Книга Тиндер - Амелия Сафарова

«Меня ждут родители. Не могу остаться, будем считать, что я должна тебе двадцать шесть. Целую, мой Неандерталец».

Засыпала я с счастливой улыбкой на лице много раз отлюбленной женщины. Все мысли крутились вокруг моего Богдана. Какой он у меня. Разве могла я в него не влюбиться. Мне снится сон в котором Богдан в форме задерживает меня, а затем ведет в камеру, где заставляет раздеться и станцевать для него. А потом он меня наклоняет над столом и начинает трахать, не сняв даже головной убор, просто расстегнув ширинку и вытащив член. Потом он говорит, чтобы я ласкала себя и я начинаю ласкать себя, сначала грудь, потом я начинаю мастурбировать и чувствую какое давление на моей руке. Распахиваю глаза и вижу Богдана.

— Это самое ахуенное порно, которое я видел, кошка — шепчет он наваливаясь на меня.

Все как во сне, только Богдан не в форме, он просто расстегивает ширинку и без подготовки вгоняет в меня свой член. Начинает быстро двигаться, зажимая мне рот.

— Сегодня по-быстрому, иначе твои родители меня больше не пустят. Я тебя сейчас трахну быстренько.

И он меня начинает таранить, я в ночной сорочке, которая задралась и левая грудь оголилась, трусики он просто сдвинул.

— Тихой будь — убирая руку от моего рта, Богдан всасывает мой оголившийся сосок и прикусывает, когда кончает. Я, сцепив зубы, терплю. Он стягивает с меня трусики вытирает ими член, застегивает ширинку и уходит. Настоящий неандерталец.

Спустя пятнадцать минут я выхожу на кухню, где мама кормит папу и Богдана своими фирменными сырниками.

— Сонечка, а что же ты не предупредила, что твой молодой человек в гости приедет? Мы с папой даже не подготовились.

Перевожу взгляд на часы тринадцать пятнадцать. Да уж, вот это я поспала. Боковым зрением цепляю огромный букет, который красуется в вазе.

— Богдан — улавливая мой взгляд, говорит отец — если ты будешь каждый раз дарить такие букеты Нине Романовне, то я рискую спать на коврике.

— В следующий раз обещаю быть скромнее.

— Сонечка, у нас так обычно не спит, Богдан — говорит моя мама. Пытается меня обелить и сказать, что я не Марфушенька душенька из сказки Морозко.

— Я ничего плохого не думаю, Нина Петровна, видимо, накануне очень утомилась — смотрит на меня своим лукавым взглядом, а я как будто воды в рот набрала и вообще приросла к полу. Не ожидала, что он припрется к моим родителям.

— Итак, Богдан, ты поел? Идем в гараж, мне как раз нужна помощь

— Да, конечно, Андрей Евгеньевич. Нина Романовна, сырники просто отличные, дайте рецепт Соне, чтобы она меня ими кормила.

Когда мужчины проходят мимо меня, Богдан задерживается около меня и шепчет на ухо

— Выдра, отомри, ты мне еще нужна. Выдрочку нужно красивую сделать.

Папа позвал Богдана в гараж?! Это же святое место. Слава так туда и не попал за полтора года отношений. Он просто из кожи вон лез, но папа его всегда игнорировал и мама тоже хороша. Фирменные сырники, Слава их никогда не ел. Да что такое с моими родителями?

— Ой, София, могла и предупредить. Дома шаром покати — это мама преувеличивает. У нее всегда на столе первое, второе и компот.

— Для меня это такой же сюрприз — наконец-то речевой паралич меня отпустил.

— Богдан нам с папой очень понравился. Я уже начала переживать, когда к нам заявился этот противный Слава с просьбой о помощи. Хотел, чтобы мы единственную дочь ему идиоту принесли на блюдечке с золотой каемочкой.

— Мама! — восклицаю я — разве учитель русского языка и литературы может так выражаться?

— Конечно может. Садись давай ешь, совсем худенькая стала. Как ты рожать то собралась. Богдан вон какой крепкий.

Наверное, я еще сплю и мой эротический сон сменился кошмаром.

13

— Сонька наша оторва еще та в детстве была — усмехается отец Сони — с пацанами дралась, только шум стоял.

Андрей Евгеньевич еще много всего мне рассказывает о детстве Сони. Я ему помогаю починить крышу. Надо же увлечение, держит голубей. Красивые, разные. Отец Сони уже на пенсии, а мама работает в школе учителем.

— Ты не смотри, что она у нас боевая такая. Внутри Сонечка ранимая, угрожать я тебе не буду. Нет той у меня власти, которая есть у тебя. Я ведь вижу, что ты не простой опер, каким пытаешься казаться.

— Вы правы, Андрей Евгеньевич, у меня бизнес свой есть, правда он на матери записан.

— То то и оно, что непростой ты, Богдан. Но я тебе верю. Знаю, что остановить тебя или наказать в случае чело не смогу. Просто по-человечески тебя прошу дочку мою не обижать.

— Я и не собирался вы… Соню обижать. Я ее очень люблю — надо же как легко говорить о любви к Соне.

— Вот тут еще пару гвоздей и все на сегодня — переводит разговор Сонин отец.

— И нечего тебе тут делать! Ишь какой выискался. Сказала я тебе уже дорогу сюда забудь. А Мирослава вертихвостка получит у меня еще, нашлась мне Лариса Гузеева.

— Я пришел поговорить с Софией и не уйду отсюда, пока не поговорю с ней.

Мы не сговариваясь с Андреем Евгеньевичем поднимаемся и прислушиваемся к шуму, который доносится со двора.

— Чего это моя разбушевалась? — удивляется Сонин отец — собери пока инструменты, Богдан, пойду гляну что там стряслось.

Я начинаю складывать все в ящик, немного побаливают мои ребра, но в целом терпимо. Побуду еще дня два с моей выдрой и поеду выполнять задание товарища полковника.

— Что же ты, Соня, нос от Славика воротишь?! — слышу женский голос — а вы, Нина Романовна, узнали бы с кем спит ваша ненаглядная дочь, да он же оборотень в погонах — это, видимо, уже обо мне. Поэтому оставаться безучастным я уже не могу.

Выхожу во двор и вижу этого бессмертного Славика с какой-то девушкой, которая никак не может захлопнуть свой рот.

— Позвольте представиться — привлекаю внимание — оборотень в погонах.

Соня подбегает ко мне вся взволнованная, видно, что эта ситуация поставила ее вместе с родителями в неловкое положение. Если теоретически я когда-нибудь обижал выдру, то я встану в угол и попрошу у нее прощение очень действенным способом. Например, вылижу ее всю или она опять сядет на меня сверху и трахнет. Но вот эти мудилы меня крепко раздражают. А мои нервы еще не пришли в порядок после больницы. Даже хороший и