поправится, ноги ее здесь не будет. Пусть решает свои вопросы побыстрее, а то как-то совсем нет желания терпеть этого психа, его братца!
Господи! А она, наивная, утром его еще защищала! Говорила, что не такой он и плохой, заботливый… Готова взять все свои слова обратно, как только Юрий опять приступит к работе. А пока же… будет терпеть.
Правда, ближе к вечеру настрой немного угас, когда оказалось, что все, что ей снесли, надо отксерить именно сегодня. И никого не волнует, что этот идиотский аппарат еле дышит! Наоборот, как сговорились паразиты, все злорадно несут любую чушь ксерить, даже то, что можно распечатать на принтере!
В общем, из самого душного и ненавистного помещения в офисе Дарья выбралась почти в восемь вечера, когда на рабочих местах почти никого уже не было. Если точнее, кроме нее, здесь только Данил Николаевич и находился, по всей видимости. Во всяком случае, дверь в его кабинет была приоткрыта. Не ее ли остался караулить? Аж самой смешно стало от такой мысли.
***
Уходящий день не принес облегчения после вчерашнего потрясения. Успокоившись, Данилу было стыдно вспоминать о своем поведении и в офисе у всех на виду, и у себя дома, где сейчас полный разгром. Аж возвращаться туда не хотелось.
Слишком много событий, противоречивых фактов, эмоций такой сили, которую просто не получалось унять. А действия на одних лишь эмоциях ни к чему хорошему не приводят.
Вот и мерил теперь кабинет шагами мучаясь от терзаний совести. Даже порывался несколько раз пойти к Дарье. Но что-то останавливало. Нет, не боялся проявить слабость в глазах подчиненных. Да и не считал, что признавать свои ошибки стыдно. Только самой Даше что сказать? Извиниться конкретно за что? За то, что заставил работать? Нет. А вот за то, что именно для нее придумал… Вот тогда и объяснить же стоило, в чем причина утреннего скандала. А как-то напрямую сознаваться, что все дело в их с Юрой отношениях, не хотелось. И, если откровенно, Данил сам свое поведение расценивал, как противоречивое, потому что в ситуации, когда Юра закрутил роман с Кариной прямо на рабочем месте, у него таких срывов не было. Да, не одобрял, прямо говорил брату, что служебные романы – это плохо, но сегодня…
Не мог понять, почему ситуация с Дашей его так вывела из равновесия. Все думал-думал… пока ночью не начал тонуть в глазах этой девушки. Хотя в ней не только глаза, в ней абсолютно все было прекрасно.
Данил любовался тем, как красиво легли волнами ее белокурые локоны на бордовом постельном белье. Сходил с ума от того, как она обвивает руками его шею, притягивая к себе, к нежной коже, к аккуратной, упругой груди… Невозможно было удержаться, чтобы не начать покрывать ее поцелуями.
И он целовал, поднимаясь от груди к ключице, тонкой шее… Слышал дыхание Даши, которое становилось громче, все более походило на стон, вырывающийся из ее пухленьких губ, манящих попробовать их на вкус. И он не стал сдерживаться, прикоснулся нежным, едва ощутимым поцелуем. Какие же они мягкие… Именно такими представлял их. С ума сходил от ощущений, усиливая и нажим на губы девушки. А она только «за», охотно отвечает ему, одновременно скользя своими изящными пальцами по его спине.
Им обоим уже не хватает воздуха от накатившего желания. Данил врывается в рот Дарьи, и их языки пускаются в страстный танец. Этого ему уже мало! Хочется чувствовать ее сильнее, сделать своей окончательно. Отрывается лишь на секунду от губ Даши, чтобы посмотреть в глаза и… Да! В них буквально отзеркаливается его желание!
Не сдерживая себя, Данил ведет рукой от коленки Дарьи вверх, переходя на внутреннюю сторону бедра… Такое мягкое… Вновь целует девушку, а она… пищит.
Что? Пищит? Даша!
Распахнул глаза, моргнул несколько раз. Приподнял голову с подушки. Окинул взглядом комнату, постель, пытаясь найти такую желанную девушку. Но в одной руке лишь стиснутое тонкое одеяло, а в захвате другой – подушка. Все предвкушение близости растворилось в противном сигнале будильника.
Блин! Это что, сон такой, что ли? Поверить не мог! С подросткового возраста такого не происходило. А тут чуть собственную кровать не изнасиловал!
Сел в постели, пытаясь отдышаться. Вырубил-таки будильник, чуть не запустив и тот в стену. Тело ноет от неудовлетворенности. Где-то на краю сознания мелькнула глупая, по сути, мысль, что в следующий раз надо действовать без длительных прелюдий, чтобы никакой будильник не помешал. И тут же осенило пониманием ситуации, которого Данил и сам от себя не ожидал…
Глава 7
Дарья ему нравится. Конечно, как такая красотка может не понравиться? Но дело не только во внешности. Красивых, эффектных женщин в его жизни было достаточно, да только ни одна не будоражила так, как Даша.
Как он сам сразу не понял, что еще при первой встрече крышу снесло от этой девушки? Слишком сосредоточен был на другом… А ведь еще на стоянке отметил, какая она стройная, какая милая у нее улыбка, как сверкали смешинки в глазах, когда она говорила с… Юрой.
И вот это бесило. Данил сейчас отдавал себе отчет в том, что испытал ревность, наверно, еще на первом совещании, когда взгляд, как магнитом, притягивало к Даше, а там рядом и брат сидел… Дико ревновал, когда видел их вместе в офисе. Да и во время отсутствия Дарьи и Юры, выходит, тоже злился из-за ревности.
Итак, со своей симпатией и ревностью он разобрался. Это уже хорошо. Но возникал и еще один вопрос: имеет ли он, вообще, право на такие чувства по отношению к Дарье? Ну, ладно, симпатия, тут уж не всегда с собой совладаешь. А как быть с ревностью? Ведь это глупо – ревновать женщину брата к нему же. Собственно, и смотреть в ее сторону не стоит. И неважно, насколько эти отношения серьезные.
Умом это все Данил понимал, а вот как объяснить сердцу и другим частям тела, восставшим во сне?.. Может, хоть сейчас, когда в офис доедет, переключится на что-то другое? Главное, чтобы Дарья на глаза не попадалась. Но и отправить ее опять в эту пыточную с еле живым ксероксом, выбросить который просто забыли, тоже будет не совсем правильно. Вернее, совсем неправильно. Не должна она страдать из-за его к ней необъективного мнения. Да уж, надо бы что-то придумать…
***
Как бы ни заигрывало с Дашей ласковое утреннее солнышко начавшегося лета, но настроение такое, что на
