говорит:
— Мастер Варден, это я…
— Заткнись! — дракон оборачивается на него с таким видом, будто собирается убить.
— Алан… — я забываюсь на миг. — Господин… — касаюсь его предплечья. — Давайте поговорим. Нам, должно быть, стоит…
Он кривится и бросает Ераду глухое:
— Лучше уйди.
Тот задерживается на мгновение, медлит, словно волнуется обо мне. Но, в конце концов, бросает прощальный виноватый взгляд и уходит. Он ничего не может сделать. И если дракон захочет меня наказать — он это сделает.
Глава 16
— Обустраиваешься в новом мире всё-таки? — нависает надо мной мастер Варден. — Больше не думаешь сбежать?
Он таким был в первые дни, когда только узнавал меня. Не понимал, а потому злился. Задавал странные вопросы.
Что теперь его так сильно откатило во времени?
Делаю шаг назад. От усталости и переизбытка эмоций кружится голова. Прислоняюсь лопатками к холодной стене, чтобы легче было стоять.
— Я не собиралась сбегать. Кто-то что-то сказал вам обо мне?
Во-первых, очень боюсь, что это могла быть Гилмор. Я бы не хотела в ней разочаровываться.
Во-вторых, в любом случае обидно. Получается, кто угодно может сказать что угодно, а попадёт мне? Неужели между нами совсем ничего нет, чтобы Алана так легко можно было настроить против меня?
Он кривится. Красивый до боли. Моей боли. И уставший.
— Я не спрашивал тебя о твоём мире и как ты сюда попала. Потому что не хотел слышать ответ.
Сердце пропускает неверный удар.
Всматриваюсь в него.
— Что-то изменилось?
Алан вдруг касается ладонью моего лица, это происходит так неожиданно, что я вздрагиваю. Дракону это не нравится. Но чего же он ожидал после сцены с шубой? Что я буду млеть?
— Я не хотел слышать, что в другом мире у тебя остался муж. Отец Пелагеи. Ты слишком хороша, чтобы его не было.
Он ведёт ладонью по шее и плечу, затем вдруг подхватывает меня на руки.
— Не стоит говорить об этом в коридоре.
— А в ваших покоях выветрился дым?
Он только зло усмехается в ответ.
Переступает со мной порог. Здесь пахнет свежестью. Но прохладно. Видно, долго было открыто окно. Алан отпускает меня на свою огромную кровать и зажигает пламя в камине. Но даже на этом не останавливается и накидывает на мои плечи плед. А сам-то, наверное, едва ли чувствует прохладу.
Становится тепло и снаружи и в душе.
— У меня был муж, — отвечаю тихо, наблюдая за тем, как он мерит размашистым шагом свои покои, — но больше его нет.
— Он умер? — глухо отзывается дракон.
— Вроде того, — отвечаю я. Не вижу смысла вдаваться в подробности. Ему это неприятно. Для меня-то Глеб точно умер. Вместе со всей любовью и всем хорошим, что когда-то было.
Дракон сверлит меня тяжёлым взглядом.
— Значит, ты собиралась вернуться не к нему? Почему тогда? Из-за дочери? Разве ей плохо здесь? Я нанял ей учителя, у неё будет приданое, она выйдет замуж за хорошего мужчину и устроится в жизни, как настоящая леди. Неужели этого мало? Что ты ещё от меня хочешь?
Он сжимает пальцы в огромный кулак. Белеющий в полутьме. Всё это даётся ему с трудом. Он не привык говорить о своих чувствах. Не привык обсуждать.
Но со мной иначе не получится.
И я благодарна ему, что пересиливает себя.
— Ничего… Я благодарю вас. Этого достаточно. Я и помыслить не могла, что вы будете так к нам добры!
Он мотает головой и едва ли не рычит:
— Ты говорила, что не сбежишь! Говорила, что будешь держать слово, пока я держу своё. Что… — взгляд дракона темнеет. — Что я сделал не так?
Он, видно, всю эту горечь носил в себе весь день. А мне хочется просто сжечь её. Или вымыть из его души. Потому что это какой-то бред!
И надо же было себя так накрутить!
Великие генералы тоже теряют головы…
На то и нужна рядом с сильным мужчиной мудрая женщина.
— Ничего, — я поднимаюсь, поправляю плед, укутываюсь получше и подхожу к нему. Рядом с ним чувствую себя совсем маленькой и беззащитной. — Я не понимаю, о чём вы говорите, господин… Я не собиралась никуда бежать.
— Шуба, — наконец, выдыхает он. — Это артефакт переноса в другой мир. Ты должна знать, что можно было бы провести обряд и вернуться. Иначе зачем её надела? Тебя так напугал Дик? Что ты сразу решила меня оставить?
Стылость… стылость и обречённость в его словах.
Я не выдерживаю и обнимаю его за шею. Плед спадает с плеч. Дракон обнимает меня, заглядывает в глаза. Мне совсем не холодно больше.
— Красивая шуба, — я усмехаюсь, — мне её вручила незнакомая бабушка… У меня никогда такой не было. Вот и не удержалась — примерила снова. Глупо, да? Я без всякого умысла покрутилась перед зеркалом. Значит, это могло вернуть меня в мой мир?
— Ты не знала?
Мотаю головой.
— Конечно, нет… А по-вашему я бы оставила Пелагею и исчезла?
Он кривится.
— Я думал об этом. Но ведь надо провести обряд. Думал, ты можешь улучить время, чтобы это сделать. Представил, как проснусь однажды, а тебя уже не будет в замке. Не будет в моём мире. Я сжёг её, потому что не хочу тебя отпускать. Ты — моя.
Горечь тонкой струйкой разливается по сердцу. С помощью этой шубы я могла вернуться домой? Просто одно осознание этого факта выбивает почву из-под моих ног.
Но я держусь. Нечего горевать. Обещание дано. И новая жизнь даже лучше прежней.
Шкурка лягушки была сожжена, но ничего плохого не случилось.
— Алан, можно вас попросить… — в глазах моих застыли слёзы, но скоро я приду в себя — знаю это точно. — Пожалуйста, если есть какое-то недопонимание между нами, мы будем прояснять его сразу. Без обид, без сцен ревности и гнева. Если бы вы всё рассказали днём, я бы ответила вам, что каждый раз, когда вы будете просыпаться, я буду в замке. Буду в вашем мире. Где-то рядом. И вы всегда сможете меня найти.
Дракон на это не отвечает. Он подхватывает меня на руки, вновь отпускает на кровать, нависает сверху.
Мрачность медленно исчезает, в глазах снова пляшет пламя.
— Я виноват, — говорит он шёпотом. — Я не смог заставить себя поверить. В своё счастье.
Сердце вырывается из груди, по телу разрывается дрожь, мне хочется прижаться к его твёрдой груди, потребность практически физическая. Кажется, что если этого не произойдёт, я умру…
Но язык мой — враг мой.
— А это разве мои проблемы, господин? — усмехаюсь.
А генерал смеётся
