не только ландмаршала барона Буксхевдена вместе с его братом-бароном, не только арендатора имения Ранна – фон Палена, не только двух фон Эссенов из имения Сасси, но и Карла Фёрстера из Кареда, одного эстонца по национальности – управляющего имением Тамсе, владельца имения Унду – Холла вместе с его приемной дочерью Трууверт, управляющего имением Койкла – Клейнарта. Буржуазные газеты сообщили, что «мятежники», якобы, вынесли на закрытом собрании смертные приговоры нескольким крестьянам-дворохозяевам, но не успели привести их в исполнение. […]
Говорят, что эти убийства были совершены из личной мести. Откуда буржуазным мошенникам это известно? Мы знаем десять смертных приговоров, которые были вынесены военно-полевыми судами на Сааремаа и на основании которых были убиты десять сынов трудового народа, обвиненных в убийстве помещиков. Но ни один из этих десяти не был участником этой расправы! Подлинные участники так и не были обнаружены. (См. подпольный «Коммунист» № 3 – «Рыцари белого креста»). И такие убийцы невинных людей вместе со своими лакеями осмеливаются теперь доказывать: расправа была совершена из личной мести! Да, и по нашему мнению убийства совершались из личной мести! Но – не убийства баронов, а убийства очень многих из тех двухсот пятидесяти восставших, кто по тайным и ложным доносам были умерщвлены на островах карательными отрядами Пятса! Восставший трудовой народ никогда не убивает своих мучителей и угнетателей по личной злобе. Из поколения в поколение помещики издевались над народом, мучили его хуже, чем рабочий скот, сеяли нищету и горе, и поэтому они неизбежно должны были пожать свинец! Кто сеет ветер, пусть пожнет бурю!
Пулю в тело и труп под лед! – так действовал восставший трудовой народ на Мухумаа и Сааремаа и тем самым опроверг хитроумные измышления буржуазии о «невиданной жестокости» прибывших со стороны Нарвы и Пскова красных в Тарту, Вирумаа и Нарве. Красный террор не был завезен в Эстонию извне. На островах действовали одни лишь красные островитяне. И даже те бывшие солдаты и матросы, которые в составе русской армии и флота проделали в 1917 году две революции, даже они все, за небольшим исключением, вернулись на острова в начале германской оккупации, т. е. в начале 1918 года, и не принимали участия в осуществлении красного террора в России. Красный террор на островах вырос, выражаясь словами Яна Тыниссона, из «народного духа».
Совершенно самостоятельно, без какой-либо коммунистической агитации извне, без «китайских и латышских наемников» восставшие вооруженные островитяне действовали точно так же, как и восставший трудовой народ в той части Эстонии, которая в ноябре, декабре, январе находилась под властью Эстонской трудовой коммуны. Но кое в чем «мятежники» островов даже превзошли распоряжения правительства Эстонской трудовой коммуны! Они не потеряли ни одного мгновения, чтобы создать ту вооруженную силу – красные войска – без которых не может существовать ни одна революция трудящихся.
«На следующий день (после начала восстания – В. К.), – так описывает события буржуазная газета, – людям было приказано собраться в волостной управе со строгим наказом иметь при себе оружие, у кого оно есть. Необходимо, мол, покончить с высокомерием господ. Волость Суурвалд (на Мухумаа) этот приказ выполняла вяло. Собралось несколько десятков человек, большинство без оружия. Это рассердило организаторов мятежа, которые пригрозили прикончить всех противившихся.
В тот же день была объявлена мобилизация мужчин в возрасте от 18 до 45 лет.
…На конфискованных в имениях лошадях курьеры „красных“ носились ночью по деревням, передавая приказы о мобилизации и угрожая, что сопротивлявшемуся грозит смертная казнь.
На третий „красный день“, 18 февраля, в Хелламаа состоялось народное собрание, участвовать в котором было приказано всем мужчинам. На собрании были выбраны комиссары.
Сторожевые отряды на побережье поджидали „белых“.
В тот же день в Сууремыйза для нужд новой „народной армии“ было конфисковано 150 пудов ржи и бык» («Ваба Маа» № 52, 4 марта 1919 г.).
Так действовали на Мухумаа.
«Повстанческое движение быстро перекинулось с острова Муху на Сааремаа, в волости Мааси и Ууэмыйза», – пишет «Саарте Кая».
«Теперь движение очень быстро распространялось, и вскоре восстало население Лейзи и Кярла. Можно сказать, что за три-четыре дня все население Сааремаа восстало.
Положение стало крайне серьезным.
Вооружившиеся большевики ходили из деревни в деревню, из дома в дом и повсюду объявляли „Приказ о принудительной мобилизации“, согласно которому все мужчины в возрасте от 18 до 45 лет обязаны вступить в красное войско, причем уклоняющимся грозила смертная казнь.
Имения и волостные управы были захвачены и повсюду была установлена власть красных.
Решено было приступить к захвату города[37]». («Сотс.» № 50, 1 марта 1919 г. – «О сааремаских событиях».)
Так действовали восставшие трудящиеся на островах! […]
Словно в сказке, в одну ночь восставшие создали красное войско до 1000 человек – оно двинулось с трех сторон на Курессааре и вело с сааремаскими белогвардейцами настоящие бои. Приговоры военно-полевого суда, сообщившие о расстреле красных командиров рот и взводов, свидетельствуют, что у восставших было организовано по крайней мере 11 рот, штаб и главный штаб. […]
Шестьдесят лет назад барщинные крестьяне восстали против своих угнетателей – то была «Война в Махтра»[38] К 1919 году барщинное рабство было заменено рабством наемным, но самое рабство осталось, а вместе с ним и все порождаемые им бедствия. Поднимая мятеж против наемного рабства, островитяне не были одинокими, как махтраские крестьяне.
Весь мир наемных рабов поднялся ныне на священную войну против наемного рабства – капитализма! Будь то на Востоке или на Западе, в Европе или Америке – повсюду трудовой народ ведет борьбу против наемного рабства, борьбу за коммунизм.
Восстание трудящихся островов в феврале 1919 года было лишь одним эпизодом, одной из страниц в этой гигантской борьбе.
Пусть острова были отделены от прочего мира еще до Октябрьской революции; пусть бароны, попы и их газеты объявляли эту революцию убийством, разбоем и сплошным богопротивным ужасом; пусть красные знамена с лозунгами Октябрьской революции никогда не развевались над островами, все же разразилось восстание, именно восстание трудового народа, «мятеж» против наемного рабства: имения были конфискованы, волостные управы захвачены, создано было красное войско, была установлена диктатура трудящихся! «Все народы мира восстали против белых, теперь пришло время восстать и островитянам!» – провозгласил неизвестный агитатор в Хелламаа и – не только от побережья Виртсу до полуострова Сырве, но от края до края всего мира мощно неслось в ответ: «Время настало!»
Месяца за два до этого – на рождество – Александр Койт вместе со своими единомышленниками попытались захватить Когуласкую волостную управу и провозгласить советскую республику.
