с инжировым джемом — лучшее завершение этого безумного дня.
Осторожно погладив кончиками пальцев Хисса, Сюзанн выставила на стол перетянутый беленькой салфеткой горшочек. Опустившись на стул, Сюзанн аккуратно расправила на коленях скромное синее платье:
— Ну? Как прошел первый урок? Вы, наверное, сильно переволновались?
— Не без этого. Но я, кажется, справилась. Наверное. Может быть.
О дружеской поддержке Безголового Тедди, смягчающего нервные переживания, Хизер предусмотрительно умолчала.
— Студенты вас слушали? Не болтали между собой, не читали под партами книги?
— Да вроде бы слушали. Если судить по тому, что вопросы они задавали вполне осмысленные.
— Вам даже вопросы задавали? О, это успех! Если студенты заинтересовались настолько, что начали задавать вопросы — значит, вы их заинтересовали. Когда я материал объясняю, дети меня даже не слушают толком.
— Дети? Какие дети? — не поняла Хизер.
— Ну как же. Ученики. Студенты, — растерянно поглядела на нее Сюзанн. — Вы же студентам лекцию читали.
— Вот именно. Студентам. Но не детям. На выпускном потоке учатся взрослые парни и девушки. Сколько там самому младшему — лет двадцать? Люди к этому возрасту собственную семью заводят, детей рожают. Если бы эти дети вместо драконоборческой академии поступили в военную — носили бы погоны офицеров.
— Да-да, конечно, — смутилась Сюзанн. — Я понимаю. Но согласитесь — студенты не имеют жизненного опыта!
— И что? Можно быть неопытным и в тридцать, и пятьдесят.
«А можно и в двадцать пять» — мысленно закончила Хизер. Сюзанн производила впечатление человека компетентного — но катастрофически неопытного. И не желающего этот опыт приобретать.
— Вы полагаете? Да, наверное… — Сюзанн задумчиво помешивала ложкой в чашечке, раскручивая крохотную воронку чая. — Мне, честно говоря, очень трудно воспринимать студентов как взрослых людей. Для меня все ученики — дети. Может быть, в этом и заключается проблема?
— Возможно. Я говорила со студентами так же, как говорила бы с новобранцами. И в дальнейшем планирую придерживаться той же стратегии.
— И как же вы говорите с новобранцами?
— Обыкновенно. Если уж человек пошел в егеря — вероятно, он осознает риски, но все равно планирует выжить. Моя задача — просто указать к этому самый надежный путь.
— Так это же у вас… — тоскливо вздохнула Сюзанн. — А я всего лишь помогаю наладить более тесную связь с фамильяром. О выживании, как видите, речь не идет.
— Разве? — вскинула брови Хизер. — Но мощный, отзывчивый фамильяр — самый надежный способ подзарядить жезл. Замена империта отнимает в разы больше времени, к тому же чревата неоправданными рисками — запасной кристалл можно потерять, выронить из рук, забыть дома в конце концов. Я лично видела снайпера, который засунул вместо разряженного кристалла новый — и понял, что он тоже разряжен. Видимо, парень, собираясь на дежурство, просто схватил не ту стекляшку.
— Ох, — прижала ко рту ладонь Сюзанн. — Он жив? Этот снайпер?
— Он — да. А щитовая, которая его прикрывала, мертва. Если хотите, я попытаюсь донести эту нехитрую идею до учеников.
— Если вас не затруднит… — смешалась Сюзанн.
— Нисколько. Паршивцы должны понимать, сколь велики риски. И если уж они отказываются получать нужные навыки — пусть знают, чем платят за излишнюю самоуверенность.
— Самоуверенности им не занимать, — согласно вздохнула Сюзанн. — Особенно Каррингтону. Вот уж кто родился с золотой ложкой во рту.
— На меня он произвел впечатление избалованного засранца. Что, впрочем, неудивительно — при таком отце.
— Не имею чести знать генерала Каррингтона лично… Но доверяю вашему компетентному мнению, — по губам Сюзанн скользнула улыбка. — А Каррингтон-младший, в сущности, не так уж и плох. Излишне самоуверен, конечно. Дерзок. Непочтителен. Этот мальчишка воображает, что он король мира, но… При этом Алекс отлично учится. Посещает дополнительные занятия. Он на удивление дисциплинирован и даже в некотором роде рассудителен. Не помню ни одного случая, когда Алекс стал бы зачинщиком драки.
— А зачем ему драки? — не поняла Хизер.
— Ну как же. Мальчишки постоянно дерутся…
— Но мы же не про детей говорим. Юноши кулаками решают споры, которые невозможно решить словами. Ну и повышают свое место в мужской иерархии. Нехитрый, но весьма эффективный способ. Каррингтон, видимо, достаточно умен, чтобы в конфликтах ограничиваться вербальной агрессией. И занимает слишком высокое положение в иерархии — настолько высокое, что подтверждать его просто нет смысла.
— Наверное, вы правы, — отделив вилкой кусочек мадленки, Сюзанн критически оглядела его, отряхнула от крошек и отправила в рот. — Честно говоря, я не очень-то разбираюсь во всех этих мужских иерархиях. Но кое-какие вещи я все-таки вижу. Есть мальчики, которые действительно любят драться. Тот же, к примеру, Патрик Маклир. Он просто ищет повод для конфликта, а если вдруг не находит, то создает его. Каррингтон явно не из таких.
— Значит, амбициозен, но не агрессивен? — задумалась Хизер. — При этом усерден и склонен к позерству…
— Да. Приблизительно так.
— Ну что ж. Думаю, с этим можно работать.
Глава 7. Все неприятности - от ирландцев
Безголовый Тедди призывно смотрел с прикроватной тумбочки. В его выпуклых стеклянных глазах таилось утешительное обещание, но Хизер стойко отринула соблазн.
Если задуматься… первый урок был не так уж и плох. Можно даже сказать, очень неплох. Хотя, конечно, не идеален. При всем желании Хизер не дотягивала до чугунной доходчивости мастера Тронберри, почетного ветерана Первого егерского полка. У мастера Тронберри не было левой руки, правого глаза и кончика носа, а ухо походило на запеченную в золе картофелину. Зато у него было умение доносить до сопляков истину, не расплескав ни капли.
Сияющий, мать его, идеал.
У Хизер так не получалось.
Но Хизер действительно прилагала усилия. Пускай она тут всего лишь на полгода — это уже немало. За несколько месяцев парней и девчонок можно поднатаскать. Конечно, они не станут профессионалами. Ни один выпускник этой занюханной академии никогда не сравнится с выпускниками Школы Ланселота Озерного, выдающей по пачке квалифицированных драконоборцев каждый учебный год. Но ребята хотя бы получат базу. Они выйдут из академии, зная, как высоко находится планка, до которой нужно допрыгнуть. А это уже хорошо.
Человек должен понимать, насколько он глуп и необразован. Трезвое понимание своих недостатков — первый и самый необходимый шаг к успеху.
Зажмурившись, Хизер глубоко вдохнула, открыла глаза и поглядела
