точно смогу переночевать и поесть. Благо пару монет я всегда вшивал в одежду. Поблагодарив Ветреную Богиню*, что я не утопил сапоги и спаг, я отправился в путь, медлить не имело смысла.
** ** **
Приземлился, или скорее приводился, Артур удачно, недалеко от берега, в спокойный омут, где вода хотя бы у поверхности была теплой. Вынырнув, он поднял голову и посмотрел на пустой канат, с которого они прыгали. Не увидев своего товарища по несчастью нигде в воде, видно течение уже снесло его, мужчина погреб к берегу и, выбравшись, отдал хвалу старому знахарю, что жил у них в деревне и знал руны, да периодически учил им молодежь. Мужчина никогда не был сильным рунистом, но уж пару рун он смог начертить на своей коже, что подарило ему тепло. Да, второй раз он ее сможет начертить не раньше, чем через три колокола, а эта будет действовать хорошо если две большие свечи, но тепло она даст, да и одежда подсохнет, все веселей идти будет.
Прикинув, что по течению идти лучше, да и Остар скорее всего поступит так же, стрелок, найдя старую полузаросшую тропку, что наверняка вела к деревне, зашагал вперед. Когда стемнело полностью, Артур, уже высохший, но еще не чувствующий усталости, нанес еще пару рун, позволяющих видеть в темноте, зашагал дальше. Колокола через два придется делать привал, и ложиться спать, но за это время он покроет еще миль восемь, что приблизит его к теплой постели и горячей еде.
Проснулся он рано от того, что довольно сильно замерз, все-таки огня он не разжигал, чтобы не смогли увидеть сверху, а на новые руны уже не было сил. Отвязав себя от ветки, на которую он влез накануне, чтобы не спать на земле, и спрыгнув, он начал разминать затекшие за ночь конечности. Внезапно замерев, мужчина повел носом, а потом сделал глубокий вдох и нахмурился. Пахло дымом, похоже, пираты сожгли корабль. Скорее всего большая часть команда жива, пиратам надо получать прибыль, а на севере, да и на востоке, в Империи, все еще процветает рабство. Хотя капитан точно мертв, такова традиция, капитан уходит вслед за кораблем.
– Пусть ветра будут всегда с вами, – проговорил стрелок, отдавая дань памяти погибшим матросам и капитану, а после зашагал по тропинке. Ему еще предстояло пройти довольно много, прежде чем он окажется в деревне.
Ближе к полудню, когда солнце стало припекать даже сквозь листву, неожиданно тропка вышла на узкую ленту лесной дороги и, вот удача, также виднелась и крытая телега, что неторопливо ехала по ней именно в ту сторону, которая и была нужна наемнику. Улыбнувшись такому удачному стечению обстоятельств и не забыв кинуть медную монету за плечо, дань Ветреной Болине, Артур поспешил к повозке.
На ко́злах дремал старик, видно, жара и возраст сделали свое дело, разморив его. Тем не менее, Артур не обманывался, выглядел старик отнюдь не дряхло и безобидно, было видно, что в нем еще осталась сила, уже не такая как в молодости, но приправленная солидным опытом. Также стрелок заприметить и нож на поясе, и арбалет, прикрытый тряпкой, что лежал под рукой. Этот седой был опасным, чувствовалась выучка, и стоит издать неосторожный звук, хрустнуть веткой, звякнуть бляхой или еще как-то выдать себя, тут же получишь болт в грудь, в то, что возница не промахнется, Артур верил.
Дождавшись, пока телега поравняется с ним, и он окажется по другую сторону от арбалета, осторожно окликнул возницу, а когда тот вздрогнул и схватился за арбалет, добавил:
– Спокойно дед, захотел бы, ты не проснулся б.
– Твоя правда, – остановив лошадь ответил он, и вздохнув добавил, – совсем старый стал, раз тебя проспал. Куда путь держишь? Охотник?
– Наемник я, – ответил Артур, широко улыбаясь, – а что проспал, так дядька у меня охотником был, вот и научил по лесу правильно ходить, вот и не будил тебя я. Подвезешь до деревни?
** ** **
Когда я, очень голодный, все же только два раза за последние четыре дня поел, не выспавшийся, спать на земле не очень удобно, и грязный, четыре дня по болоту считай шел, вывалился из колючих кустов на небольшой песчаный берег, я был раздражен. Когда смог найти лодку и ее владельца, уговорил везти меня в деревню, что стояла на другом берегу, я был зол. Когда смог потом вместе с ним найти весла, что он спрятал отдельно, а потом забыл где, я был взбешен. Когда придя в деревню, я увидел Артура, что лежал в тени избы, потягивал что-то из кувшина и по всему выходило, что он попал в деревню как минимум на день раньше меня, я испытал ярость. Но когда он открыл рот и с невинным видом поинтересовался, почему я так долго шел до деревни, а потом отметил, что любоваться окрестностями сейчас не самая лучшая пора года, я не выдержал.
Выдернув из плетня дубовую жердь, что выполнял роль столба, я кинулся на стрелка желая если не убить, то хотя бы покалечить. Он, похоже поняв, что разговор у нас не выйдет, подскочил и со скоростью стрижа помчался от меня прочь. К счастью для него, я был слишком усталым, чтобы гоняться за дураками, поэтому, запустив импровизированным снарядом ему в след, я рухнул туда, где он лежал до этого. Вставать я не был намерен еще очень долго.
– Зачем забор портишь? Хорошие люди между прочим тут живут, – сказал он, подходя и пристраивая палку на место.
– Давно тут? – спросил я, немного успокоившись и не желая больше поддаваться на провокации, что выходили у него на удивление хорошо.
– Две ночи уже, – ответил он и без перехода продолжил, – сходи в баню, я попросил, затопят, поешь и надо сваливать отсюда. Слишком долго ты добирался, скорее всего, сюда пошлют поисковую команду, как только поймут, что в
