Итак, жилье, которое снял для нас Гарик, оказалось двухкомнатными апартаментами. Первая комната совмещала гостиную и кухню, вторая была спальней с двумя кроватями.
— Мольто бэнэ! — сказал я, не удержавшись, что означает «очень хорошо».
Услышав это, Алессандро решил, будто я в совершенстве владею итальянским и начал экскурсию по квартире на родном языке. Из потока итальянских слов я вылавливал лишь один знакомый оборот e poi — «а затем». В тексте первого урока им часто пользовались маски-персонажи, пытаясь выяснить, куда еще поведет их изверг Ругантино.
Этим e poi Алессандро начинал каждую новую главу повести о замечательной квартире. Я ходил следом за ним, вежливо кивая и произнося единственный звук «м-м». Лёка Ж. наблюдала за нами со стороны и на всякий случай молчала.
К счастью, язык жестов у итальянцев очень развит, поэтому незнание разговорного языка мне не помешало. Сначала Алессандро показал закуток с письменным столом, книжными полками и настенными, напольными лампами. Он присел за стол и жестикуляцией объяснил, что здесь можно писать и читать. Затем — крохотную гардеробную справа от закутка, в ней имелись вешалки, лестница-стремянка, сушилка для белья, чистые полотенца и постельное белье, а также гладильная доска и утюг. Алессандро продемонстрировал, как пользоваться утюгом.
Затем он отвел нас в ванную, рассказал о душевой кабине, раковине для умывания, стиральной машине, унитазе и биде. Как пользоваться биде, показывать не стал. Постеснялся, наверное. В ванной взгляд Лёки Ж. упал на окно с рифленым стеклом, но она ничего не спросила.
Со спальней управились быстро — дверь была открыта, поэтому мы с Лёкой Ж. успели ее как следует рассмотреть, избавив нашего гида от необходимости объяснять, чем заниматься в постели. Затем Алессандро повел нас на кухню, показал холодильник, в котором стояли бутылка молока и большая банка кофе, показал кухонные шкафчики, заполненные разнокалиберной посудой, газовую плиту с духовкой, посудомоечную машину.
Затем мы перешли в зону гостиной, где Алессандро обратил наше внимание на кожаный диван, кондиционер, телевизор и дивиди-проигрыватель с пультами. Лёка Ж. устала и присела за кухонный стол.
В этот момент в квартиру вошел Гарик. Обнаружив, что Алессандро говорит с нами по-итальянски, Гарик сообщил ему, что мы non capiscono italiano, то есть не понимаем ни фига.
Невозмутимость нашего гида по квартире впервые за все это время была поколеблена. Он посмотрел на меня со смешанным чувством недоумения и досады: мол, что, теперь всю экскурсию заново проводить? Я успокоил его, соврав, что все прекрасно понимаю, только говорю не очень хорошо.
Алессандро кивнул и продолжил рассказ о телевизоре, демонстрируя, как пользоваться пультом. Телевизор включился. На экране появилась старушка в качалке. Она мирно пила кофе, слегка покачиваясь в кресле. В кадр высунулся длинный слоновий хобот. Слон набрал воздуху и сдул старушку вместе с кофе, как пушинку. Это была реклама высокоскоростного Интернета. Алессандро переключил канал. Возник крупный план молодого человека, который что-то пил из жестяной банки. Парню тут же оторвало голову. На ее месте выросла новая. Это реклама аранчаты — апельсинового лимонада. Все-таки у итальянцев, что ни говорите, очень странное чувство юмора.
— Что ж… — перешел я к вопросу, волновавшему всех участников вечеринки. — И сколько мы должны за такую красоту?
Гарик перевел Алессандро. Тот ответил:
— Settecento.
В итальянских числительных я пока добрался только до четырех. Нужной цифры в этом ряду не было. Я посмотрел на Гарика.
— Семьсот, — перевел он.
— Евро??? — не поверила Лёка Ж.
— Ну да, за десять дней, — пояснил Гарик.
На лице Лёки Ж. отразился мучительный процесс подсчета. Она где-то вычитала, что для въезда в Италию нужно иметь минимум по 50 евро на день. Мы взяли с запасом — по 60 евро. Но во сколько нам обойдется квартира, Лёка Ж. уточнять не стала — она же была уверена, что нас поселят даром. Теперь у нас останется 500 евро на двоих на десять дней. Маловато, конечно. Но что поделаешь. Раньше надо было думать. Придется экономить…
— А заплатить надо сейчас? — наконец спросила Лёка Ж.
— Как тебе удобно, Льёка, — ласково ответил Гарик. — Лучше сейчас. Но можно не всё.
— Отлично! — обрадовалась она и, быстро прикинув в уме, предложила заплатить сейчас только за неделю, а остальное отдать, когда ей мама пришлет. И вообще она не рассчитывала, что надо будет так много платить…
Обиженно жестикулируя, Гарик стал сердито объясняться:
— Для Рима это очень мало! В отелях самые дешевые номера — 50 евро за день.
— Все в порядке, Гарик, — вмешался я. — Просто Лёкины расчеты редко соотносятся с действительностью.
Гарик, кажется, не очень понял, что я сказал. Но все-таки кивнул и согласился с тем, что мы заплатим пока только за неделю.
— Моменто! — важно сказала Лёка Ж. и увела меня в спальню.
Закрыв дверь, она деловито распорядилась, чтобы я заплатил и за Лёку Ж., а то у нее проблемы с наличностью. Это был предел наглости (хотя потом выяснилось, что еще нет).
— Что ты несешь! — взорвался я. — У тебя столько же денег, сколько и у меня.
— Ну… — замялась Лёка Ж. — Я в «Дьюти-фри» ходила, два раза… Ну и еще потратилась…
Отлично. И на что она, интересно, рассчитывала? Впрочем, выяснять, что у Лёки Ж. в голове — занятие бесперспективное. Теперь важнее понять, как мы проживем эти десять дней в Риме. Для начала нужно понять, сколько у нас всего средств к существованию.
Я потребовал, чтобы Лёка Ж. немедленно отдала мне все свои наличные. Я объединяю их со своими, плачу за квартиру, за семь дней, остальное делю поровну и отдаю Лёке Ж. половину. По-моему, это справедливо… Или ей придется выкручиваться самостоятельно.
Лёка Ж. задумалась. Вздохнула. Раскрыла кошелек и отдала мне свои деньги.
По глазам ее было видно, что в голове у нее созрел собственный план, но делиться им она не спешила.
— Когда мне мама пришлет, сделаем так же, — пообещала Лёка Ж. слишком твердо для того, чтобы это было правдой.
Я объединил наши наличные и подсчитал. За вычетом оплаты квартиры у нас оставалось 440 евро на двоих. Наверное, на это можно протянуть. Есть нечего, да жить не скучно…
После расчета с Алессандро Гарик заметно повеселел. Лёка Ж. — тоже.
— Надо выпить за удачный приезд, — изрекла она. — Только у нас одно мартини осталось. Где тут круглосуточный магазин?
Что такое круглосуточный магазин, Гарик не понимал. После того как мы объяснили ему, что это тот, который работает не только днем, но и ночью, Гарик перебросился парой слов с Алессандро. Из их беседы я понял, что они говорят о Термини, главном римском железнодорожном вокзале. Там, кажется, действительно есть такой магазин, но Гарик с Алессандро никогда там не бывали.
