Ристин и Кари летят рядышком.
Крылатые хвитры поднимаются по крутой спирали, все выше и выше, все дальше от гор. Ристин ликует, переполняемая чистым восторгом. Она улыбается Богине Солнце и горе Салаяк и приветствует их своей песней.
В ушах Ристин свистит ветер, воздушные потоки тянут ее тело вниз, но она продолжает лететь. Она снова сильная и крепкая. Сытая от съеденной пищи, переполняемая энергией. Сегодня они с Кари летят величественные, как горные орлы, проворные, как ястребы, стремительные, как сам весенний ветер.
Чтобы поддержать друг друга, крылатые хвитры поют, перекрывая шум ветра.
Но на середине своего подъема к Солнцу Ристин замечает внизу, в горной долине, нечто странное. Там движутся какие-то существа. Они передвигаются на двух ногах, в руках у них оружие, а на головах – шлемы.
Укрываясь за низкорослыми березами отряд людей пробирается вдоль горного потока, бегущего через долину. Ристин ныряет вниз и слышит, как существа, заметив ее, кричат:
– Хвитра! Там хвитра!
Ристин издает предупреждающую трель для Кари. – Меченосцы!
Лазутчики с юга. Отряд из пяти человек. Четверо вооружены мечами, у пятого в руках лук.
Бледно-белый фей тоже с ними – сидит на плече одного из лазутчиков.
– Там фей! – кричит она Кари.
Мелкие, отвратительные феи. Они тоже когда-то давно вышли из Ярмаланда. Кусачие твари. Ристин ненавидит их.
Отряд движется меж скал и берез, по направлению к замку на горе Салаяк. Когда хвитры подлетают ближе, лазутчики кричат и бросаются под защиту каменных валунов, разбросанных среди деревьев.
Один лучник остается на месте и натягивает тетиву.
Ристин с Кари быстрые, как ласточки, бросаются в стороны. Стрела пронзает пустоту между ними, но лучник тут же посылает вторую.
Все, с Ристин довольно. Она оставляет Кари парить в небе, а сама складывает крылья и камнем падает вниз. Прямо на людей.
Фей взмывает воздух. Люди что-то кричат друг другу и взмахивают мечами. Лучник снова натягивает тетиву и прицеливается.
Но Ристин опережает его. Она открывает рот и жуткий, пронзительный боевой клич обрушивается на людей.
Стрелок выпускает из рук свой лук. Лазутчики роняют мечи и копья, закрывают руками уши и вжимаются в землю.
Они побеждены, но еще живы. Ристин еще недостаточно окрепла, чтобы своим криком убивать людей.
Только фей, маленький и проворный, словно горная лисица, поворачивается и устремляется обратно вниз, в долину.
Ристин проносится над головами меченосцев и снова взмывает в небо, обратно к Кари.
Она знает, что люди запомнят эту встречу.
Запомнят ту крылатую тварь, что обрушилась на них, и ее режущий уши крик.
Кари с Ристин возвращаются домой. Обратно на гору Салаяк.
На башне стоит Кайте. Ее взгляд суров и грозен.
Еще пара взмахов крыльями, и хвитры мягко приземляются перед ней на каменную площадку башни.
– Вы летали слишком далеко.
– Мы встретили меченосцев, – отвечает Кари. – И спели им.
– Теперь они знают, что мы пробудились, – строго поет Кайте.
Ристин кивает.
– И что теперь мы не пропустим их, – добавляет она.
Бегство двух братьев
– Я хочу отправиться с вами!
– Нельзя, Йоран!
И Самуэль строго покачал головой.
Стоял конец мая. Долина Скорбей весело зеленела и пела под ласковыми лучами солнца – и как-то с трудом верилось, что накануне умер дядя Стейн.
Утром матушка Вострая с Йораном отвезли его тело в церковь, соврав там, что он споткнулся о веревку и упал грудью на нож. Священник со звонарем их внимательно выслушали, но очень тщательно осмотрели рану и потом долго о чем-то шептались.
И теперь Йоран понял, что Самуэлю нужно бежать.
– Но я хочу с тобой!
К тому моменту, когда явится священник и начнет задавать вопросы о причинах смерти дяди, Самуэль должен быть уже далеко. И чем дальше, тем лучше. Поэтому теперь он вместе с Никлисом быстро собирался в дорогу.
Мать им помогала. Йоран все не отставал и продолжал упрашивать, но Самуэль лишь качал головой в ответ.
– Ты еще слишком мал.
– Да ты что! Летом мне исполнится четырнадцать! – возмущался Йоран и гордо выпрямлялся. – Я уже ростом с Никлиса!
– Но куда более тощий, – замечал Никлис.
Самуэль взвесил в руках свою котомку и посмотрел на брата.
– Ты действительно хочешь нам помочь?
– Да!
– Тогда залезь на Голову Короля и крикни нам, если кого-нибудь увидишь.
– А кого я должен увидеть?
– Священника, – ответил Самуэль. – Или палачей с холма Висельников.
Больше он не стал ничего говорить. Только взял младшего брата за руку и вложил ему что-то в ладонь. Когда Йоран разжал пальцы, то увидел монеты.
– Здесь двенадцать эре, – объяснил ему Самуэль. – На деньги Торкиля матушка сможет нанять батрака. И купить новую лошадь.
– Что значит новую лошадь?
– Роскиль уже пожил свое, – бросил Никлис через плечо. – Его нужно забить.
– Как забить? Нашего коня?!
Сколько Йоран себя помнил, старина Роскиль всегда жил у них на хуторе. И теперь он с ужасом взирал на своих братьев, негодуя, как только они могли предложить такое! Но Никлис с Самуэлем, не обращая на него внимания, продолжали молча собираться в дорогу. В их заплечных мешках лежали одежда, провизия и еще множество других вещей, которые всегда пригодятся в дороге: коробочка с трутом и кресалом, гребни, ножи и деревянные тарелки. Две пары кожаных башмаков и накидки из грубой шерсти. Но вот деревянные мечи братья с собой в дорогу брать не стали. Какой от них прок?
Когда Самуэль вышел, чтобы прихватить с собой в дорогу мотков веревки и солонины из погреба, Йоран спросил Никлиса:
– Почему ты упомянул озеро Веттерн? Там что, живут хвитры?
Никлис покачал головой и бросил быстрый взгляд на дверь.
– На берегу озера Веттерн, в городке Аскерсунд собирается войско. Вместе с ним мы отправимся на север… Господин Арбман сказал, что назначит нас командующими.
– Командующими? – недоуменно переспросил Йоран. – И чем вы будете командовать?
– Арьергардом.
Последнее слово Никлис произнес очень медленно, почти по слогам, и из его уст оно прозвучало очень внушительно: А-рьер-гард.
– Что, кроме вас больше никого не нашлось? – съехидничал Йоран.
