Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
не причиню, а вот жизнь спасти смогу.
– Что нужно делать? – моментально собрался и напрягся Ивар, позабыв все прочие мысли.
– Терпеть. Словами напрямую сказать не получится, иначе Океан услышит, и мы все пропадем. Нарисую на руке карту, духи подскажут. Она поможет тебе найти то, что ты ищешь, и спастись. Будет больно, очень больно. Но такова цена.
– Справлюсь.
– Знаю, – выдохнула Аника так печально, будто бы произносила смертный приговор.
Они подошли вплотную к лесу, с промокших коричневых ветвей капало, что-то шумело в листве, переговариваясь о своём, ночном. Ветер не проникал дальше крайних деревьев, за ними тьма сгущалась ещё больше, поглощая любые звуки. Пахло сыростью, прелыми листьями и прошлой жизнью. Той жизнью, когда весь мир был другим, когда Океан сиял голубыми и синими красками, когда солнце согревало грубую кору вековых деревьев, а предки Кмара и Ивара жили счастливо.
Аника остановилась шагах в ста от опушки леса под большим деревом. Бросила мешок на землю и встала на колени, опустив голову в низком поклоне. Она что-то шептала, иногда чуть приподнимаясь, а потом позвала Ивара сесть перед ней.
– Слушай меня. Кричать и шуметь тут нельзя. Духи уйдут и долго не вернутся. Поэтому терпеть будешь молча. Если сил не хватит, можешь что угодно делать, хоть палку закусывай, но не кричи. Прислонись к дереву и смотри на меня, никуда больше не смотри. Что бы не происходило, не смотри! Понял? – Аника усадила его к дереву, достала из мешка большую белую тряпку, застелила ей колени Ивара и закрыла глаза в молчании.
– Я всё понял. Буду терпеть, Аника, – внутри дерева шумел поток, его отлично слышно, если прислониться поближе. Шум становился похожим на шепот, переходил в гудение, тихое пение, жужжание и смолкал, начиная всё снова через пару секунд. Ивар ждал.
Аника достала из мешка небольшой узкий нож, устало вздохнула, глядя в небо, скрытое ветвями, стянула с Ивара рубашку, а затем резко схватила его руку, обжигая своим прикосновением. Рука горела так, словно погрузилась в открытый огонь. Ивар сжал зубы, напрягшись всем телом, а Аника прошептала:
– Терпи, Ивар, терпи, – она осторожно, начиная от кисти, провела острием ножа по руке вверх. Острая боль пронзила Ивара, кровь тонкими струйками закапала на белую ткань. – Это твой путь, моряк. Он ведет с Востока на Запад. Твоя ладонь – Восход, в ней ты держишь Солнце, оно медленно идет к Заходу, слышишь? – Ивар кивнул сквозь боль. – Смотри, вот это и есть Солнце, – Аника вырезала ножом круг и большим пальцем нажала в его середину.
Страшная боль от ожога словно проедала руку насквозь, из глаз Ивара хлынули слёзы. Он даже не пытался их сдерживать. Главное – молчать, ни звука. Пусть льются слёзы, пусть льется кровь, нужно молчать. Аника чуть отпустила палец и принялась рисовать ножом поперечные полосы, обозначая Океан. С каждым её движением боль становилась сильнее. Абсолютно нереальная боль, не столько физическая, сколько душевная. Ивар чувствовал, как его душу разрывают на части, тянут в разные стороны, душат, жгут, но терпел, смотрел на серьезное лицо Аники, на крупные соленые слёзы, стекающие по её щекам, слезы величиной с Океан.
– Ты любишь меня, Аника? – прохрипел Ивар.
– За порогом бурь, – шептала отшельница, осторожно касаясь указательным пальцем руки Ивара выше локтя, – будут мели. Много. Страшных и опасных. Не бойся их. Самое трудное – впереди. Если встретишь лодочника и его спутницу, значит, жемчужина близко. Глаза морской девы опасны, а сама она коварна, Ивар. Вспомни обо мне, когда встретишь её, – Аника добралась до плеча и старательно вырезала на нем большое око, заливая и свою рубашку, и белую ткань кровью.
Перед глазами Ивара темнело от нестерпимого жжения, его плоть сопротивлялась прикосновениям девушки, скованная обетом безбрачия; лесные духи нашептывали непонятные слова в самые уши, залезали в раны, заставляя их кровоточить сильнее, обжигали края. Но он терпел, что было сил терпел.
– Ты любишь меня, Аника? – снова жутким, хриплым голосом задал вопрос Ивар. – Почему путь к счастью возможен только через страдания?
– Потому что ты, Ивар, выбрал этот путь, – прошептала отшельница, заливаясь горькими слезами. Ножом она довела дорожку до груди и остановилась.
– Так ты скажешь, или нет? – снова потребовал Ивар, чувствуя, как весь мир и Аника вместе с ним, плывет перед глазами.
– Люблю. Я. Люблю. Тебя. Ивар, – с упором на каждое слово шептала Аника, вырезая на его груди розу ветров. – Все ответы здесь. В твоем сердце.
Она отложила нож и всмотрелась в лицо Ивара – он страдал. Не такими сильными были внешние раны, но этот нож резал душу, и душа плакала солеными слезами. Маленькие Океаны слез вместо глаз Ивара. Он чуть подался вперед и, превозмогая боль, ухватил Анику за плечи. Руки обожгло с новой силой. Терпеть!
– Люблю, – сквозь зубы процедил Ивар, приблизив своё лицо к лицу отшельницы. Ещё одно небольшое движение, как мягкая приливная волна на пологом берегу, и их губы соприкоснутся.
Аника жарко выдохнула и приложила палец к губам Ивара, отрицательно качая головой. Она была так близко, даже слишком, гораздо ближе, чем тогда ночью, в праздник Равноденствия. Такая желанная, единственная, смелая. Она любит. Ивар с силой прижал её к себе, только и успев выдохнуть одно единственное слово:
– Горячо…
С неба обрушился ледяной поток соленого дождя. Он заливал глаза, рот, попадал в открытые раны, разъедая их, стократно усиливая боль. Руки Ивара разжались, отпуская Анику, и он погрузился в жаркую темноту, напоминающую о доме отшельницы.
Глава 7.
Тело ломило, раны жгло, спина затекла, – именно от этих ощущений Ивар очнулся. Глаза не желали открываться, они ещё помнили мрачный мокрый лес, слезы Аники, жуткие кровавые разводы на белой ткани. Он ощупал то, на чем лежал: жесткая, но приятная к рукам поверхность, угадывались плетеные узоры. Ковры. Ивар лежал на полу в доме отшельницы, сомнений не может и быть. Резко открыв глаза, он только убедился в своих догадках. Привычный серый свет едва освещал комнату, собирая по углам пыльные тени. День явно клонился к вечеру, за окном снова барабанил дождь, изредка завывал ветер.
Кто принес Ивара в этот дома? Неужели Аника справилась с этим сама? Аника! Ивар огляделся, но не нашёл её в комнате. Заметив приоткрытую дверь в спальню, он встал на колени. Опираться на руку, изуродованную странным рисунком, было больно, перед глазами вставали картины страшной ритуальной ночи. Ивар поморщился и поднялся на ноги, едва переставляя их, добрел до спальни. Там, свернувшись грязным клубком из
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
