Закончив обход я вернулась к нему с чашкой сонного зелья с каприфолисой, добавив туда щепотку соды для горечи.
— Что за дрянь ты мне принесла! — заорал Застан, едва отхлебнув зелья, и запустил в меня чашкой.
Я увернулась. Теперь сестры подтвердят, что господин Застан отказался от каприфолисы, поэтому я принесла ламиасу.
— Господин Застан, вам необходимо выпить сонное зелье, иначе ваше сердце не сможет отдохнуть.
— Пошла ты…
— Господин Застан, прошу вас, меня сильно накажут, если вы будете буянить всю ночь.
Это, разумеется, было неправдой, но дало свои плоды. Он прищурился и спросил:
— Накажут? Ха! А бумагу о смерти выпишешь, если я выпью это нечестивое зелье?
— Выпишу, — ответила я. — Обещаю, господин Застан, что если вы выпьете зелье, то завтра лечебница выпишет бумагу о вашей смерти.
Зелье действовало быстро, и вскоре Застан уснул. Я сделала зелье чуть насыщенней, ровно настолько, чтоб никто не смог этого опознать. И все же пока это был только крепкий сон. Он уснул, и я прибавила совсем немного сонных чар, а за ними — успокоительные, тоже не в полную силу. Оба воздействия я сделала отложенными на час. Это непросто, но в ту ночь я призвала все свое умение.
И, наконец, последнее. Вы, господа, и не подозреваете, какое нынче разнообразие ухищрений для женской красоты. Многие маги работают только для того, чтобы красотка могла привлечь внимание выбранного кавалера. На публике не принято вынимать флакон и наносить на кожу духи, но если сделать это загодя, запах может скоро выветриться. Некий ловкий маг изобрел шарики для духов, которые крепятся к коже. Капнешь духи на такой шарик, он их впитает, а в нужный момент тихо растворится, оставляя аромат на шее красотки. В такой шарик, заряженный на час, я капнула масло ламиасы и прикрепила его под ноздрями Застана.
Чуть более насыщенное сонное зелье, немного сонных чар, немного успокоительных чар, масло ламиасы — по одиночке эти составляющие безопасны, но сложенные вместе через час они остановили ослабленное сердце Застана.
Я же в это время магичила над одним нетрезвым господином, сводя вместе края резаной раны, которую очистил второй дежурный доктор. Я старалась не думать о том, получилось у меня с Застаном или нет. Проверять было нельзя, я не должна была появляться возле его комнаты, не обнаружат тело.
Ночные медсестры обходили пациентов в три часа ночи и в шесть утра. Но без четверти три в лечебницу ввалилось большое семейство. Перепуганная мать показывала детей с непонятной сыпью, а старший мальчик к тому же бился в конвульсиях. Все переполошились. Если налицо заразная болезнь, то и семейство, и всех, кто их принимал, нужно срочно отделить от прочей публики во избежание эпидемии.
Я напомнила всем о жителях острова Каноли, куда занесли некую заразу, которая убила половину населения. В лекарских кругах долго обсуждался этот случай — изолированное несколько сотен лет от материка поселение только недавно влилось в цивилизацию, и вот результат — они не могли сопротивляться болезни, а денег на лечение у них не было. Пока герцог отрядил королевских маглекарей, многие уже успели скончаться.
Поэтому, пока Вичестер принимал очередного драчуна, мы с медицинскими сестрами занялись пятью детьми и истерящей женщиной, и вскоре совсем сбились с ног. Была половина пятого утра, когда мальчишка устал изображать припадок, пятна на детях побледнели, я объявила, что опасности заражения нет, и одна из моих помощниц смогла отлучиться на обход. Вскоре она прибежала с печальной вестью: господин Застан умер.
Как положено по правилам, и я, и второй дежурный доктор проверили тело. Прошло уже достаточно времени, чтобы следы воздействия исчезли. Наличие ламиасы было объяснимо, и количество не вызывало подозрений. Разбуженный раньше времени и прибежавший доктор Эйрел подтвердил наши выводы и поставил подпись под бумагой о смерти господина Застана.
Как видите, я выполнила данное ему обещание. О, простите, я знаю, что у лекарей специфические шутки.
Самое печальное в этой истории, господа, что на следующий день госпожа Застан пришла с тем же поверенным, угрожая подать в суд на лечебницу, которая довела до смерти ее мужа. Разумеется, их отправили восвояси.
Смею утверждать: мне не нужно бить человека по голове, разбрызгивая кровь, чтобы его умертвить. Задумай я убить Депта, я бы постаралась обставить его кончину как прекращение жизнедеятельности из-за тяжелой болезни. И я уверена, что госпожа Лавиния поступила бы так же."
Закончив рассказ, я допила чай и принялась ждать вердикта моих слушателей.
— Неужели никто не заподозрил, что смерть почти здорового человека произошла не совсем натуральным путем? — на лице Гриза был написан профессиональный интерес.
Я промолчала. Если мне суждено утонуть, я не хотела бы тянуть никого вместе со мной. Но законник был слишком опытным.
— Госпожа Геринот, полагаю, ваш учитель доктор Эйрел слишком хорошо вас знал, чтобы пропустить мимо внимания эту смерть.
Придется раскрыть карты до конца.
— Да, мне пришлось во всем сознаться. Доктор Эйрел взял с меня обещание не играть больше в карающих Пресветлых без его ведома и посетовал, что его ученица не придумала ничего более надежного. Все же в моем плане была изрядная доля везения. По его словам, будущему доктору нужно больше уделять внимание качеству решений.
Я округлила глаза, услышав смех. Смеялся Гриз, смеялся маг, смеялся Мафин, и даже высокородная физиономия виконта Мадрона расплылась в улыбке.
Странные люди, я им рассказываю, как я убила человека, а они веселятся.
Только Лавиния не смеялась. Она что-то прикидывала и внезапно спросила:
— Насколько слабее полноценных заклятий были сонные чары и чары успокоение?
— И тех, и других я влила третью часть. Но, Лавиния, прошу вас…
Ведьмочка лишь фыркнула, а Мью у нее на коленях скривил мордочку, будто лучше хозяйки знает, как применять чары.
Внезапно Мафин потянул носом, сорвался с места и убежал. Я принюхалась и ничего не уловила.
— Дамы и господа, пирог готов! — услышали мы голос сегодняшнего повара, и вся компания отправилась накрывать на стол.
Я осталась в кресле, не очень понимая, что мне теперь делать. Я призналась в убийстве человека. В приличном обществе
