– Я нашла другую работу, – пискнула я.
Минуту шеф смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Потом выронил мое заявление и расхохотался. Зоя, демонстрировавшая Алене новую электрическую зубную щетку, оторвалась от своего увлекательного занятия. Алена, которая сегодня не сочла нужным со мной поздороваться, обернулась и застыла. Ее выщипанные брови удивленно приподнялись.
– Вы слышали? – спросил шеф, отсмеявшись. – Наша Золушка нашла себе другую работу!
– Интересно где? – немедленно отозвалась Зоя. – Освободилась вакансия уборщицы в супермаркете?
Алена хихикнула.
– Да нет, – сказала она. – Наверное, Лерка садится писать диссертацию.
И ехидно добавила:
– Она же у нас ученая!
«Очень остроумно!» – подумала я. Однако нетребовательный коллектив зашелся от хохота.
– Диссертацию! – задыхаясь, выговорил шеф. – Господи, зачем? Что, в продаже туалетной бумаги не хватает?
И тут во мне что-то лопнуло с противным коротким треском. Надо полагать, терпение. Плечи мои распрямились, руки сжались в кулаки, и я услышала со стороны свой голос, произносящий невероятные, невозможные, прекрасные слова.
– Слушай, жирная свинья, а ты знаешь, что такое диссертация?
Шеф поперхнулся.
– Ты мне? – не поверил он.
Я огляделась вокруг. Мне казалось, что я сплю. Но голос, похожий на мой, продолжал говорить. Я упивалась словами, восхитительными на вкус, как запретный плод.
– А что? Непонятно? Разве у нас тут две жирные свиньи? Хотя…
Я поджала губы и критически оглядела со стороны Зою, которая от неожиданности съежилась за барной стойкой.
– Конкуренция, конечно, сильная, – признала я. – Но не победная. Первое место за тобой. Или, чтобы никого не обидеть, могу предложить тебе титул жирного хряка. А жирная свинья останется для Зои.
И я любезно улыбнулась сразу им обоим.
Потрясение, очевидно, испытывала не только я. Аудитория безмолвствовала, словно воды в рот набрала. Я неторопливо прошлась по залу, как по тронному возвышению. Подошла к кассовой стойке, взяла в руки упаковку новой зубной щетки. Покрутила ее перед глазами и спросила Зою:
– Твое, что ли?
– Мое, – пискнула Зоя, не отводя от меня испуганных глаз.
Я забрала упаковку, дошла до мусорного контейнера, стоявшего за дверью и швырнула в него электрическую зубную щетку «Браун».
Зоя хрипло выдохнула воздух, скопившийся в легких.
– Не мельтеши! – предупредила я ее вполголоса. – Тебе же, дуре, добра желаю! Только кретины не знают, что золото лучше всего чистить замшей! Купи себе тряпочку и полируй до блеска!
Зоя не нашлась, что ответить. Я повернулась к Алене.
– А тебя хочу предупредить, – начала я. – По-дружески. Когда гуляешь с любовником, выбирай места подальше от моего дома. А то я могу о тебя споткнуться. И тебе будет больно.
Алена промолчала. Ее уши покрыла багровая краска.
– Ишь ты! – удивилась я. – Еще не разучилась краснеть! Надо же! Не ожидала!
Обвела взглядом коллектив, в котором проработала пять невыносимых лет и печально сказала:
– Господи, до чего же вы убогие!
Покачала головой, вышла из кафе и изо всех сил шарахнула дверью. Оставила позади свое безрадостное прошлое. Черт возьми, до чего это, оказывается, приятное ощущение!
Мир лежал передо мной, как богатейшая империя перед завоевателем. И чтобы его покорить, нужно быть такой же безжалостной.
– Все! – сказала я вслух. – Игры кончились! Иду на вы!
Помнится, какой-то древнерусский князь, славящийся своей честностью, подобным образом предупреждал неприятеля о начале военных действий. Вот и я предупредила.
Остаток дня я посвятила делам. Посетила нотариуса и составила завещание. Мне казалось, что на это придется потратить минут сорок, не больше. Потратила три часа.
Из нотариальной конторы я вышла с ощущением некоторого уныния. Его навеяла непринужденность, с которой посторонний человек обсуждал различные варианты моей естественной и насильственной смерти. Нет, я понимаю, профессия такая. И все же, все же…
Я вздохнула. Когда-нибудь все там будем. Но думать об этом все равно неприятно.
Однако завещание я составила. Благоразумие, донимавшее меня своими нотациями, прикусило язычок.
По дороге домой я посетила домоуправление и оставила там заявление, в котором сообщала, что продавать, дарить, обменивать или продавать квартиру я не желаю. В случае моей смерти прошу вскрыть завещание, составленное такого-то числа такого-то месяца такого-то года, хранящееся в такой-то конторе…
В общем, сплошное занудство. Но необходимое занудство, согласитесь. Главного я добилась. Благоразумие умолкло окончательно.
Я вернулась домой и пересчитала свои финансы. Пять тысяч долларов отложила сразу: это мой стабилизационный фонд, и трогать его можно только в случае крайней необходимости. Пожалуй, открою себе кредитную карточку. Места она занимает немного, в случае потери или кражи ее можно заблокировать… И вообще, мне ужасно хочется приобщиться к цивилизованной форме расчетов. Никогда в жизни у меня не было кредитки.
Значит, пора заводить.
Я полюбовалась пухленькой стопкой наличных, аппетитной, как сдобная булочка. Вытрясла содержимое сумки, собрала раскатившуюся по ковру мелочь и подсчитала финансы. Свела, так сказать, баланс.
Зарплату я получила недавно: всего три дня назад. И еще не успела потратить сколько-нибудь значительную сумму. Так что на ближайшие две недели я вполне обеспеченный человек. По моим меркам, конечно.
А через две недели, если не раньше, я уже буду отдыхать у моря и вовсю наслаждаться бархатным сезоном. Совершенно бесплатно, между прочим! Елена Борисовна даже пообещала выдавать мне деньги на карманные расходы. Интересно, прилично ли это? Не знаю, не знаю… С одной стороны, не очень. С другой стороны – я на нее работаю. Поэтому эти деньги можно рассматривать в качестве представительских расходов.
Мысль мне понравилась.
Действительно! Племянница Елены Борисовны привыкла жить на широкую ногу! Привыкла посещать дорогие рестораны, покупать хорошие вещи, привыкла ездить на дорогой машине…
Кстати! Машину я тоже вожу! Не знаю зачем, но в университете я записалась на курсы вождения и получила права. Не Шумахер, конечно, но вспомнить, что к чему, я сумею. Если потребуется.
Я молча сцепила ладони и с чувством потрясла ими в воздухе. Никакое знание не пропадает даром. Вполне возможно, что даже мой филологический диплом на что-нибудь сгодится. Трудно представить, на что, но кто знает?..
Все возможно!
Я спрятала доллары в диванную подушку, уложила рублевую наличность в сумочку и пошла на кухню. Заварила свежий чай, сделала себе несколько бутербродов, с аппетитом поела. Потом пошла в ванную и вымыла голову. Накрутила на мокрые волосы полотенце, взяла с журнального столика фотографию Жени, забытую Еленой Борисовной, и вернулась к зеркалу. Сунула снимок за край рамы и минуту постояла перед ним, озабоченно хмурясь.
