в аномалии, почувствовали прилив энергии. Но Олег, как тот, кто нанёс финальный удар, энергии получил чуть больше.
— Поздравляю, дружище! Нагнал Машку, — ободрительно хлопнул по плечу Олега Максим.
Змей непонимающе уставился на своего друга.
Тот закатил глаза и тяжело вздохнул.
— Думаете, я могу ошибаться? — весело спросил он. — А, мне кажется, я не ошибся. Взгляните на Метки.
Олег отозвал доспех и закатал рукав. Маша сделала то же самое.
— Ну вот! Поздравляю! Вы оба перешагнули порог «Воителя». Крепкий третий ранг. А учитывая хорошие доспехи и наличие рядом отличного командира — меня, могу вас обоих считать практически «Спасителями».
Олег изумлённо смотрел на кольца своей Метки, поднимающиеся выше локтя. Мог ли он ещё совсем недавно подумать, что так быстро сможет прокачаться?
Конечно, нет.
Для бывшего простолюдина с огромной гордостью, но без каких-либо полезных связей в высшем обществе такое было невозможным.
Хотя…
Усмехнувшись Олег поднял глаза и посмотрел на своего друга. Вы думаете, в мире может существовать что-то невозможное? Ха! Вы, похоже, просто ещё не знакомы с Максимом Белозеровым!
Глава 7
— Господин! С возвращением! — на выходе из аномалии встретил меня Виталя. Мой верный помощник выглядел немного устало, хоть и пытался бодриться.
— Спасибо, — кивнул я. — Как вы тут?
— Всё отлично. Две аномалии уже закрылись полностью, мы успели забрать из них всё ценное. С последней скоро тоже закончим. Господин, у меня для вас новости.
— Начинай с хороших, — усмехнулся я.
Виталя позволил себе лёгкую улыбку, а затем, подобравшись, произнёс:
— Её Благородие выслала смету. Мы с госпожой изучили её и признали цены приемлемыми. Я подписал.
Я молча кивнул. Хороший руководитель умеет делегировать полномочия. Мне интереснее лазить по аномалиям да по имениям своих врагов, чем копаться в бумагах. Зачем? Если есть люди, которые с этим справятся и без меня. И которым я доверяю.
— Молодцы, — одобрительно произнёс я. — Ещё хорошие новости?
— Тимур Вагитович оценил товар, мы все согласовали, и он переслал деньги, — сдержанно проговорил Виталя.
— Отлично! — радостно воскликнул я, а затем, глядя на серьёзную рожу бывшего таксиста, поинтересовался: — А что не так-то?
— Я заплатил аванс Её Благородию, и её бригады уже начали работу в имении, — продолжил нагнетать Виталя.
— И? — наряжено протянул я, представляя, куда он клонит.
— И после всего этого на данный момент у вас на счету четыре тысячи четыреста пятьдесят шесть рублей и сорок семь копеек свободных средств, — припечатал он.
Я поморщился. Прав я был — угадал, что именно тревожит бывшего таксиста.
— Ну… — протянул я задумчиво. — Перекусить хватит.
— Если сильно не шиковать.
— В смысле? — нахмурился я. — Шаурма сто восемьдесят рублей стоит.
— Только вы предпочитаете есть в ресторане, — безапелляционно заявил Виталя.
Глядя на его серьёзную моську, я не выдержал и рассмеялся. Виталя держался, как мог, но уже через несколько секунд тоже усмехнулся.
— Вы, как всегда, правы, господин, — изрёк он. — Всё не так плохо. Тимур Вагитович, полагаю, уже завтра заплатит за новые ингредиенты. Плюс вы всегда можете продать то, что пометили «не для продажи», — он многозначительно хмыкнул.
— Не-не-не! — тут же запротестовал я. — Всякий хлам мы и так сбагрили. А то, что оставили — неважно обычное это оружие или артефакты — всё это нам пригодится.
— А ваш парк трофейной техники? — продолжил напирать Виталя. — У нас водителей на всё не хватает.
— Наберём водителей! И бойцов! И денег тоже! И вообще… Подумай, какую из машин лично ты готов продать?
Виталя поджал губы и глубоко задумался. Ну да, он любит автомобили не меньше меня. И тоже радуется нашей коллекции. Но Виталя — мужик серьёзный и исполнительный. Заботится о процветании рода Белозеровых едва ли не больше меня, так что, наступив на свои собственные хотелки, он реально может что-нибудь и продать.
Пока Виталя не предложил избавиться, например, от Север-Трака или тем паче от покорёженной БМВ, я быстро попрощался с ним и, поманив за собой Олега с Машей, направился к «Медведю».
Пора домой.
Дел нынче невпроворот.
Но сперва отдых!
* * *
Глава СБ рода Хорькиных — граф Архип Гаврилович, напряжённо просматривал отчёты о текущих делах рода. Он находился в своём личном особняке, защиту которого граф укрепил по-максимуму, призвав сюда всех свободных СБэшников и лично преданных ему людей.
— Да ёб***ый шакал, е***ий свою ***чую жопу!!! — во всё горло выругался граф как какой-то портовый грузчик, а не ценитель поэзии Александра Пушкина, коим он себя воспринимал. То, что у Пушкина тоже имелись матерные стихотворения, граф не признавал, считая это всё враками неотёсанных болванов.
Раздражённо швырнув листки на стол, Архип Хорькин устало уставился в потолок своего кабинета.
— Бл*ть, — ёмко изрёк он и, поднявшись, подошёл к красивому ангелочку из мрамора. Наклонив голову ангелочка, граф увидел скрытую в его тайнике початую бутылку коньяка. Достав её, он налил коньяк в столовую ложку и залил это всё в рот. Подержал под языком, пока язык и уздечка не стали одновременно гореть и неметь.
Проглотив содержимое, граф расслабленно выдохнул.
Полегчало.
Надо дальше работать.
Спасать род, который процветал ещё совсем недавно, а теперь находился на грани полного уничтожения.
Архип Хорькин понимал, что и его вина огромна в происходящем. Тогда в самом начале, он был только «за» использовать столь удачно открывшуюся на территории завода лакокрасочных изделий аномалию, чтобы избавиться от Белозерова и угодить Булатовым. Но потом…
Потом он начал жалеть, что его род вообще связался с этим странным Белозеровым.
Однако его братьев было уже не остановить. Глава рода был в ярости, потеряв ценный артефакт. А затем его ярость стала ещё больше после потери сына и части гвардии.
Глава гвардии тоже жаждал мести и желал «очистить своё славное имя»! Идиот. Дуболом. Но именно он сейчас управляет родом. Ведь глава рода и два его совершеннолетних сына мертвы, не пережив столкновение с Белозеровым. А жёны главы рода, регентши малолетнего наследника, передали управление родом именно Матвею Хорькину — посчитав главу гвардии надёжным кандидатом.
Дуры!
— Нужно действовать… — пробормотал себе под нос Архип Хорькин. — Нужно…
В его дверь постучали. Архип разрешил войти.
— Господин! — склонив голову, подбежал его верный помощник, — Срочные новости! Гвардейцы Жуковых атаковали малую тренировочную базу. И… в общем, вам лучше увидеть это своими глазами.
Помощник положил перед Архипом телефон, на экране которого было мрачное видео. На фоне горящих построек болталось вздёрнутое тело главы гвардии Хорькиных. Граф Матвей Хорькин, лидер рода, лично возглавлял оборону второй военной базы своего рода. Очевидно, не особо успешно.
— База? — коротко спросил Архип.
— Жуковы оставили её, предварительно спалив почти всё, что могли. Выжившие гвардейцы отступили.
— Понял. Спасибо. Иди. Мне нужно подумать.
Оставшись в одиночестве, Архип Хорькин, несколько секунд сидел неподвижно, а затем резко открыл верхний ящик своего стола. Посмотрел на фотографию, сделанную в тот день, когда он стал главой СБ. На фото он стоял вместе с двоюродными братьями — главой рода и главой гвардии.
Смяв фото, Хорькин бросил его в урну. Мужчина резко поднялся на ноги, решив действовать.
У графа Архипа Хорькина было три красавицы-жены, на которых он тратил уйму денег. Одну из жён он очень любил. А две другие были очень полезны.
— Милая, — набрав номер «полезной» жёны, заговорил Хорькин. — Матвей мёртв. Ты ведь хотела быть женой главы рода? Пришло время ей становиться. Бери Иру и поезжайте в гости к вдовствующим регентшам. Убедите их оставить это тяжёлое бремя. Ведь регентши и малолетние наследники долго не живут… А мы с вами можем обеспечить им долгую жизнь. Родня, как никак.
— Сделаем, дорогой, — мяукнули ему в трубку. — Кстати, там у Картье новая коллекция вышла…
— Будет род жить, будет вам и Картье, — резко ответил Архип.
— Поняла. Запомнила. Потом не отвертишься. Целую.
* * *
Я продрых до самого вечера. А затем вместе со своей неотъемлемой спутницей — Фаиной Максимовной и боевым товарищем — Олегом Змеевым отправился на дело.
Я планировал сегодня же закончить войну с Хорькиными. Нужно было успеть это сделать до того, как бароны Жуковы не покончили с моими врагами вперёд меня. А то пока
