не чудила и брата не мучила. Но это для меня и для него. А для тебя что это было?
— Ну… Да не думал я тебя приручать! Говорил же, и в мыслях не было.
Купив мороженое в уличном лотке, медленно идем по тротуару.
— Да ладно, ты действовал точно, как рассказывал. Спортивный интерес? Или, как говорят опыт не пропьешь?
— Ты занудничаешь. Я говорю, даже цели такой не было.
— Вот такой ты страшный и ужасный Краш, который мимоходом разрушает жизни и разбивает сердца. — Со смехом декламирует, понижая, как может, тембр своего голоса.
Я выбрасываю обертку от мороженого и обнимаю ее.
— Это чью я жизнь разрушил?
— Ты читал «Маленького принца»? — Она запихивает мне в рот оставшийся маленький хвостик от своего мороженого, не дав ответить. — А еще скажи, можно ли приручить страшного и ужасного Краша?
— Читал. — одной из немногих прочитанных мной книг был сборник Экзюпери. — А на второй вопрос: многие пытались, но у них ничего не получилось.
— Мы в ответе за тех, кого приручили. — медленно сказала, закидывая мне руки на шею, ее голос с каждым словом становился все тише. — Теперь ты за меня в ответе, вот. И я хочу быть в ответе за тебя. Как думаешь, у меня получится тебя приручить?
Я крепко обнимаю ее, слегка приподнимаю от земли и касаюсь губами приоткрытого рта.
—— Мне все чаще кажется, что у тебя уже получилось.
***
Мы с Энжи сначала простояли с час на одном месте, не разжимая объятий, затем брели с черепашьей скоростью, и ускорились лишь после пинка в виде телефонного звонка от Дэна.
— Краш, это мелкое чудовище не с тобой случайно?
— Не знаю на счет случайно, но со мной.
— Пусть тащит свою задницу бегом домой. Там предки с ума сходят. Третий час ночи. Позвонить она могла?
— Ой, мамочки. Я забыла. — кричит в трубку.
— Вы где вообще?
— По городу гуляем, С тренировки топаем.
— Спортсмены, блин, романтики. Ладно, топайте быстрее , я позвоню, успокою. Завтра на работу, не забывайте.
Вызываем такси. Пока ждем машину, целуемся. Она отстраняется.
— Скажи, среди твоих девушек ангелы были?
Не подумав, ляпаю:
— С десяток, наверное. — Тут же обнимаю и целую в нос. — А вот Энжи – одна-единственная, неповторимая.
Помолчав, спрашиваю.
— Так, а что там про разбитое сердце?
— Я его вот только в кулечек сегодня собрала, вдруг склеится. — Прижимается ко мне, и мы стоим так, пока не приезжает такси.
Она заставляет меня не отпускать такси и ехать сразу домой. Я так и поступаю. Домой попадаю скорее рано, чем поздно. И как оказалось, культурная программа на сегодня еще не исчерпана. Ни по сюрпризам, ни по эмоциям, ни по красоте.
Я едва успел снять футболку и включить чайник, как зазвенел звонок у двери. На автомате открываю, даже не взглянув в глазок.
Там стояла Ольга. Моя мачеха, вторая жена отца. Та, которая исчезла на второй день после ареста вместе со всем ценным барахлом, которое было в доме.
— Привет, Сережа. — Она ждала приглашения. — Нам нужно поговорить.
Делаю шаг назад и приглашающий жест рукой. Она проходит, кладет руку мне на грудь.
— Ты возмужал за эти месяцы.
— Хожу в качалку.
Удивляюсь сам себе. Если попробовать найти среди всех женщин до Энжи ту, которая глубже других проникла в мою душу, то, однозначно, это была она. Когда полтора года назад она появилась в нашем доме, я не воспринял ее всерьез, зато сразу заценил ее красоту. При первой же возможности чуть ли не силой попытался склонить ее к сексу, но получил такой отпор, что мало не показалось. После оплеухи до вечера ее же хлопотами проходил с холодным полотенцем на физиономии. А удар коленом в пах отбил всякие мысли о девочках недели на две. Отцу она ничего не сказала, мы оба старались не пересекаться друг с другом, но думал о ней я постоянно до самого ареста отца. После ее исчезновении тоже думал, но уже в совершенно другом ключе. А тогда ее руки на моей обнаженной груди хватило бы, чтобы я обезумел от страсти. Сейчас мое сердце билось как швейцарские часы. А обида за предательство делала это прикосновение неприятным.
Мы прошли на кухню, она не отказалась от чаю и бутербродов. Как оказалось, она прождала меня в машине под домом больше восьми часов.
— Сережа, я понимаю, как ты должен сейчас ко мне относиться после моего бегства, но прошу меня выслушать сначала. Я поступила так, как сказал твой отец.
Вот тут началось извержение вулкана сюрпризов. Оказывается, я ни черта не знал ни о ней, ни о своем отце. Их брак изначально был деловой сделкой даже без обязательства к сексу. Успокоила немного мысль, что, когда я к ней лез, она не была женщиной отца, хоть и числилась женой. Когда я не удержался, ляпнул это вслух, она грустно усмехнулась.
— Отец предполагал, что такое может быть, оставлял это на мое усмотрение, но предупреждал, что ты не умеешь держать язык за зубами по поводу своих похождений. А к нему я пришла лишь через год, почувствовав, что это нужно мне, что я люблю его.
Вот это точно насчет языка. Сколько раз я мысленно бил себя по лбу, ляпая что-то Энжи. А я как раз думал, это отец обо мне ничего не знает и не хочет знать.
— Я вынуждена была сделать тебе больно, чтобы сохранить репутацию отца и семьи. Извини меня, если это было слишком.
— Меньше не имело смысла. — Улыбаюсь. — А так дошло с первого раза.
Оказалось, отец давно знал, что находится под угрозой ареста. Сделать что-либо, не подвергнув риску свою и мою жизнь, он не мог. И тогда он обратил внимание на Ольгу, работавшую у него к тому времени четвертый год. Он предложил ей фиктивный брак. Единственной ее задачей было скрыть хоть что-то от возможной конфискации и часть передать мне. Ольге была куплена такая же квартира в другом городе. Там лежали несколько карт и некоторая сумма, так сказать, на черный день.
— Отец просил меня выждать хотя бы несколько месяцев, а еще лучше год-два, но тут я решила сделать по-своему. Для этого есть две причины. Я уверена, что отец тебя
