меня, а я приподнимаю бедра, чтобы с каждым толчком вводить его глубже.
— Кончи со мной, — говорит он в перерывах между поцелуями. Его язык проникает в мой рот, и мы исследуем друг друга. Все его тело прижимается к моему с каждым движением. — Мне нужно, чтобы ты кончила со мной, Холли.
Его потребность возбуждает мою собственную, и когда одна из его рук опускается вниз и начинает обводить мой клитор именно так, как мне это нравится, я чувствую, что оргазм начинает нарастать. Наши рты приоткрыты, мы оба чувствуем потребность слиться воедино, словно идеальный шторм, когда наши губы едва соприкасаются каждый раз, когда он входит в меня.
— Ты близко, — говорит он, и это правда. Я стою прямо на краю пропасти. Я балансирую на грани, и он чувствует это по тому, как я жалобно хнычу и двигаюсь под его пальцами, которые продолжают дразнить меня.
Он хихикает, когда я разочарованно стону, и вибрация проходит сквозь меня. Мне нравится этот его дерзкий смешок. Хватаю его за подбородок и притягиваю для поцелуя, мой язык сражается с его языком. Он щиплет меня за клитор, и я кончаю.
Я вскрикиваю ему в рот, когда оргазм застает меня врасплох и прокатывается по телу. Я не могу удержаться и прикусываю его губу, когда его бедра вздрагивают, и он тоже кончает, чувствуя, как мужчина опустошается в меня, когда из его груди вырывается рычание. Он останавливается, и его голова падает мне на грудь, в то время как остальная часть его тела опускается на меня сверху.
Мы оба тяжело дышим, и я смеюсь, когда он всем своим мертвым весом ложится на меня. Я провожу руками по его спине, чувствуя, как напрягаются мышцы под моими прикосновениями. Его руки обвиваются вокруг меня, когда он вдыхает мой запах и покрывает грудь легкими поцелуями.
— Я умираю с голоду, — наконец говорит он, нарушая уютную тишину, в которую мы погрузились. — Пойдем позавтракаем.
Я смотрю в окно слева от себя и вижу, что падает снег, и думаю о том, что на мне буквально только мой костюм распутной миссис Клаус. Я посмеиваюсь при мысли о том, чтобы пойти с ним завтракать в моей маленькой мини-юбке и корсете.
— Что смешного? — спрашивает он, сдвигаясь так, чтобы видеть мое лицо. Он двигается во мне, и я чувствую, как подпрыгиваю от того, насколько чувствительной я стала после стольких часов, проведенных здесь
Боже, который час? Как долго я здесь?
— У меня есть только мой вчерашний костюм шлюхи, — говорю я, пока оглядываю комнату в поисках часов. — Не думаю, что это подходящий наряд для завтрака.
Я моргаю, глядя на часы на стене, пытаясь сфокусировать взгляд. Сейчас только восемь утра — неудивительно, что все еще чувствую, что могла бы поспать еще несколько часов. Мой организм не привык к раннему подъему.
— Ты можешь надеть что-нибудь теплое из моих вещей, но сначала я отвезу тебя домой, чтобы ты переоделась. На другом конце города есть одна милая маленькая закусочная, в которую я люблю ходить. — Он целует меня.
— Не могу возразить против такой логикой, — говорю ему, обнаруживая, что на самом деле не хочу этого. Я еще не готова к тому, чтобы это ни было. Я думаю, что мне хотелось бы поговорить с ним, узнать его немного лучше, как человека без его члена внутри меня.
Не то чтобы я злилась из-за этого члена.
— Хорошо, — говорит он, соскальзывая с меня на кровать. — Подожди, давай принесу тебе полотенце, а потом мы сможем принять душ и заехать к тебе.
Лежу и смотрю в потолок, пока он несет мне полотенце из своей ванной. Мой желудок совершает сотню самых разных переворотов при мысли о том, чтобы проводить с ним больше времени. Внутри как в Цирке дю Солей.
Несмотря на то, что тело, кажется, возбуждено, мне трудно выбросить это из головы. Кажется, нелепым волноваться из-за другого парня после того, как меня бросили меньше двенадцати часов назад. Не то чтобы у нас с Джошем вообще были настоящие отношения. У нас не было секса, наверное, месяцев шесть; мы даже больше не спали в одной постели, потому что он всегда играл в видеоигры до трех утра и не хотел меня будить.
Наш поход на его рождественскую вечеринку был первым разом, когда нас видели вместе после Covid. Даже не могу вспомнить, когда мы в последний раз ужинали или смеялись вместе. Мы больше не делились историями, не смотрели телевизор. Боже, мы едва могли находиться вместе в одной комнате.
Оглядываясь назад, я понимаю, что просто держалась за что-то, что мне было страшно отпустить, потому что я не знала, где окажусь. Осознание того, что я могла оказаться в объятиях песца? Мне жаль, что это не закончилось раньше.
— Тебе, наверное, лучше остаться в машине, — говорю ему, когда он начинает вытирать меня полотенцем. Я краснею, желая, чтобы позволила ему сделать это при свете дня, но, когда пытаюсь забрать полотенце, он не позволяет.
— Вы живете вместе? — спрашивает он, отбрасывая полотенце в угол.
— Да, мы были вместе долгое время, — говорю я, позволяя горечи просочиться в мой тон.
Он кивает, глядя в окно, как будто глубоко задумавшись о чем-то, прежде чем, наконец, заговорить:
— Давай примем душ.
Глава 10
Ник
Она выходит из своего дома с двумя массивными чемоданами, с сердитым выражением на лице, а волосы, несмотря на накинутую на голову шапочку, хлещут ее по лицу. Я выскочил из машины и помог ей, сказав, чтобы она села в машину, где тепло, а я пока положу их в багажник.
Господи, они такие тяжелые.
— Что случилось? — спрашиваю ее, забираясь обратно на водительское сиденье.
— Он был там, — говорит она мне, пока я еду в направлении закусочной. Сейчас идет сильный снег, падающий огромными белыми хлопьями. Возможно, у нас будет белое Рождество.
— Я решила просто собрать как можно больше своего дерьма и остаться на Рождество у родителей
— Хорошо, я рад, что у тебя есть семья, на которую можно положиться. — Я протягиваю ей руку, и она мгновение пялится на нее, прежде чем принять этот жест, переплетая наши пальцы и делая глубокий вдох. Моя грудь наполняется счастьем, когда чувствую, как она сжимает мою руку.
— Прости, — бормочет она, глядя на меня печальными глазами.
— За что, черт возьми, ты извиняешься?
— Просто… не мог бы ты отвезти меня к моим родителям после завтрака? Они живут не далеко отсюда.
