больше, а в голове прозвучал обеспокоенный глас Чернобога. Как и раньше, небожитель сулил всемогущество — достаточно лишь подчиниться, сломать барьер и заразить все вокруг.
Но теперь Мстислав знал этому плату и не слушал увещевания. Единственное, что он ценил в жизни, была его дочь. Ее мать Вяземский никогда не любил, как и она его. Главы родов заключили династический брак между выходцами из влиятельных фамилий. Позже князь лично казнил супругу за заговор, обставив ее смерть, как несчастный случай. Он не хотел излишне травмировать ребёнка.
Мире не исполнилось тогда и годика, но Вяземский никогда не пожалел, что лишил кроху материнского тепла. Он окружил доченьку тёплом и заботой. Все доброе, что оставалось в нем, нашло выход в отношении к чаду.
И вот сегодня кровиночка подверглась не шуточной угрозе. Проклятый японец обманул и его, и даже Чернобога. Похоже, самурая прислали сюда неспроста, но как догадывался Мстислав, азиат предал и начальство.
— На редкость хитрожопое падло, — выплюнул Вяземский стараясь отстраниться от боли, — Ничего. Я разберусь и с ним! Со всеми заражёнными разберусь, и даже с собой!
Мстислав никому не говорил, но после кары Верховная предоставила ему выбор. Он мог снять проклятие с подконтрольных территорий. Для этого пришлось бы отречься от власти, покаяться и сдаться властям.
Вяземский лишь посмеялся над подобной идеей. Возможность была упущена, а владыка пошёл по пути обретения нового могущества и изменения себя. Благо и покровитель подходящий подвернулся. Чернобог мигом подсуетился, научив многим ритуалам и обозначив способы продвижения.
— Любопытно. Все эти боги, кто они? Различные варианты информационной матрицы или же существуют на самом деле!? — от испытываемых мук Мстислав заговорил вслух.
Он всегда был жесток и к себе, и к людям, потому даже перекраивая собственный организм на новый лад мыслил связно. Горела не только плоть, рвались энергетические каналы, дрожали инфосферы. Наконец, с процедурой было покончено — трёх метровый обрубок с прижженной раной на животе валялся на полу.
— А теперь ты! — просипел порядком ослабший Мстислав и руками ухватил нарост промеж глаз.
Князь отличался силушкой, слегка напрягшись и применив магию, он вырвал отросток с корнем и бросил на пол. Затем оборвал и крылья. Раны владыка снова прижег. Завершив самоистязание, Мстислав находился присмерти. Усилием воли он вынырнул из небытия и сжег атрибуты проклятия в пламени первородной тьмы.
Через какое-то время стало полегче. Мстислав использовал шакти и воспарил над землей. Он направился в возведённое им по указке Чернобога хранилище. Спустившись на лифте в подземный бункер, Вяземский уставился на большущий накопитель.
На создание громадины пошли аккумуляторы и магические батареи со всего града. Князь лично спаял их воедино. В пятиметровом, покрытом россыпью драгоценных камней, цилиндре проклятие перерабатывалось в нейтральное шакти. Именно не имевшая полюса сила и должна была по замыслу покровителя сокрушить обе рамки и освободить город.
Практики Велграда сдавали энергию на протяжении более чем трёх лет. Какую-то часть Мстислав забирал себе, остальное сливал в артефакт.
Пошатнувшись от слабости, владыка оперся об холодный металл. Даже через толстые стенки чувствовалась непреодолимая мощь, содержавшаяся внутри конструкции.
Князь наплевал на волю богов: Септонии и Чернобога. Он совершил выбор сам. Оголовье посоха сверкнуло ещё раз и прорезало в железной боковине прореху. Торопясь и блокируя истечение шакти, Мстислав шагнул вовнутрь и заварил себя посреди мрака, ощущая, как буйство энергетических потоков растворяет бренную плоть.
— Ну, матушка Тьма, подсоби! — взмолился бунтарь чистой первооснове и начал свою последнюю ворожбу.
Через час вихрь тёмной силы пронёсся над Велградом, выжег сильно ослабленное действиями игумена проклятие и прикончил всех заражённых. Даже Касуми Тадао пострадал. Окружённый клубами тумана и копивший силы для реванша, он был повержен. Хитрый самурай нашёл бесславную кончину, так и не уразумев, что убило его.
Вот так Иппатий Два Кинжала и Мстислав Вяземский спасли город и многие земли возле него. Старые греховодники избавили мир от изрядной доли проблем. Но никто и никогда не узнал об их самопожертвовании, не поставил им памятник и не помянул добрым словом. Такая незавидная судьба ждала этих двух безымянных отнюдь не героев.
Глава 11. Штурм
Самый простой способ победить врага — это задавить количеством.
Гварг Жук маршал Славской Империи
Куда не кинь глаз, повсюду виднелось железное море. Магических повозок собралось столько, что не каждая столичная станция ИСП* могла бы похвастаться наличием такого подвижного состава.
Правда, в отличие от разнообразия марок и моделей мирных транспортных средств здешние платформы были утилитарны, имели одинаковую конфигурацию, содержание охрейна и даже окрас.
Ещё до пришествия Септонии военные полюбили цвет хаки. Вот и сейчас зеленовато-бурое, отлично сливавшееся со степной травой, механизированное войско приготовилось к штурму.
Ряды бронетехники состояли из МП-2, наиболее распространённых самоходных устройств находящихся на вооружении армии. Каждое из таких несло десять человек десанта, оснащалось энергетическим куполом средней мощности, имело бронированный каркас и управляюсь магом-оператором. Из огневого арсенала наличествовал пулемёт Максим-У и пара стандартных картечниц.
Основой задачей подобного рода аппаратов являлся быстрый прорыв на территорию врага и безопасная высадка десанта. Для этого содержание волшебного металла в МП-2 было повышено, а водители подбирались не ниже пика средней инфорсферы. Иные не справились бы с управлением.
На одной из таких повозок, промеж дюжих бородатых детин, затесались двое безусых парней лет двадцати от роду. Старожилы смотрели на них с неодобрением и недоумением. Равнодушное выражение лица сохранил лишь командир, который прекрасно знал подоплеку сегодняшней атаки. На лобовой штурм собрали сброд всех мастей, а также неугодных и проштрафившихся.
Не удивительно, что двух добровольцев без рода и племени включили в состав смертников. И хоть оба прошли обязательный воинский минимум, надежды на них не было никакой. К тому же взводный подозревал, что экзамены принимались ради проформы. Ладно бы их сдал рыжий толстоватый крепыш, пусть не высокий, но мощный и агрессивный, но вот в то, что нормативы выполнил худой, сутулый, дышавший собравшимися в пупок задохлик, совсем уж не верилось.
Конечно, о таком характере сегодняшнего наступления не сообщалось во всеуслышание. Однако, несмотря на простецкое прозвище, Кондрат Прямой отличался немалой сообразительностью.
Десятник тянул лямку службы уже который год, но из-за неуступчивости характера не дослужился до звания офицера, так и застрял на старшем сержанте, вечно пребывая в числе неперспективных. Ну не умел он вылизывать начальству причинные места и всегда стоял за своих людей горой. За что его обожал личный состав и недолюбливало руководство.
Находившийся под предводительством правдоруба отряд почти всегда бросали в самое пекло. Взвод нёс потери и
