но все равно именно ее объявляют героем.
— Мне кажется, это все профессор Седонья, — Изак тоже возмущался, опять забыв про свой конфликт с девушкой из братства. — Она собирала информацию, но ничего не сделала. Почему?.. Я видел, что она носит крест чистой церкви, возможно, кто-то из моих наставников знал ее раньше и сможет рассказать о ее прошлом.
— Думаешь, она может быть заодно с Красной баронессой? — задумалась Мария.
— Будь это так, разве директор доверил бы ей расследование? — Паула не стала уходить на свой этаж и свернула вместе с нами на пятый.
— Некоторые люди бывают очень хороши в обмане, — Карлос махнул своим телохранителям, чтобы шли дальше, а сам и не подумал отставать от нас.
— С другой стороны, — я вздохнул и почесал лоб, — неважно, как Ана выжила. Если она смогла убедить Софию уйти, если благодаря этому спасся хоть один ученик, значит, в ее награде есть смысл. Впрочем, наши отношения это не меняет, мы все равно враги.
— А я чуть было не решил, что наш дорогой Мануэль де Луна стал размазней, — Карлос расплылся в улыбке. — Рад, что один поцелуй не смог сломить твою волю.
Диего, услышав о поведении бывшей невесты, сначала поморщился, а потом только рукой махнул. На фоне всего остального это былая такая мелочь. Ему больше хотелось узнать про меч похоти, слухи о котором уже начали расползаться по Примере.
— В руках я его не держал, — увидев, что все хотят обсудить оружие из серии восьми смертных грехов, я решил немного рассказать. Заодно, может, кто ответит на мои вопросы. — Оружие коллекционного уровня очень сильное…
— Именное, — поправила меня Паула. — Так как оружие принадлежит к серии, можно подумать, что оно является ее частью, но… Суть коллекционных артефактов в том, что они раскрываются только вместе, а меч похоти опасен и сам по себе. Так что я бы сказала, это артефакт высшего именного уровня.
— Значит, через постель прикоснулся к великому, — Мария перешла к злой иронии.
— Через поцелуй, — напомнил я. — Что же касается меча, неважно, коллекционный он или именной, его сила невероятна.
Я без особых деталей рассказал про черный мир и желтоглазую незнакомку. Как бросил вызов мечу и как тот попытался нас убить. А вот про то, каким образом я выжил, решил уже промолчать. Пусть будет только моей тайной.
— Значит, Тамара Астарис, которая говорит, что меч ей дал император. Ты шутишь? — глаза Паулы удивленно расширились.
— А что тебя смущает?
— Ты забыл, как выглядит карта мира? На западном континенте есть мы, франки, всякая мелочь вроде бриттов, северных баронов или луканийцев. А на востоке, за Великим океаном?
— Там империя и пустоши скверны, где темный владыка черпает силы для себя и своих легионов, — в памяти всплыла строчка из учебников.
— Понимаешь⁈ Она из той империи! Одна из приемных дочерей, которых император растит среди тварей пустоши. Жалкая попытка создать подобие наших принцесс, — Паула яростно махнула рукой.
— Ты же рассказал об этом? — Диего тоже взволновался. — Если агенты империи гуляют по королевству, как у себя дома, об этом должны знать. Невероятно! Как думаете, ради чего они могли нарушить изоляцию, которой придерживались сотни лет?
— Тамара сказала, что ей нужно было выгулять меч, — напомнил я.
— Вряд ли это главная причина, — не согласился с таким простым объяснением Изак. — Империи что-то нужно у нас… Жалко, что ни директор, ни архиепископ, ни тем более король никогда нам не расскажут, что же тут происходит.
— А разве не понятно? — Мария запрыгнула на мою кровать, откинулась на спину и вытянула ноги. — Когда такие огромные силы приходят в движение, это всегда заканчивается только одним.
— Войной, — тихо сказал Асторга, и от его шепота все невольно вздрогнули.
— Кстати, а кто-нибудь слышал, как именно нас будут учить? — я сменил тему. — А то я видел старшие курсы. Они странно сидели… Где-то только ученики, где-то ученики и наставники, по одному на стол. Но были и такие группы, где на одного идальго шел отдельный наставник. И чего тогда нам ждать?
— Это разные этапы обучения, — Паула огляделась по сторонам, поняла, что лучше нее тут никто ничего не расскажет, и принялась вводить нас в курс дела. — Сначала Примера гоняет первый курс вместе. Потом ученики начинают объединяться вокруг своих лидеров, и тогда, если они проявят себя, их может взять под крыло один из наставников.
— Это те, кто сидят вместе? — уточнил Диего.
— Именно, — Паула кивнула. — Это второй этап, когда группам открывают сложные тренировочные полигоны, куда в одиночку идти просто рискованно. И те, кто сможет развить там свою чистоту и освоить сложные техники, получают личного наставника. Такие пары, учитель и ученик, могут уже не только тренироваться в Примере, но и выполнять задания за ее пределами. Поэтому их называют странниками…
Мы поболтали еще час, заодно перекусывая захваченной с ужина едой. А потом все начали расходиться. У кого-то, как у меня, еще были запланированы вечерние тренировки, кому-то требовалось обдумать услышанное, а кто-то, как Карлос, и вовсе собирался банально отоспаться.
— Ты просто ленив! — проводила Асторгу Паула. Кажется, ей было обидно, что представители великих семей не держат марку.
— Просто я верю в предупреждение директора, — толстый маркиз важно поднял палец. — Он сказал, что завтра будет тяжело, и я, как разумный идальго, делаю из этого выводы.
Мы все на мгновение задумались, смогут ли учителя устроить нам хотя бы подобие атаки нежити, но только покачали головами. Это была первая серьезная ошибка, которую мы допустили. Утро началось для нас всех в пять часов, когда еще даже первые лучи солнца не показались из-за горизонта.
Комната, где спали идальго с нашего этажа, наполнилась ревом. Он был повсюду — как оказалось, внутри стен были проложены туннели системы оповещения, и теперь кто-то с радостью и энтузиазмом гнал из нас последние крохи сна. Впрочем, мы все были идальго. Меньше чем за минуту каждый успел одеться и выйти на площадь перед корпусом. Весь первый курс, каждый в своей уникальной степени помятости, но никто не опоздал.
— Волк скверны убивает вооруженного пехотинца за пять секунд… — нам навстречу шагнул лысый старик с прикрытой костяной маской лицом.
За ним стоял ученик… Ученица — она пряталась под капюшоном, но по фигуре было видно, что это точно девушка. Значит, нами будет заниматься одна из тех пар, о которых вчера рассказывала Паула.
— Что вы говорите? Очень тихо, ничего не слышно! — один из помощников чернозубого крикнул на наших наставников, но те даже не подумали обратить на него внимание.
— В средней стае пять волков… — старик говорил с той же громкостью, и нам пришлось даже дыхание придержать, чтобы не пропустить, когда он перейдет к делу. — Вы собирались почти минуту. Если бы под вашей защитой была деревня, то стая волков вырезала бы до шестидесяти человек. Возможно, меньше, но это была бы не ваша заслуга, а награда тем, кто умен или быстро бегает.
Мы ждали продолжения.
— Избранный скверны может убить до трехсот человек одним ударом, — старик спокойно продолжил. — Если бы вы защищали город, на который он напал, то на улицах лежали бы уже до восемнадцати тысяч трупов.
— Избранных давно не видели, — возразил идальго из свиты де Медины.
— И мы же не защищаем город, мы только учимся! — молодой Веларес тоже не удержался.
— Это не то, о чем вы должны думать, — старик покачал головой. — Вместо глупых оправданий вы должны были бы сказать, что избранные скверны ходят отрядами. Шесть обычных и один офицер, а значит, счет жертв пошел бы на сотни тысяч.
— Только если бы нашлось, кому остановить офицера. Иначе умерли бы все, — на этот раз подал голос де Медина, и ему старик просто кивнул в ответ.
На этом перечисление смертей подошло к концу, и нас отправили в лес за вторым корпусом. Верхушки огромных сосен терялись в ночном полумраке, и даже призванная некоторыми идальго чистота не могла осветить их полностью. Выглядело мрачно… Мой взгляд зацепился за сваленную на опушку кучу бревен, каждое размером со взрослого человека. Внушительно, но не для идальго, по жилам которых течет не только кровь, а еще чистота.
Впрочем, если что-то выглядит просто, не факт, что так все и окажется. Я начал
