неотлучно жил у колдуна…
Ничего себе, у колдуна! Да это почти то же самое, что побывать за Дальним Краем Света!
— В мрачной и сырой пещере? — спешу я уточнить.
— В обычном доме. Ты можешь дослушать, не перебивая?
А вот сейчас было обидно, я и так старался не перебивать, как мог. Сильвия бы уже задала сто вопросов обо всём. Но я сдерживаюсь и ничего не говорю.
— Нерисса — та девушка, что побывала у дракона — оставила у него свой амулет. Он имел силу. Когда колдун перепробовал все варианты, он предположил, что амулет сможет мне помочь с превращением. Но нельзя было просто явиться к дракону и попросить что-то из его богатств — не отдаст. Потому мы выжидали благоприятный момент.
Мой собеседник делает паузу, погружаясь в воспоминания.
— И такой момент наступил, — наконец продолжает он, — когда прошлая принцесса должна была вот-вот умереть (благоприятный для нас, но, к сожалению, не для принцессы). Дракон бы долго отсутствовал, а в это время я мог попробовать найти амулет. В плане было много недочётов, он во многом зависел от везения, но если бы попытка не удалась, я мог поселиться в Кремовых горах в ожидании, когда дракона вызовет король, и вновь продолжить поиски в его отсутствие. Однако…
Тут он вздыхает, хмурит тёмные прямые брови.
— Однако имелось одно затруднение, устранить которое мы не могли никак. Говорю не для хвастовства, но я с детства любил учиться, и сколько себя помню, был серьёзным и рассудительным. А вот дракон двадцати одного года — сущий младенец по уму. Иногда в моей голове брал верх человек, иногда — дракон. И чем дольше я оставался драконом, тем больше становился им. Колдун никак не мог на это повлиять, как и я.
Мы положились на удачу, но она подвела. Не только принцесса была старой, но и дракон долго жил на этом свете. Незадолго до смерти принцессы он отправил птицу-посланника в Земли Драконов, чего мы не ожидали, а я её съел.
— Но зачем? — не удержался я.
— Ты думаешь, специально? — мой собеседник явно злится на себя. — Дракон взял верх и посчитал, что будет очень забавно поохотиться на птицу. И успешно поохотился. Я лишь потом понял, что птица была не обычная.
Затем я столкнулся нос к носу со старым драконом, который с облегчением переложил на меня заботы, касающиеся новой принцессы, и отправился на родину.
— Так почему же ты ему не сказал, что ты не тот дракон, которого он ждал?
— Пока я думал, как об этом лучше сказать, он улетел. Очень спешил покинуть эти края.
— Но пока что похоже, у тебя вполне получается быть драконом. Замок не обрушился со скалы, а значит, договор не нарушен. Может быть, ты и птицу сможешь отправить?
— Я уже пробовал, — вздыхает Дрейк. — Ничего не вышло, вероятно, нужны особые слова или особые птицы. Мне этого никак не узнать. Всё как-то неправильно: я на самом деле не дракон, ты не принцесса. Может быть, в любой момент всё закончится самым ужасным образом.
— А от меня-то ты почему всё это решил скрывать? — не понимаю я. — Не мог поесть нормально, терпел зубную боль, сам себя раздражал?
— Действие медальона рассеивается не сразу, и я был ещё человеком, когда устроил тайник за камнем, — хмурясь, отвечает Дрейк. — Как я только мог не сообразить, что потом, в облике дракона, я никак не смогу вынуть камень! А тебе нельзя было его трогать. Мой… колдун особо предупреждал, что никто посторонний касаться амулета не должен. Это было очень важно. Ох, прав он был, когда говорил, что ни одно задание я не могу выполнить как следует!
— Но почему нельзя было трогать, что в этом такого?
— Не знаю, да и не суть. У меня было чёткое указание беречь амулет от чужих прикосновений, а я всё провалил.
— Ты бы объяснил по-человечески, я бы его палкой какой-нибудь достал!
— Я не мог по-человечески! И потом, мы с тобой знакомы всего несколько дней, мои обстоятельства тебя никак не касаются, и я предпочёл бы, чтобы ты ничего этого не узнал.
Звучит справедливо, я и сам не сразу бы стал доверять новому знакомцу, даже такому обаятельному, как я. Но как же всё-таки обидно.
— И что мы теперь будем делать, Беляшик?
— Я обдумывал несколько вариантов… погоди, как ты меня назвал? — переспрашивает мой собеседник, не уверенный, что ему не показалось.
— Я говорю, что мы будем делать без чашек, — с непроницаемым лицом сообщаю я.
— Без каких ещё чашек? — не понимает он. — Зачем чашки?
— Ну, выпить за знакомство, — продолжаю я нести чушь. Я слишком привык к Сильвии, которая добродушно принимала мои странности и готова была посмеяться вместе со мной, и забываю, что другие люди могут меня не понять.
Дрейк смотрит на меня, подозрительно прищурившись, но молчит. Затем встаёт.
— Я пойду, обдумаю, как нам быть. Полагаю, и тебе есть о чём поразмыслить. Но амулет я теперь лучше сниму, поскольку если я не буду драконом, не знаю, что может случиться с замком Белого Рога.
— Оставь его в гардеробе, — советую я. — Там Орешек точно не дотянется.
— Но больше чтобы руками не трогал! — строго смотрит на меня Дрейк перед тем, как снять цепочку с шеи.
— Ну что ты, — в моём голосе звучит праведное негодование, а пальцы скрещиваются за спиной. — Сделаю всё возможное!
Не то чтобы я стремлюсь нарушить эту просьбу, но вдруг это зачем-нибудь понадобится. К примеру, Дрейк захочет стать человеком и не сумеет сам надеть цепочку. Не буду же я беспомощно стоять рядом, ссылаясь на то, что дал слово. Вот я какой, не о себе думаю, а о чужом благе!
— Я рассчитываю на тебя и прошу, — ещё раз зачем-то повторяет Дрейк, — не прикасайся к амулету.
Затем он вешает его на гвоздь и выходит, закрывая за собой дверь, а я ещё долго не могу уснуть.
Глава 7. Мы заварим кашу, наломавши дров
Я тоже, между прочим, не знаю, могу ли доверять Беляшику! Он слишком многое пытается от меня скрыть, и почти всё, что мне стало известно, вышло наружу случайно. Он даже имя не желает называть, а что такого в имени, чтобы хранить его в тайне?
Кто он — неясно. Откуда — неизвестно. Планы на будущее, похоже, он тоже решил держать в секрете, насколько это будет возможно. И почему у его прадавней бабки был колдовской амулет, что это за принцесса такая была?
