Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Решение прошвырнуться по клубам возникло спонтанно. Во-первых, был выходной, во-вторых, Оля не могла не быть тусовщицей и не оказаться в выходной в одном из перечисленных выше клубов. Во всяком случае, со стопроцентной вероятностью под утро она появилась бы на «Крыше», в клубе на набережной Шевченко. Клуб был хорошо известен не только клаберам, но и оперативным работникам Госнаркокантроля. Я априори не любил «аптеки», поэтому побывал там всего однажды. Заинтересовавшаяся мной девица посмотрела на меня словно на инопланетянина, когда я заказал коньяк «Мартель» вместо того, чтобы втянуть ноздрей дорожку «колумбии» на стеклянном столике в чиллауте. С тех пор я не был в списках. Ибо не числился не только в категории «обгашенных», но и в числе олигархов, звезд и перманентных прожигателей жизни.
И разве может без оглядки расходовать свои дни и ночи мечтающий о любви? Среди обладательниц подаренных «верту-сигнэйче» и оседланных за трудоночи порше искать любовь было напрасной тратой времени, но на то в России уже давно придумана пословица про грабли, на которые подобные мне наступают даже не дважды, а в аккурат на каждый зубец…
Итак, попасть на «Крышу» я мог либо заранее подсуетившись, либо будучи в свите кого-нибудь из узнаваемых в ночи персонажей отечественного или зарубежного мажорно-тусовочного сообщества. С моими связями в богемном мире я мог организовать это в три секунды. Один звонок на сотовый — и я на «Крыше». Вспомнив, что на «Крышу» народ подтянется только к пяти утра, я рванул в «Сохо», начитывая рэп собственного сочинения:
Автомат-коробка. На набережной — пробка.
Пятница. Ночь. Знакомая тема.
Могучая кучка, у ВИПа — толкучка.
В «Сохо» стекается богема.
Не только артисты, не только художники,
Рядом контрабандисты и таможенники —
Сливки слоеного московского торта
В сопровождении девушек из эскорта
Из Омска, Казани, Твери и Смоленска
С мечтою: жить на Рублево-Успенском.
Главное правильно бросить кость.
Сразу воздвигнуть волшебный мост.
Клюшкой для гольфа его подпирает
Тот, кто Луну от тебя скрывает.
Сыры, пэры, городские мэры
Поделили страну, но оставили нам Луну…
Хотя и тут они мне наврали,
Похоже, тебя у меня забрали.
От стола к столу шныряет сука,
Тревожная компания угощает самбукой.
Она как всегда голодна,
Самбуку свою осушает до дна.
Все равно я тебя уведу! Только медленный танец нужен!
Я тебя к Луне поведу, как только ее обнаружу…
Я танцую под Луной, я танцую сам с собой.
Представляю на свою беду, что тебя к Луне веду.
Я над пропастью стою, я танцую на краю!
О Луне я песнь пою… На самом деле — на Луну я вою!
Ни на веранде, ни в каминном зале, ни внизу на танцполе Оли не было. Я принял решение не задерживаться и отправился дальше. В «Рай»… Туда, как и в «Сохо» я заходил с ВИП-входа. Фейсконтрольщик Влад окольцевал меня «красным вездеходом», и я поднялся в клуб, рассчитывая увидеть здесь не только Олю, но и Каспера. Просто, в «Раю», вернее в концертном зале клуба по пятницам проводили «Камеди».
Оказалось, что «Камеди» в райском Илюзиуме проходил нерегулярно. Зато здесь я наткнулся на местного промоутера, бывшего военнослужащего Андреаса, обнял его по-братски и поздравил с тем, что он не голубой.
Значит, не гей все же может быть хорошим организатором, что само по себе отрадно. Все-таки военное училище — хорошая школа для воротилы индустрии развлечений. Это я знал по себе. «Райский» бизнес процветал. Цены в баре кусались, а столики все еще «толкали» за приличные деньги. Всюду шныряли мелкие сутенеры. Ну, а народ… А как все начиналось!
Андреаса его бывшие наставники, а теперь конкуренты, до сих пор считали выскочкой. Плевать, он был нетрезв и чекался с красотками, которым в свою очередь тоже было все равно, что новомодный клубный фронтмен начинал разносчиком флаеров у известных погорельцев.
Заведения подобного рода живут не долго. Три года — это большая удача. Затем их надо переносить. Иначе можно прогореть. Даже в буквальном смысле. И не всегда спустя время. Иногда сразу. Пожары в клубах — беда не только для МЧС.
— «Вся столица ждала открытия моего клуба. — сказал однажды, когда сгорело его первое серьезное заведение, Андреас, — Место, где должен был быть клуб, просто необыкновенное: центр столицы, на острове, рядом река, воздух хоть на хлеб намазывай — рядом шоколадная фабрика! Но кому-то все это мешало спокойно спать. Теперь, там где должны были сверкать огни, играть музыка и отдыхать самые красивые люди столицы — пепелище. Зрелище не для слабонервных — дымящиеся обломки остатков здания и надежд. Одна спичка и кто-то спит теперь спокойно. Даже в каменном веке тебя вызывали на бой, громко крикнув твое имя и смотря тебе в глаза. Я не считаю, что война началась, она начнется, когда клуб откроется. А он обязательно откроется ! И тогда бойтесь все, "страдающие бессонницей и играющие с огнем", ибо ваше имя будет выкрикнуто в первую очередь!»
Он сказал это, а спустя год открылся «Рай». Он был в доле. Через полтора года после его гневной речи сгорел «Дягилев». Газеты раструбили версию о поджоге — спасатели якобы обнаружили пустые канистры под сценой… Кто поджог? А может это пресловутый Пи Ар-ход? А может это месть за жесткий фэйс-контроль? А может это сделали конкуренты? А может, это и взаправду просто безалаберность, обычная в России халатность и привычная коррупция. Пожарники не могут потушить аппетиты? Андреасу было все равно. Почему? Потому что он этого не делал. Но он и не расстроился…
Но программы в «Дяге» все же были покруче…. Я саркастически оглядел оба зала и ложи, включая ту, где за гонорар в 150 баксов плавали ущербные русалки-топлесс, и, сделав неутешительный вывод о качестве публики, понял, что искать Олю здесь бесполезно. Хотя, пара классных подруг все же была, но вилась вокруг самого Андреаса. Я ему не завидовал. Нельзя завидовать Карлсону. Пусть радует малышей. При всем моем уважении к гетеросексуальности талантливого коллеги, мне пришлось ретироваться…
В давке «Оперы» мои глаза щупали танцовщиц «гоу-гоу» и выискивали блондинок в чулках с кружевами. Сценическая программа здесь явно не дотягивала до «дягилевских» прейскурантов. Убежденный в том, что Джаконда была трансвеститом, Синеша Лазаревич устраивал у себя мазохистские мастурбации с фриками-трансформерами и ностальгическими пионерскими ремиксами марширующих школьниц. А на открытие «Фэмели» он притащил коня. Я поймал себя на мысли, что каким бы умным я себя не считал — в клубах тупею моментально.
Под воздействием хауса и эклектики полуобнаженного месива, мой мозг определил поиски Оли в дело не первостепенное. К тому же я встретил знакомых девчонок — вице-мисс России Веру Красову и ее подругу Иру Земскову. Вошедшая в топ-файв «Мисс Вселенной» Вера показалась мне ничуть не хуже Оли, и тут я понял, что моя «майендорфская супруга» с таким же успехом может пройти и мимо меня. Мысль о том, что она могла меня забыть, ужаснула меня, и я попрощался с красотками, устремившись к выходу. Часы показывали четыре утра. И тут меня осенило — на after-парти надо ехать к Ташу…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
