хохота.
— Шаманы идут к нам. — кто-то всё же смотрел в бойницы.
Хохот как обрезало. Люди в минуту выплеснули в хохоте свой ужас.
— Командир! Шаманы идут к посту! — крикнул Михалыч со слезами на глазах от смеха.
— Ворчун! Позови носорога, может он двигается? — ответили сверху.
— Седой, ты можешь двигаться? — позвал Ворчун.
— Стою, сил нет идти. Не смогу помочь вам. — пришел ответ.
— Его тоже накрыло! Стоит на месте! — крикнул Ворчун.
Сверху не ответили.
— Ну, вот и всё. Пожил хорошо. Детей разным женщина наделал. Пора и честь знать. — буднично кто-то подытожил свою жизнь.
* * *
— Я не против ещё пару десятков лет коптить небо. Чего я там не видел? Кот поганец, ты один ходишь на ногах, тьфу, на лапах. Рядом с тобой открытый ящик видишь? Там гранаты лежат, подцепи когтем чеку и дёрни. Будь другом помоги? Я тебя кормил, ты у меня в кровати спал, хотя я тебя ногами спихивал. Мы же с тобой друзья? Помоги поганец! — уговаривал Михалыч кота.
Кот оскорбив пса, сидел и мыл мордочку лапкой, поглядывая наглыми глазами на Михалыча.
— Гостей намывает. — сказал Ворчун.
— Шаманы идут не спеша, что-то поют. Волки с вожатыми не торопятся, за ними трусят. — говорил кто-то от бойницы.
— Вот они гости идут. — упавшим голосом сказал Михалыч.
Он смотрел на свои беспомощные руки. Лицо его стало багровым, он замычал и правая рука соскользнула с колена. На лбу выступил пот, он тяжело дышал.
— Не слушаются руки. — безнадёжно выдал он.
— Сто метров осталось до стены. — говорил голос страшные слова.
— Пятьдесят метров. Забрались на вал убитых волков. — с тоской говорил комментатор.
— К воротам подошли. Плохо вижу. — голос стал деревянным, безжизненным.
* * *
Ворчун смотрел в каменную стену башни. Дикий камень, хорошо подогнан. Башня должна стать оплотом человеческой стойкости а стала клеткой для беспомощных людей, думал он. И никто не поможет. Вот, даже кот отказал в помощи. К кому ещё обратится? Он почти атеист. Когда умирал отец, горячо просил всевышнего сохранить отцу жизнь. Всевышний промолчал. После он стал прохладно относится к религии, не взбунтовался а стал равнодушным. Вот придёт его час и он узнает, есть всевышний или его нет. Милосерден он к нам или мы по жизни идём без его руки.
— Ы-ы-ы-ы-ы-ы! — завыл без слёз Ворчун.
— Что же так плохо то всё! Никому мы не нужны! Никто нам не поможет! Господи, дай хотя бы силу в руки! — его прорвало.
— Зачем так громко? Зачем пёсика пугаете? Пёсик хороший! — ответили ему.
* * *
Рядом с волкодавом присела девочка призрак, она гладила его нос. Кот вздыбился и шипел. Ворчун кашлянул, прочищая горло, успокаиваясь от истерики.
— Люля здравствуй! — попытался сказать он спокойно.
— Здравствуйте! Вас сегодня много. А что вы здесь делаете? — она гладила крутой лоб пса.
Кот боком бросился в сторону, ударился о стенку ящика с гранатами. И перепрыгнув пса, умчался по лестнице на верхнюю площадку.
— Люля у нас всё плохо. Плохие люди пришли, они нас убьют. Помоги нам. — стараясь не спугнуть надежду, спокойно говорил Ворчун.
— Плохие люди? Как прошлый раз к нам в город приходили? — она смотрела на него.
— Да, девочка. Они нас обездвижили. Видишь, мы не можем защитится, не можем от них отбиться. Просто сидим и ждём когда они войдут сюда и убьют нас. Пса тоже убьют, он волков убивал, он их враг. — время утекала как вода из раскрытых ладоней, но он не торопился, боясь её спугнуть.
— Закинули верёвки с крючьями на башню, сейчас полезут вверх. — очнулся комментатор.
— Вижу, на вас тёмная сеть накинута. Мама что это? Поняла. Как её снять? Хорошо, попробую. — девочка советовалась с мамой.
Люди ждали, надежда появилась как маленький мотылёк у ночного окна.
Люля встала, скрестила руки над головой и махнула ими вниз, в стороны. Как бы распахивая задёрнутые шторы на окнах. В холодной башне прокатилась волна ласкового тепла.
— Господи спасибо! — закричал Ворчун, передёргивая затвор автомата.
Вскочил, высунул автомат вниз стволом. Увидев под башней толпу спокойно стоящих вожатых, нажал на спусковой крючок. Михалыч метнулся к ящику с гранатами, подтащил его к бойнице и начал выкидывать гранаты вниз, бросая чеки на пол. Башня вздыбилась автоматным, пулемётным огнём. Грохотали взрывы под башней. Началась мужская работа, а не колдовские штучки вожатых.
— Теперь попробуйте возьмите нас! — кричал комментатор.
— Валим всех! — кто-то ответил азартно.
Волкодав вскочил и сел, девочка сидела рядом, смеясь, трогала его влажный нос.
* * *
Четвёртая атака отбита. Перекрёстный огонь из башен, сотни две волков, вожатых стыли на морозе. Время было около пяти вечера, солнце ушло за горизонт. Собрался военный совет. Как всегда, кто виноват и что делать.
— Зачем им наш пост? Что тут есть? Может быть под гору прорываются? — Леший взял первое слово.
— Нечего гадать. Мы их целей не знаем. Уходить под гору нужно. Ночью не отобьёмся. — Семёныч морщась от боли, потрогал забинтованное левое плечо.
— Не отобьёмся это факт. — поддакнул Михалыч.
— Не будем время терять, идите в свою башню, уводите людей в казарму. Мы прикроем. — Ганс набивал патронами бочонок магазин.
Ворчун оглянулся на девочку. Пёс стоял рядом с ней, признав в ней друга. Кот благоразумно спрятался.
— Спасибо вам за помощь. — улыбнулся ей.
— У тебя на севере, всё только начинается. — она попыталась обнять пса за шею.
— Мы уходим в город. Посоветуй что с носорогом делать. Может ты знаешь большие проходы под гору? — спросил он.
— Носороги были друзьями Древних. Мы, слуги Древних. Я спрошу папу и маму как ему помочь. — она была счастлива рядом с волкодавом.
Леший опасливо взглянув на призрака, побежал вверх по лестнице на стену.
* * *
Ворчун посмотрел в бинокль. Сумрак затопил залив, тёмные массы волков хаотично перемещались.
— Что вам здесь надо? — задумался он.
Постучал пальцами об полку, на которую положил бинокль.
Прошло пять минут. Волки не нападали, шаманы не пели заклинания. Казалось, что люди просто сидели у бойниц на дежурстве. Девочка с волкодавом убежала вниз, на первый этаж. Опасливо оглядываясь, с верхней площадки спустился кот. Сел на пустой гранатный ящик.
— Пришел вражий сын? Пса опозорил, нам не помог. За что тебя кормить дармоед? — выговаривал ему Михалыч.
— Поднимайтесь все сюда! По пандусу к казарме отойдём! — крикнул
