и завлекла в свои сети всех мужчин соседней деревни.
Молли хихикнула.
— Вот про мужчин правда. Только не всех, а молодых, конечно. И я их не привораживала. Я просто травки нужные знала, чтобы дитя не понести. Вот они ко мне от жен и бегали. А священник… Витольд…
Она вдруг замолкла и помрачнела. Выпрямилась, комкая чепчик в руках.
— Он добрый был. Не винил меня за рыжие волосы и приходил выхаживать, когда я заболела. Глаза у него были голубые, а руки и губы ласковые. Его я, и верно, погубила. Но как не погубить, когда любишь, а мужчина за пустые запреты цепляется? Соблазнила я его. А ты бы на моем месте что сделала?
Голди хмыкнула.
— То же самое. Я была на твоем месте и сейчас на нем нахожусь. Моего священника зовут Александр, и у него самые красивые зеленые глаза на свете. Только он бывший священник и теперь живет со мной.
Молли оживилась.
— Правда, что ли? А мне говорили, что другой такой подлой гадины, как я не найдется! А он за тебя вступался, когда люди в спину плевать начали и грязью кидались? Витольд, как узнал, что меня чуть не избили, стал меня повсюду сопровождать. При нем горожане не смели на меня нападать.
Голди вздрогнула.
Кажется, ей очень повезло родиться в современности.
— Наши только злословят и сплетничают. Так то что о тебе болтали — вранье?
Молли фыркнула и скорчила рожицу.
— С чего это? Я — настоящая ведьма! На метле летала! И зелья варила! Священника соблазнила! Видала, какие у меня волосы? Рыжие, как у всех ведьм! А чепчик я носила, повязав на руку, потому что в законе было сказано: «Любая девица обязана носить чепчик», но не сказано, что на голове! Ой, как с меня приличные женщины бесились! Любо-дорого было поглядеть!
Голди хихикнула. Характер у Молли был озорной и бойкий. Неудивительно, что в чопорном обществе ее не любили.
— Так чего делать-то будем? — спросила Молли. — Погадать тебе? Только карты достань, иначе у меня их не будет. Или узнать хочешь, не ведьма ли? Если вокруг странное творится и погоду угадать можешь, то да. А если другие так кличут и вину за неурожай на тебя сваливают, то просто козла отпущения ищут.
— Тебя часто вызывают на спиритический сеанс? — догадалась Голди.
— Не очень, но бывает. Хоть какое-то развлечение после смерти, — Молли принялась подбрасывать и ловить чепчик. — А чего у тебя волосы обкорнаны? Ты монашка? Или в тюрьме остригли?
Голди улыбнулась.
— Я — ведьма. Такие прически сейчас в моде.
— Ведьма? Да ладно? А доказать можешь?
Голди приподняла брови и указала на Шанс.
— Это мой фамильяр. Видишь?
Молли недоверчиво уставилась на кошку.
— Теперь вижу. А вначале не заметила. Что, правда, ведьма? А ну-ка сделай что-нибудь колдовское! Не верю я тебе.
Голди пожала плечами и притянула расческу. Подвесила ее в воздухе.
— Этого достаточно?
— Ага. Настоящая ведьма! — изумилась Молли и как зачарованная уставилась на нее. — А как зовут-то тебя?
— Голди. Чему ты так удивляешься?
— Да я в жизни других ведьм не видела! Все же прячутся, чтобы на костер не попасть! Вот это да! А ты что умеешь колдовать? Какие зелья варишь?
Голди слегка улыбнулась.
— Я состою в культе ведьм, и у меня несколько подруг тоже ведьмы. Мы варим зелья для продажи, в основном эликсир бодрости, обезболивающее и снотворное. Колдую разное, что мэру города потребуется. Я — его помощница.
— Мэр знает, что ты ведьма, и на костер тебя не отправил?! — поразилась Молли.
— А как он без меня мэром останется? Сместят ведь, а он власти хочет, — усмехнулась Голди.
— Ну ты и ушлая! Так, погоди, а чего тебе от меня надо? Раз ты сама ведьма, значит, неспроста меня позвала. Признавайся, а то больше не приду.
Голди поколебалась, но все же решила ответить. Бесстыжая Молли явно была простодушной и лишний обман мог повредить:
— Я хочу узнать у тебя заклинание «Побег». Поделишься им с сестрой по ремеслу?
Молли отшатнулась.
— С ума сошла?! Зачем он тебе?!
— Я в опасное место иду на неделю. Там нечисть водится. Хочу иметь возможность сбежать.
— Это не то, что ты думаешь, — резко ответила Молли, — не надо тебе его знать! От нечисти оберег сделай, шалфеем и вереском порог посыпь. А лучше не лезь туда, где сожрут.
Голди помотала головой.
— Не могу не лезть. Придется. Помоги мне. Хочешь, я тебе из своих чар на обмен что-то дам?
— Да зачем они мне? Я же умерла!
— Может, другое что-то хочешь? Ты ведь была сильной ведьмой, Молли, а я — слабая, — польстила ей Голди, — мне только бежать от беды и остается. Расскажи мне о заклинании «Побег».
— От чего тебе бежать? Тебя на костер тащат? Если нет, то нельзя «Побег» колдовать. Бабка моя была ведьмой, я по ее книге заклинаниям училась, хотя саму ее и не застала, — хмуро сказала Молли, скрестив руки на груди, — она предупреждала, что страшные это чары, и цена за них велика будет.
— Что за цена? И чем они страшны?
Молли отвела взгляд.
— Украсть чужое придется. Самое дорогое, что есть у человека. Судьбу его. Жизнь его. За твой побег другая расплатится. Нельзя, грех это. Только если умирать будешь, тогда и можно.
Голди закусила губу.
— Я в опасности. Знаешь, меня ненавидит вересковая богиня, хозяйка этих мест. Она желает моей смерти.
— В церковь иди. Или беги с ее земель, — отрезала Молли.
— Так не могу же! — не выдержала Голди. — Пыталась уже, чуть не умерла! Мое тело привязано к ее землям! Меня еще и уродовали за непослушание! Еле вымолила пощаду!
Молли покосилась на нее. Глубоко вздохнула.
— Ладно, расскажу тебе об этих чарах. Они позволяют сбежать в чужое тело, отняв его. А в свое ту, обворованную, запихнешь. Я
