«За свою короткую историю человечество уже не раз стояло на краю гибели. И надо благодарить Господа, что всегда находился человек, для которого не существовало национальностей, цвета кожи и религии, но была лишь истина и который всегда говорил: „Хватит!“».
3
Окинава, Япония
Наши дни
Лейтенант Сара Макинтайр подняла пористый кусок камня так, чтобы все могли его видеть, и, подмигнув Винсенту Фэллону, профессору востоковедения Калифорнийского университета, коротко кивнула. — Значит, на этом участке пещеры уже велись раскопки? — спросил он.
Капитан-лейтенант Карл Эверетт стоял чуть в стороне и смотрел, как остальные отреагируют на это. Шесть лет назад его перевели из флота в засекреченный отдел 5656, известный очень узкому кругу в правительстве Соединенных Штатов как ОЧП — Отдел чрезвычайных происшествий. Этот жестко контролируемый правительством отдел был официально создан при Теодоре Рузвельте, но его корни уходят глубоко в историю, во времена президентства Авраама Линкольна.
Карл и Сара были внедрены в университетскую экспедицию, и капитан-лейтенант до последнего надеялся, что это ложная тревога. Но, по словам Сары, которая сама была прекрасным геологом, исследования доктора Фэллона и проведенные им расчеты абсолютно верны. Это означало, что они столкнулись с возможностью биологической катастрофы и опасность их задания, выполняемого в рамках этой археологической экспедиции, возросла на сто процентов.
Сара бросила обожженный камень на дно гигантской пещеры, в которой они находились, и взглянула на Карла. Она, разумеется, знала, что он способен на большее, чем охрана ничего не подозревающих студентов и профессоров, но все же невольно пожалела, что здесь нет майора Джека Коллинза, начальника службы безопасности Отдела чрезвычайных происшествий.
— Тут дело не только в следах взрыва на камнях. Обратите внимание на вон ту стену. — Она подняла мощный фонарь, осветивший груду камней. — Здесь налицо следы обвала в результате взрыва. Похоже, наш мистер Сейто не ошибался, утверждая, что здесь, за этим обвалом, должна быть еще одна пещера.
Карл посмотрел на старика японца, сидевшего на большом камне. Глаза его были закрыты, и он слегка раскачивался, словно кланялся. Переводчик, студент филологии из университета Киото, стоял рядом и, едва старик пробормотал что-то, тут же перевел:
— Мистер Сейто говорит, что многое уже позабыл, но последние дни на этом острове будет помнить всю жизнь.
Карл, чуть склонив голову, слушал, как старик неохотно описывает подробности последних дней сражения на Окинаве. Он сразу заявил, что был одним из тех солдат, которые взрывали эту пещеру в 1945 году. Он без колебаний уничтожил то, что так отчаянно искал доктор Фэллон. Старый японский солдат, закрыв глаза, рассказывал, как помогал в ритуальном самоубийстве командующему обороной острова Таразаве.
— Должен напомнить вам, профессор Фэллон: если мы что-то найдем, то находка должна быть немедленно взята под охрану властями Окинавы. — Мистер Асаки, официальный государственный представитель, протиснулся к профессору и, сняв очки, протер их белоснежным платком.
Профессор Фэллон кивнул:
— Разумеется, мистер Асаки, мы отдадим вам все найденное, но не раньше, чем удостоверимся, что судно действительно принадлежало флоту Хубилай-хана. Так мы договаривались с Токио.
Японец коротко поклонился и сделал знак своим людям, чтобы они пропустили к завалу одну из участниц экспедиции. Сара не удержалась и дернула за рукав капитан-лейтенанта.
— Ну наконец-то, Карл, сама мисс Вселенная, — шепнула она. Эверетт невольно поежился при упоминании о женщине, которая им обоим не нравилась. Моряк молча смотрел, как они обменялись холодными кивками. Женщину звали доктор Андреа Ковальски. В экспедицию ее пригласил профессор Фэллон; она представляла Центр контроля заболеваний, штаб которого находился в Атланте. В отличие от Карла Эверетта и Сары она находилась здесь совершенно легально, а не под прикрытием. Андреа была средней комплекции, но слово «средний» к этой сногсшибательной женщине можно было применить только в этом случае. Рыжие волосы, стянутые сзади в хвост, и расстегнутый до пояса защитный комбинезон делали бы ее и вовсе неотразимой, если бы не одно «но» — она являлась редкой стервой.
— Знаете, ваша подружка очень невоспитанна, — заметила она Эверетту, когда они присоединились к группе людей, наблюдающих за раскопками.
— А вы ей тоже нравитесь, — улыбнулся Карл и подмигнул старому японцу.
— Я понимаю, она геолог и нужна экспедиции, но что делаете здесь вы, мистер…
— Перестань, Андреа, ты же отлично знаешь, что он отвечает за снабжение. Или ты забыла, кто собрал и наладил все оборудование, которое мы привезли? — оборвал ее профессор Фэллон. — Иди пока займись приборами. Сара говорит, что мы сможем пробиться через завал не раньше чем через час, и то, если повезет.
Недоверчиво покосившись на Карла, Андреа ушла.
— Вы нашли прекрасного аналитика, док, но она почему-то напоминает мне вампира. — Карл улыбнулся и поклонился Сейто, чья беззубая ухмылка давала понять, что он оценил комплимент, адресованный вирусологу.
Старый японский солдат прикрыл глаза, и память унесла его в события тех последних страшных дней на Окинаве, когда они нашли то, что сейчас искали; ужасные последствия этой находки могли изменить ход войны, закончившейся семьдесят лет назад. Сейто содрогнулся при этом воспоминании, но память было уже не удержать…
Окинава, Япония
14 мая 1945 года
Американские F4F «Хэллкэтс» не менее чем с пяти ударных авианосцев бомбили цепь островов Рюкю с середины марта. Но в последнее время полеты участились — американцы готовились к вторжению на Окинаву, последний оплот на пути к Токио.
Адмирал Джинко Таразава, когда-то личный советник самого адмирала Исороку Ямамото, пребывал в опале с тех пор, как не смог правильно оценить силу сопротивления американцев в самый ключевой момент войны на Тихом океане, известный в Соединенных Штатах как битва за Мидуэй. Непосредственный начальник Таразавы, Тюити Нагумо, тоже попал в опалу. И вот в результате Таразава командует обороной острова, вместо того чтобы сражаться и погибнуть в море, как подобает моряку императорского флота. Еще три года назад, восхваляемый как герой, Таразава, один из авторов и вдохновителей величайшего со времен Нельсона удара по военно-морским силам противника, вдруг обнаружил, что Гавайи и Перл-Харбор остались в далеком прошлом. Унижение было велико. Строить бункеры на острове, вместо того чтобы командовать одной из оставшихся эскадр императорского флота, было для него величайшим позором.
