сделали это, защищая меня — своего командира. Это нормально. Но, чтоб меня, это дьявольски раздражает! — от него изошла едва заметная глазом, зато ощутимая кожей волна энергии. — Я бы понял, если бы это случилось на боевом задании. При ликвидации террористов или проникновении на территорию противника. Но не в центре моего города!
Леопардич повернулся на меня. Его глаза стали жёлтыми. — Это было бы невозможно, не знай враг про мои планы. Не знай он, что я собираюсь арестовать губернатора. Самое паршивое, что я был не готов, в отличие от Амурского и, судя по всему, Косаткина. И тебя!
Снова перешёл на крик и обращение на «ты».
Злится. Оно и понятно, ведь по его профессиональному самоуважению был нанесён сокрушительный по силе удар.
— Подозреваете меня? — я скептично поднял бровь.
— Нет, больше нет. Просто вы смогли догадаться, что сегодня произойдёт нечто из рук вон выходящее, а я — глава контрразведки, нет. Это и выводит меня из себя. И раз вы справились с моей зоной ответственности лучше, чем я сам, значит вы для этой работы подходите лучше.
Он вздохнул и потянулся к новой сигарете. Но, посмотрев на неё, спрятал обратно.
— В общем, Кальмаров. Я хочу, чтобы ты помог мне найти предателя. Сегодня, завтра или через полгода, но я должен знать его или их имена. Ты же знаешь про того, кто стоит за этим?
— Если вы о «К», то да.
— Да, про так называемого Каина. Идиотский псевдоним! Пираты рассказали немногое, но достаточно, чтобы я понял куда копать. Так вот, ты достаточно хорошо себя показал, чтобы заслужить право на его ликвидацию. Думаю, мой сменщик на посту главы ДКРУ тоже так решит. Поэтому я прошу тебя: когда ты пойдёшь за его головой и найдёшь любые свидетельства о предателях, передай их мне. А если узнаешь их имена сразу — только скажи и докажи.
— В этом суть предложения? Просто сообщить, кто крысит в ДКРУ?
— Не только. Ещё я хочу лично знать, с разведкой какой страны Каин работает. В том, что он связан с другими державами, я нисколько не сомневаюсь. В одиночку не провернуть всё то, что он устроил сегодня. И я хочу чтобы ты всё это рассказал мне, а не только тому, кто будет руководить ДКРУ на тот момент.
— Вы уже не будете иметь к контрразведке никакого дела.
— Да, — мрачно сказал он. — Не буду. Но и без дел тоже не останусь. Скорее всего — отправлюсь в столицу, чтобы прибиться ко дворцу Его Величества. И буду прямым связным между ним и Владивостоком, в обход всей бюрократии.
— Амбициозно.
— У меня есть все возможности. Но это уже не твоя забота. Твоё дело — найти змей, скрывшихся в тени, у шеи нашей родины. А уж я позабочусь, чтобы они все были уничтожены.
— По сути вы предлагаете разглашение государственной тайны.
Он прищурился. — К тому времени у меня будут полномочия, а если нет — можешь забыть про моё предложение. Если сделаешь, как я предложил, то я замолвлю за тебя словечко перед Его Величеством. А это, считай, дорога в жизнь и неограниченные возможности. С этим даже твой долг будет всего лишь мелкой неприятностью, с которой ты разберёшься за пару ужинов с высшей знатью.
Хочет сделать меня своим шпионом. Пока только аккуратно предлагая совсем небольшое задание.
Но стоит выполнить его, как я получу новое, посерьёзнее. А затем снова и снова, пока плотно не засяду на крючок, с которого уже будет не сорваться.
— Пока вы не при дворе, это предложение не имеет смысла.
Он раздражённо дёрнул головой. — Так и ты пока что не нашёл нужной мне информации. Мы оба в нулевой точке.
— А вот тут вы не совсем правы. Я могу помочь вам найти предателя.
Леопардич уставился на меня с неверием. — Ты что, мысли читать умеешь?
— Нет, — я покачал головой. — Мне потребуется акт его письменного творчества — письмо, переданное людям Каина или даже короткое слово.
Он закатил глаза. — Любой из нашего штаба умеет мастерски подделывать подписи. Думаешь, мы не пытались найти шпиона по почерку?
— По почерку может и пытались. Но не по следу его души, — улыбнулся я.
Да, тут я слукавил.
Не знал я никакого следа души. Однако рассказывать про свою способность видеть энергетическую ауру я тоже совсем не хотел.
В конце концов мы с Леопардичем пришли к предварительному соглашению и вернулись к тайговцам. Они, вместе с людьми ДКРУ, уже разгребали завалы и искали выживших на первом уровне безопасности зоны.
Дальше работали только контрразведчики. «Тайгу» на второй не пустили.
Вторжение в зону было серьёзным, но не фатальным. Люди Каина прорвались внутрь и быстро преодолели два уровня безопасности.
Вытащили своих и князя Горалова, а потом рванули обратно, где их встретили уже мы.
К третьему уровню они даже не подступили. Туда как раз отошли защитники зоны и заняли стойкую оборону, до прибытия подкреплений, как велел им протокол.
Большая часть пленников так и осталась в своих тюрьмах. Их не стали выпускать даже для усиления хаоса, либо просто не успели.
Потери среди охранников зоны были. Но не уточнялись. Леопардич охарактеризовал их как «допустимые» и закончил разговор.
Куда сильнее пострадала репутация ДКРУ. Потому как скрыть такое вторжение было практически невозможно. Только замедлить распространение слухов.
Ведь яркие вспышки на холме видели все, чьи окна выходили на него.
Но это была уже не моя проблема. Я был занят другим.
Коротко предупредив Виталия, я взял свой макр из машины и ушёл в город, не привлекая ничьего внимания. Взятый у товарищей чёрный плащ хорошо скрывал в тенях. Так что до штаба ДКРУ я добрался незамеченным.
А жетон, который одолжил Леопардич, стал моим пропуском внутрь и гарантией, что вопросов ко мне не возникнет.
В одном из пустующих кабинетов мне выделили место. Туда же принесли чай. И я присел в не очень удобное кресло, чтобы поспать пару часов до утра, под присмотром Зырика.
Пока он не разбудил меня, предупреждая о приближающемся Леопардиче и спрятался сам.
Глаза я открыл только тогда, когда Леопардич зашёл в кабинет. Пусть считает, что я спал без задней мысли.
— Письма, — он обошёлся без приветствий и разложил на столе передо мной несколько бумаг.
Я протёр глаза. — Как получили?
