как же вкусно… — ест с аппетитом, и мне это нравится. Обычно девушки стесняются, а у Маришки здоровый аппетит. Едим и почти не разговариваем. Потом Марина вызывается помыть посуду, а я включаю телик и предлагаю переместиться в гостиную. Размещаемся на разложенном диване полулежа. Маришка почти утонула в подушках, но сейчас выглядит вполне расслабленно. Испереживалась сегодня за вечер, малышка. И на таком мероприятии впервые, и Пушкин еще… Но держалась она отлично, несмотря на волнение. А я рад, что был рядом. А держать ее за руку — отдельный кайф.
Марина смотрит в экран, а я на нее. Красивая… Смыла макияж, и выглядит совсем девчонкой… Хотя, она и так девчонка, двадцать один год всего. А столько уже добилась. Умница моя!
То ли делает вид, то ли, действительно, не видит, что я ее нагло рассматриваю. А посмотреть есть на что… Оказывается, у нее веснушки на щеках. Это так мило, ей очень идет. А улыбка… и в целом ее мимика! Господи, ну что за девчонка! На экране какой-то напряженный момент, и Марина замирает. Ее глаза расширяются, бровки приподнимаются домиком… Вздрагивает и хватает меня за руку, прикрывая глаза. Улыбаюсь, сжимаю ее пальчики в ладони и перевожу взгляд на экран. Фильм интересный, но надо было его смотреть не на ночь. Хотя… Через некоторое время чувствую, что рука Марины расслабилась, оборачиваюсь. Она уснула. Ну, конечно, такой эмоционально сложный вечер… Вымоталась.
Склоняюсь через Марину за пледом, накрываю до самых плеч и укладываюсь поудобнее рядом. Хочется, конечно, поближе ее притянуть к себе, но не решаюсь. Не хочется портить ее впечатление. Мне кажется, я ей нравлюсь, но она сказала, что не хочет отношений. Интересно, почему? Надо как-то ненавязчиво подвести ее к этому разговору. Она мне доверяет, так как даже когда устала, не уснула бы рядом, если бы это было не так. Смотрю на спящую девчонку и невольно улыбаюсь. Ее ресницы подрагивают во сне. Интересно, если поцелую ее сейчас, проснется? А когда проснется, сбежит? Мысли прыгают одна в другую, но это не мешает мне уснуть. Снится новогодний вечер, и знакомство с Черновой и Орловым.
«— Яночка Олеговна, познакомьтесь, это мой Сергей… — говорит Марина, смотрит на меня с любовью и нежностью…»
Утро наступает неожиданно быстро, во сколько мы уснули? Если вернулись ближе к часу ночи, ужинали и успели посмотреть половину фильма…
Марина начинает ворочаться. Лежит спиной ко мне, ноги согнуты в коленях, обнимает подушку, а я обнимаю ее. Утыкаюсь носом ей между лопаток… Как так получилось, что я сполз по дивану ниже, не знаю, но спалось мне просто замечательно.
Марина, видимо, просыпается окончательно, потому что чувствую, как она замерла. Вздыхаю. Сейчас начнет извиняться и сразу сбежит… Но происходит то, чего я совсем не ожидаю. Ее маленькая теплая ладошка накрывает мою. Сердце мое ускоряет свой бег.
— Серенький, ты спишь? — тихий голос, как будто боится разбудить.
— Нет… — хриплым со сна голосом. Откашливаюсь и сдвигаюсь выше, повторяю позу Марины, продолжаю обнимать ее со спины.
— Давно проснулся?
— Только что… — молчит в ответ, только вздыхает. Не нахожу ничего лучше, чем сжать ее в своих объятиях. — Давай еще поспим? У тебя же выходной?
— Да, выходной.
— Ну, тогда спи, — целую ее в затылок, прикрываю глаза. Подсознательно жду бурю, но Марина устраивается поудобнее и затихает. Так странно, приятно и спокойно на душе рядом с ней…
Просыпаюсь резко, словно от толчка. Марины рядом нет. Прислушиваюсь, но в квартире ни звука. За окнами непонятная серая хмарь, и я вскидываю руку, чтобы посмотреть на часы. Почти четыре часа… Вот это я поспал! Встаю, на всякий случай обхожу квартиру, но Маришка сбежала. По-другому это не назвать, и то затишье, что было с утра — не затишье вовсе. Надумала себе все-таки что-то…
Быстро умываюсь, переодеваюсь и выхожу из квартиры. Спускаюсь на два этажа и замираю с занесенным над звонком пальцем. Ну и что я ей сейчас скажу? Спрошу, почему ушла? Так имеет право, в общем-то… И то, что мне этого не хотелось, в смысле, чтобы она уходила… Марина не в курсе… Черт, вздыхаю, упираюсь лбом в стену возле двери, и все же нажимаю на звонок. Будь что будет. А там посмотрим…
Дверь не открывают, и за ней тишина. Нажимаю еще раз, потом еще, но итог один. Тишина… В душе назревает беспокойство, а я так спешил спуститься, что даже телефон с собой не взял! Дома Марины нет, это точно, иначе она бы уже открыла. Надо идти за телефоном. Позвоню… Нет, напишу… Или все же лучше позвонить…
Уже разворачиваюсь к лестнице, когда на этаже останавливается лифт. Дзынь… «Шестой этаж», створки открываются, являя мне пропажу. Марина поднимает на меня взгляд, и ее брови ползут вопросительно вверх. Щеки румяные, то ли от холода, то ли от смущения. Смотрим друг на друга несколько секунд, пока створки не начинают закрываться. Подставляю ногу, чтобы остановить железные двери, они расползаются в стороны.
— Привет, — говорю я первое, что приходит в голову. Ну дебил, блин… Не нашел более оригинальной фразы… Хотя, лучше так, чем сразу с порога спрашивать где была или почему меня не разбудила.
— Привет, — улыбается Марина, и все же выходит из лифта. Отмыкает дверь и распахивает пошире, пропуская меня внутрь теплой квартиры. Забираю у нее пакеты, которые сразу не заметил в ее руках. Марина скидывает куртку и объемный шарф-снуд.
— Там так похолодало… — говорит, как ни в чем не бывало, вводя меня в еще больший ступор. Как будто мне все приснилось, и мы не ночевали вместе… — Хоть бы снег пошел, что ли… А то в Новый год опять грязь… А ты давно ждешь?
— Минут пять, может… Почему сбежала? — решаюсь все же.
Оборачивается, улыбается.
— Прости, надо было записку оставить… Я не сбегала, Серенький, просто проснулась и поняла, что хочу приготовить что-то вкусное на завтрак… Точнее… Блин, даже обедом не назовешь… Четыре часа уже. Короче! В холодильнике пусто, решила сходить за продуктами…
— Вместе бы сходили, зачем тяжести таскаешь?
— Ну, я как-то не подумала, что ты захочешь идти со мной…
— В следующий раз думай, а лучше спроси меня, — улыбаюсь от осознания того, что нет, не сбегала. А просто решила приготовить обед. Подхожу, чмокаю куда-то между макушкой и виском. Ну какая малышка… И прохожу с сумками в кухонную зону. Марина моет руки, закатав рукава до локтей, и принимается разбирать пакеты.
— Ты завтракал? — спрашивает по пути к холодильнику.
— Нет, проснулся, и сразу
