38 еще не создан, хотя уже на подходе и впоследствии именно он и заменит БМ 36. Всего 9 машин, и если Т-50 имел бронирование в 45 миллиметров лоб и 30 борт, то остальные машины имели 25 миллиметров лобового бронирования и 15 бортового при весе примерно в 10 — 11 тонн. Сначала Гинзбург подробно рассказал нам про каждую машину, её ТТХ и для чего она нужна. Мы ещё и залазили в них, что бы рассмотреть их изнутри, а потом по команде в них забрались экипажи и они дружно рванули по полигону, показывая свою проходимость. Все машины с лёгкостью преодолели все препятствия, правда стрельб не было, но они сейчас были не нужны. Сталин остался очень доволен, армия должна была получить после того, как наладят их производство, большой спектр различной бронетехники. По крайней мере наша пехота, с учётом и колёсной техники, будет иметь разнообразные бронированные машины поддержки. С такой техникой планируемые мехкорпуса действительно будут мехкорпусами.
-Спасибо товарищ Гинзбург, вы сделали большое дело для всей нашей страны и армии. Теперь осталось только запустить это всё в производство.
-Товарищ Сталин, но пока не было госприёмки, это опытные, экспериментальные образцы.
-Товарищ Гинзбург, думаю госприёмка не будет к вам придираться, ведь так, товарищ Павлов?
-Лично я буду голосовать за принятие всей этой техники на вооружение. Товарищ Гинзбург отлично выполнил мой заказ, но ведь в приёмной комиссии будут и другие товарищи.
-Думаю они тоже примут эту технику. Спасибо вам товарищ Гинзбург, а к вам товарищ Павлов у меня ещё будет разговор. Давайте вернёмся в Кремль.
Мы расселись по машинам и поехали назад, а по приезду я прошел вслед за Сталиным в его кабинет.
-Товарищ Павлов, что вы имели в виду, когда говорили про приём этой техники на вооружение?
-Товарищ Сталин, к сожалению приём на вооружение новой техники зависит не от меня одного. В комиссии по приёмке разные люди и не все они понимают значимость той или иной техники, особенно, если это не по их профилю. Лично меня всё устраивает, товарищ Гинзбург сделал всё, что я от него хотел и в свою очередь на приёмке я приложу все усилия для того, что бы эту технику приняли на вооружение.
-Хорошо товарищ Павлов, я вас понял, не волнуйтесь, проблем с приёмом не будет.
-Спасибо товарищ Сталин.
Когда я вышел от Сталина, то в его приёмной столкнулся с Власиком, ещё не генералом, а майором госбезопасности, что соответствовало армейскому полковнику.
-Николай Сидорович, добрый день, есть пара минут для меня?
-Здравствуйте Дмитрий Григорьевич, пять минут найду.
-Вот и отлично. Вы мою новую машину видели?
-Да, необычная машина.
-Я это к чему говорю, вы только не подумайте, что я хвастаюсь. Хотел вам порекомендовать такие машины в вашу службу. Она пока и выделяется на фоне остальных машин, но это не на долго. Зато во-первых, она бронирована, а во-вторых, рассчитана на 7 человек. Думаю вам понравятся такие машины, как раз для сопровождения. Как только построят новые американские заводы, так сразу их начнут выпускать на базе американских грузовиков. Вы подумайте, не дай бог что случится, а с такими машинами у ваших людей больше шансов выжить.
-Спасибо Дмитрий Григорьевич, я подумаю, и наверное вы правы, а пока их можно получить?
-Обратитесь к товарищу Грачёву с Горьковского автозавода, это он её сделал на базе ЗИС-5. Думаю для него не проблема сделать для вас несколько таких машин. Можете пока их обкатать, а потом заменить их на американские, там двигатели мощнее.
-Обязательно Дмитрий Григорьевич, ещё раз спасибо и всего вам хорошего.
Глава 4
2 апреля 1938 года, Кубинка.
Сегодня я приехал в Кубинку с самого утра, и хотя Сталин четко дал понять, что вся представленная ему здесь неделю назад техника понравилась, но меня всё равно бил мандраж. Хоть я и не её конструктор, но её делали по моему заказу и я был крайне заинтересован в принятии её на вооружение Красной Армии. В членах комиссии были Ворошилов, Будённый, Шапошников, Кулик и я. В принципе я понимал, что все кроме Кулика точно проголосуют за принятие техники на вооружение, а вот что решит Кулик неизвестно. Это был известный хам и самодур, и только то, что он во время Гражданской войны воевал в Царицыне вместе со Сталиным, позволило ему сделать такую карьеру. Гинзбург тоже разумеется был здесь, как ни как, а он главный конструктор, он по положению обязан быть тут, и было видно, как он волнуется.
-Семён Александрович, не волнуйтесь, главное, что ваши машины понравились товарищу Сталину.
Гинзбург только благодарно кивнул мне. Вот выстроившиеся в ряд машины дружно взревели моторами и разом развернувшись, двинулись по бездорожью полигона. Сначала они показали свою хорошую проходимость, а затем были стрельбы. Мне понравилось и другим, судя по всему тоже, только Кулик прицепился к орудию Т-50. Почему оно такое длинное, и почему это не согласовали с ним.
-Григорий Иванович, зачем с вами согласовывать? Орудие создано по моему заказу, именно такое, какое мне нужно, и ставится оно будет на танки, так в чём проблема? Лично товарищу Сталину неделю назад всё понравилось, он даже и тени сомнения не высказал на счет принятия всей этой техники на вооружение.
Услышав, что Сталину всё понравилось и он не сомневается в принятии бронетехники на вооружение, Кулик сразу сдулся, так что комиссия приняла всю технику на вооружение, а я, подойдя к Гинзбургу, лишь сказал:
-Ну вот Семён Александрович, вот и всё, а вы боялись, даже платье не помялось.
-Вы о чём, Дмитрий Григорьевич?
-Да шучу я, говорю, что всё хорошо, технику на вооружение приняли, теперь надо налаживать её производство.
-Наладим, правда пока не знаю где. На Кировском заводе делают тяжёлую бронетехнику, на заводе Ворошилова производят Т-26.
-Давайте в Ленинграде, на заводе номер 174, в Сталинграде и Харькове. БТ и Т-26 устарели, их надо снимать с производства. Вы пока начинайте готовиться, а я пробью этот вопрос наверху.
На этом мы и распрощались, а спустя месяц в Кремле состоялось большое совещание у Сталина, где я и поднял этот вопрос, а кроме того мне удалось совершенно случайно встретиться там с Поликарповым. Ни знатоком, ни фанатом авиации я не был, но вот мой сын другое дело, и именно от него я и узнал кое какие подробности касательно наших истребителей предвоенной поры. Вот используя
