Только теперь Настя разглядела, что на нём военная форма. Напуганная и злая, она смотрела на него как на врага, даже несмотря на то что этот человек несколько минут назад спас её от насилия и вернул дочку. Уже не сознавая до конца, что творит, Настя начала действовать. Поставив Нюську на пол, женщина незаметно проскользнула мимо колдовавшего над кастрюлей парня и, схватив воткнутый в стол нож, решительно заявила:
— Убирайся отсюда.
— Ты чего? Совсем бешеная? — растерялся солдат. — Я тебя не трогаю.
— А мне плевать. Убирайся отсюда, — завизжала Настя, от избытка чувств топнув ногой.
От злости и избытка адреналина в крови Настя даже забыла о собаке. Только когда в комнате раздался громкий, угрожающий рык, Настя поняла, что наделала, но остановиться уже не могла. Совсем непонятно вдруг повёл себя солдат. Ухватив собаку за ошейник, он одним движением подхватил автомат и, одной рукой наведя ствол на женщину, зло сверкнул светло-карими глазами, приказав:
— Брось нож. Брось нож, или плечо тебе прострелю.
Понимая, что бросаться на автомат с ножом верх идиотизма, а присутствие огромной собаки вообще сводит все её попытки к нулю, Настя швырнула кухонный тесак на стол и, с ненавистью глядя на солдата, прошипела:
— Только посмей подойти к нам.
— Очень надо, — фыркнул солдат. — Вот и спасай всяких истеричек после этого, — проворчал он себе под нос, но Настя отлично его услышала.
— А мы не просили нас спасать, — огрызнулась она, успокаиваясь.
— Ага, ещё скажи, что сама их в дом пригласила, — усмехнулся парень, вешая оружие на плечо и привычным движением вскрывая банку тушёнки.
Настя с самого начала отметила, что он воспользовался своими продуктами, при этом насыпав в воду столько крупы, что хватило бы на семерых. Вывалив в кашу всё содержимое банки, парень старательно помешал варево и, заметив на полке плошку с солью, щедро приправил кашу. Попробовав получившееся, он удовлетворённо кивнул и, не обращая внимания на женщину, взял с сушилки чистую тарелку.
Сдвинув кастрюлю с кашей в сторону, чтобы не пригорела, солдат заботливо прикрыл плиту крышкой. Навалив себе и собаке щедрые порции, он достал из чемодана несколько сухарей и, присев к столу, принялся жадно орудовать ложкой. Заметив блестящие от любопытства глазёнки Нюськи, парень чуть улыбнулся и, кивнув на кашу, спросил:
— Хочешь попробовать, что такое солдатская каша?
— Ага, — не задумываясь, кивнула маленькая зануда.
Для удивлённой до заикания Насти это было сродни откровению. Накормить Нюську всегда было большой и нудной проблемой, а тут она просто откровенно напрашивается на угощение. Не понимая, что происходит, Настя на всякий случай подошла поближе к дочери. Заметив её перемещения, парень чуть пожал плечами и, кивая на кастрюлю, предложил:
— Покормите её и сами поешьте. Там на всех хватит и нам в дорогу останется.
— Я не голодна, — фыркнула Настя.
— А я голодна, — словно в пику ей ответила Нюська.
— Короче, разбирайтесь сами, — отмахнулся парень, снова принимаясь за еду.
— Ты вправду собираешься это есть? — повернулась Настя к дочери.
— Конечно. Это же вкусно, — решительно ответила Нюська.
— Тебе-то откуда знать? — растерялась Настя.
— Ну он же ест, — пожала плечами маленькая вредина. — И собака его ест. Значит, вкусно.
— Ладно. Но только попробуй мне тарелку не вылизать, — многообещающе протянула Настя, доставая с полки посуду.
Усадив дочку за стол, она грохнула перед ней тарелку с кашей и, воинственно задрав подбородок, покосилась на солдата. Чуть усмехнувшись, парень заговорщицки подмигнул Нюське и, не обращая на Настю внимания, подтолкнул ей сухарь.
— Грызи сухарик. С ним вкуснее, — сказал он, понизив голос почти до шёпота.
Кивнув, Нюська ухватила угощение и с явным удовольствием принялась им хрустеть, одновременно уписывая кашу за обе щеки. Доев свою порцию, парень легко поднялся и, сунув грязную тарелку в раковину, потянулся за чайником. Прислонившись к стене за стулом дочки, Настя не сводила с него настороженного взгляда. Не обращая на неё внимания, солдат поставил чайник на огонь и, порывшись в чемодане, достал упаковку чайных пакетиков.
Заварив в чашке сразу два пакета, он снова залез в чемодан и, достав пачку сахара, спросил, поворачиваясь к Нюське:
— Ну что, глазастая, чай со мной пить будешь?
— Буду, — решительно кивнула Нюська, не сводя глаз с сахара.
— Ну хватит. Это уже не смешно, — решительно возразила Настя, пытаясь прервать их знакомство.
— А с чего ты взяла, что я вас смешу? — пожал плечами парень.
— Я ничего не брала. В общем так, поел, попил и проваливай. Нечего тебе тут делать, — решительно заявила она, оттаскивая Нюську от стола.
— Свинья ты неблагодарная, — презрительно протянул парень, даже не делая попытки подняться.
— Что-о-о? — угрожающе протянула Настя, всем телом разворачиваясь к столу.
— Заткнись, — резко оборвал её излияния парень, чуть шевельнув плечом.
Опустив глаза, Настя покорно выполнила приказ. Прямо в лоб ей смотрел холодный срез автоматного ствола, а рядом с ним очень убедительно сверкал клыками огромный кобель. Убедившись, что бестолковая тётка всё увидела и всё осознала, солдат отхлебнул чаю и, поставив кружку на стол, задумчиво сказал:
— Я за этой бандой весь день шёл. А когда они на свет в вашем окне свернули, хотел мимо пройти. Думал, на другом конце деревни заночую, а когда её крик услышал, решил вернуться. Но видать, напрасно. Ну да бог тебе судья. Сейчас соберусь и уйду.
С этими словами парень принялся убирать в чемодан всё, что достал из него для приготовления ужина. Настя удивилась, как ловко и хозяйственно он упаковал остатки каши. Взяв два полиэтиленовых пакета, он сунул один в другой и, переложив в него всю кашу, старательно завязал горловину. Потом, прихватив с полки алюминиевую миску, сунул её всё в тот же чемодан и, застегнув крышку, накинул на плечи дождевик.
Дождавшись, когда его шаги стихнут, Настя оглянулась на дочку и, подумав, осторожно спросила:
— Ты чего это, подруга, вдруг с ним есть села? Откуда он вообще взялся?
— Не знаю. Но он хороший, — не задумываясь, ответила Нюська.
— С чего ты вдруг это так решила?
— Тот злой дядька меня начал к забору привязывать, а он его лопатой по башке. Потом меня отвязал и в сарае спрятал. Сказал, что надо подождать, когда остальные выйдут. Сказал, что в доме стрелять опасно.
— Хочешь сказать, что он всех остальных одной лопатой уложил? — не поверила ей Настя.
— Ага. Как даст по башке, а тот брык, и лежит, — с жаром начала рассказывать Нюська.
