Здесь почти ничего не было – небольшая кровать, стул, стол, ширма, шкафчик у кровати. Табличка на внутренней стороне двери гласила, что это седьмой номер на седьмом этаже гостиницы Спасения.
В ящике шкафчика он нашел бумажный конверт.
С надписью: Аландр Жованкс.
Так его звали до повышения.
Внутри лежал сложенный лист со словами: «Прочти меня».
Он прочел.
4
Баскул, йа знаю, што тибе эта тижало, но боха ради, иаринь, это всего лишь муравьишка.
Эта был неабыкновеный и уникальный муравей, мистер Золипария, гаварю йа ему, чуфствуя себя винава-тым ф том, што с ней праизашло.
