камень. Я обмениваюсь улыбками с его матерью, прижимающей к груди нашу новорожденную дочь на верхней площадке башенной лестницы.
— Ты тоже будь осторожна, — предупреждаю я. — Не выходи на ветер.
Джессика закатывает глаза.
— Мюррей, мы все знаем. Перестань волноваться.
Нет. Извините, но я не могу. Я всегда буду беспокоиться о своей жене и детях. Это у меня в крови. Они для меня все. Абсолютно все.
И если из-за этого я буду сводить их с ума дополнительными мерами предосторожности? Пусть будет так.
— Пойдем скорее, — снова начинает причитать наш сын. — Ты так редко разрешаешь мне подниматься сюда!
— На это есть веские причины, — ворчу я, но беру его за руку и вывожу на дорожку башни. Когда он подрастет, то сможет подниматься сюда чаще, а пока мы соблюдаем осторожность. Он поднимается наверх только со мной или не поднимается вовсе. — Ты взял с собой тряпку?
Сын размахивает ею, как маленьким флажком. Я поручаю ему протирать фонарь, пока он здесь, и ничуть не жалею. Ему это нравится, и это весело.
Сегодня на улице спокойно, и это тоже по плану. Во время грозы я никого из них сюда не привожу. Но мы высоко, поэтому наши голоса все равно уносит ветер, а одежда хлопает по телу.
— Папа? — кричит мой сын.
Я снова дергаю за его страховочный трос. Просто проверяю.
— Да?
— Можно я сегодня потрублю в горн?
Я смотрю на волны, ухмыляясь, и шрамы на коже растягиваются.
— Если будет туман.
— Да. — Он вскидывает маленький кулачок вверх. — Маме ты всегда позволяешь трубить в горн.
Я подмигиваю Джессике, которая улыбается нам из тени.
— Ну, она моя любимица.
— Мюррей, нельзя так говорить, — восклицает Джессика.
— Конечно, можно. — Я ерошу волосы сына. — Она ведь и твоя любимица, правда?
— Ага.
Я нисколько не удивляюсь этому. У моего сына отличный вкус. И мы любим подтрунивать друг над другом. Он цепляется за мою руку, как за спасательный круг, и я готов на все ради моего мальчика. И моей дочери тоже.
Когда я смотрю, как он протирает тряпочкой стекло фонаря, широко улыбаясь, моя грудь наполняется такой любовью, что я могу лопнуть.
Я так долго был одинок.
Но теперь… что ж. Моя семья стоила ожидания.
Конец.
Переводчик: MonaBurumba
Редактура: MonaBurumba
Русификация обложки: Xeksany
Переведено специально для группы: vk.com/monaburumba
