Но при всем при том было бы наивно полагать, что фашиствующие молодчики чувствуют себя столь вольготно исключительно благодаря нерадивости нашей славной ФСБ. В действительности межнациональные противоречия, день ото дня накапливающиеся в нашей многонациональной стране, есть не только следствие, но и причина подобной «нерадивости». Устранение этих противоречий — задача чрезвычайно сложная и не сулящая немедленных дивидендов тому, кто за нее взялся, так не проще ли позволить народу выпускать пар?
Если фээсбэшные генералы рассуждают подобным образом, а они именно так и рассуждают, то им, во всяком случае, нельзя отказать в понимании психологии среднестатистического российского обывателя. Я не хочу снимать с ФСБ ее долю ответственности за бесчинства фашиствующих юнцов, но взяться за перо меня заставило иное. Не ФСБ воспитывает детей, в том числе бритоголовых, а родители — мы с вами. И не ФСБ, а мы с вами, простые граждане, разделяем, в той или иной мере, их ненависть к инородцам, мы оказываем им молчаливую поддержку. Мы, позволю себе повториться, привыкли говорить, что фашизм в России невозможен, по крайней мере, как массовое явление. Мы все от мала до велика привыкли бахвалиться своими «достижениями». Мы много чего привыкли говорить, не задумываясь.
Дорогие сограждане! Мы с вами переживаем не лучшие времена. Нам досталось наследство многих десятилетий бесхозяйственности, десятилетия варварского разбазаривания людских и природных ресурсов. Нынешние власти предержащие, прикрываясь либеральной фразой, на наших глазах строили новую Россию под себя, ни о чем, кроме своей мелочной выгоды, не задумывались. Последствия расхлебываем мы все. Сегодня перед нами уже стоит вопрос не что делать — за что хвататься! Тем не менее проблему подросткового фашизма нужно решать немедленно, в первую очередь! Иначе скоро остальные проблемы сами собой отойдут на второй план.
Зараза фашизма не успела еще отравить души большинства людей, многие меня поддерживают, многие разделяют мою тревогу. Фашизм излечим, нужно только не пасовать перед ним и не замалчивать, не загонять болезнь вглубь. Я верю, недалек тот день, когда в России в реальности, а не на словах фашизму не останется места.
Икс-бой
— А про красное пианино знаете?
— Да сто раз уже слышали!
— А про красное пятно? Короче, один раз один мент купил себе хот-дог, укусил и подавился. Выплюнул, а в сосиске целый ноготь. Детский и еще с куском косточки, приросшей…
Рассказчик — взъерошенный белобрысый пацан лет десяти в надвинутой на глаза грязной вязаной шапке — выдержал театральную паузу и, прищурившись, оглядел аудиторию. Семь пар глаз уставились в его сторону, но слушатели по преимуществу скучали, только двоим было по-настоящему страшно. Малой и Супер-Малой, действительно самые маленькие в компании, перепуганно жались друг к другу. Но эти вообще всего и всегда боялись, от кошек и пауков и то шарахались.
Не удовлетворившись произведенным эффектом, рассказчик досадливо сплюнул под ноги и скомкал историю до двух фраз:
— Мент весь ларек облевал, а потом как давай на продавца наезжать: откуда сосиски?! И короче, продавец, оказалось, малышню ловил, мочил и на сосиски перемалывал. Вот.
— А красное пятно тут при чем? — возмутился местный авторитет Киря — двенадцатилетний долговязый парень с круглым желтоватым, монгольского вида, лицом.
— Так он их на красное пятно заманивал. Нарисовал на стенке и еще сделал так, чтоб оттуда малиной пахло. Они подходили, а он из пятна руку высовывал и хватал.
— А где была та стенка?
— А я почем знаю?
— Галимая сказка, Светик!.. — резюмировал Киря. — Кто там следующий рассказывать?
Все дружно молчали. Старшие уже довольно давно были вместе и все истории, что знали, пересказали десятки раз, а малышня и историй не знала, и рассказать не смогла бы толком.
— Пачка «Кэмела» за страшную историю! — объявил Киря. — Только страшную, иначе — по шее!
— Пускай новенький рассказывает! — предложил Светик. — Эй, Икс-бой-ковбой-забой, че молчишь?
Все без исключения пацаны из шайки Кири носили клички, может, они даже родились сразу с кличками, может, позже обзавелись. Но прозвища у всех были простые и понятные: Малой и Супер-Малой — понятно, по возрасту, Светик — сокращенное от Святослав, сам Киря — Кирилл, были еще Пухлый и Шрам — толстяк и мальчишка с заячьей губой, соответственно, а также Пожарник — большой любитель поджечь что-нибудь, особенно что-нибудь вонючее.
А что такое Икс-бой?
Звучит круто. И ясно, что сам Икс-бой это прозвище себе и придумал. Только вот имеет он право так гордо зваться или не имеет, Киря собирался решить в самое ближайшее время. А пока не решил, Светик, например, позволял себе склонять гордое словосочетание самым обидным образом.
— Про Черную Руку знаете? — спросил Икс-бой, обращаясь в основном к Кире, тот снисходительно кивнул:
— Валяй про Черную Руку.
— Да, это не страшно, знаем такое гальмо! — запротестовал было Светик, но, получив увесистую затрещину от Кири, обиженно замолчал.
— Однажды в пионерском лагере нашли задушенного мальчика, — начал Икс-бой сначала тихо, но потом прокашлялся и заговорил громче: — Мальчик лег спать вместе с остальными, но утром не проснулся. А когда докторша его осмотрела, то увидела, что глаза у него вылезли и еще язык свешивается изо рта, как у повешенного. Вызвали милицию. Милиция начала всех расспрашивать. «Кто залезал ночью в окно? Были враги у задушенного мальчика»? Оказалось, в окно никто не залезал: оно было на втором этаже. И задушенный мальчик ни с кем никогда не ссорился. А начальник лагеря сказал следователю: «Я уверен, что это Красная Рука». Он был сам ужасно напуган, и все в лагере были напуганы…
— Ты ж говорил черная! — возмутился Светик. — Что ж ты врешь-то так нагло. Я ж говорил, Киря, говорил! Фигня это все про руку.
Киря сурово уставился на Икс-боя.
— А может, пусть?.. — подал голос Толстый.
— Я только так сказал, что черная, — начал смущенно оправдываться Икс-бой, — просто Светик говорил про красное пианино и про красное пятно. Я хотел, чтобы непохоже, а на самом деле рука была, конечно, красная.
На вид Икс-бою было лет восемь-девять. Одет он был гораздо чище остальных, даже белая меховая подкладка куртки была еще достаточно белой. К компании Кири он прибился всего несколько дней назад и еще заметно робел.
— Как было на самом деле, так и рассказывай, — рассудил Киря. — История хоть длинная?
— Очень. Так вот там милицейский капитан не поверил, а начальник лагеря говорит: «Есть такая Красная Рука, которая по ночам прилетает. Ночью в окно стучится, потом залетает и кого-нибудь душит. А есть еще Черная Простыня. Она набрасывается на кого-нибудь, закутывает и не дает дышать, пока он не умрет. А еще есть Зеленые Пальцы. Они защекочивают до смерти».
