– Игорь, ещё раз здравствуйте, – вновь произношу в трубку, – а вы не дадите номер вашей бывшей супруги? Хотела извиниться перед ней тоже. Гложет меня мысль о том, что я стала виновницей вашего разлада.
– Э-э-э, да зачем перед ней извиняться? – долго колеблется он, но затем добавляет: – После развода Ирка уехала горевать в Турцию и там осталась жить. Парня себе местного нашла, за месяц замуж выскочила. На кой ей твои извинения?
Блин, этот вариант точно отпадает.
Разумеется, моя работа могла не понравиться кому угодно, только люди этого не озвучивали. Что теперь делать? Обзванивать все семьи, к торжествам которых я приложила руку?
«Здравствуйте, мы общались полгода назад. Кстати, как вам свадьба?»
Попахивает психическим отклонением.
Так и не придумав, как поступить, я решаю съездить в свадебный салон, с которым давно договаривалась о сотрудничестве. Посмотрим, что мы сможем друг другу предложить. Надо хоть чем-нибудь заняться, а то от ничегонеделания можно свихнуться.
Я открываю входную дверь, но застываю на месте. В общем коридоре высится корзина, наполненная алыми розами. Если кто-то забыл, моя квартира уже забита ими поз завязку. Записка максимально лаконичная:
Без подписи. Интересно, это такой неоригинальный товарищ Кондратьев или Вова решил утопить меня в цветах?
Не придумав ничего лучше, я оттаскиваю цветы к квартире соседки, немолодой уже тети Вики, которая, сколько я себя помню, находится в активном поиске мужа и заодно отца своим пятерым детям. Нажимаю звонок и отбегаю в сторонку, чтобы остаться незамеченной.
– Ой… – восклицает тетя Вика, выскочив наружу в одном пеньюаре. – Какая прелесть! Неужели Саша… Или Женя…
Если учесть, что в записке конкретизировано, что благодарят за вчерашний вечер, меня одолевают некие сомнения. Впрочем, ничего страшного. И соседке приятно, и мне спокойно.
С довольной ухмылкой я сбегаю вниз по лестнице.
Между тем, судьба уже подготовила новые неприятности.
И они ожидали меня в том самом салоне.
Глава 8. На грани взрыва
С утра пораньше, то есть к полудню, решаю разобраться с царапиной на машине. Точнее собираюсь заглянуть в фотостудию, около которой меня "осчастливили", и потребовать запись с местных видеокамер. Все равно надо туда заехать за оставшимися свадебными платьями, чтобы отвести их обратно в салон. Вчера не успел это сделать, а сегодня как раз образовались свободные часы.
За стойкой администратора опять сидит вчерашний светловолосый мальчишка. Смотрит на меня испуганно, смешной такой.
– Ну что, Тимоша, начнем экзекуцию?
Я всячески кривляюсь, настроение сегодня шальное. Хочу издеваться над окружающими и смотреть, как они растекаются у моих ног.
– Какую экзекуцию? – мямлит Тимофей, лихорадочно оглядываясь по сторонам в поисках поддержки, видимо.
– Я ж знаю, что это ты мне машину испоганил, – подмигиваю я, весело барабаня пальцами по стойке. – Так что требую немедленного разбирательства! С кровопролитием и все такое. Давай, милок, пошевеливайся, мне нужно глянуть записи с ваших камер видеонаблюдения.
Мне не терпится скорее разобраться с этим недоразумением. Но Тимофей неожиданно хватается за голову и восклицает:
– Простите, я идиот!
– Разумеется! – охотно поддакиваю я. – Но к чему так переживать?
– Меня заставили, – чуть ли не плачет Тимофей. – Понимаете, меня бы уволили иначе, а мне очень нужна эта работа… Что я мог сделать? Я же мелкая сошка, я…
– Так, стоп, – жестом заставляю Тимофея замолчать и таращусь на него, как девственник на опытную женщину. – Что-то я перестал что-либо понимать. Вроде слова знакомые, человеческие, а их смысл до меня не доходит. Давай-ка еще раз и с самого начала, ага?
Тимофей судорожно кивает, мнет бумажную салфетку в руках, даже не пытаясь скрывать, как сильно нервничает.
– Это я вашу машину поцарапал. Мне… приказали. Я не хотел. Честно! Понимаете? Меня заставили! И вашу бронь залов тоже я снял, не было никакого технического сбоя. Был приказ начальства отменить ваши забронированные часы и подпортить машину.
Я как говорится, так и сел. Только стоя. Тяжело навалился на стойку администратора, единственную преграду между мной и моей будущей жертвой, которая вот-вот падет от моего крепкого рукопожатия его горла.
Вот и приплыли. Я ж откровенно прикалывался, когда катил бочку на Тимошу, этого безобидного блеющего паренька. Просто хотел поиздеваться над ним, развлечения ради. Мне даже в голову не могло прийти, что своей дурацкой шуткой я попаду в точку.
– То есть ты хочешь сказать, что это ты все подстроил? – говорю нарочито ласковым голосом.
– Не я, – Тимофей так активно мотает головой, что мне кажется, будто она сейчас отвалится и без моего вмешательства. – Мне приказали. Руководство! Честно, я…
– Кто? – рычу я в бессильной злобе. – Какая тварь сказала тебе так поступить со мной и моей машиной?
– Мне приказали, понимаете, это все руководство…
– Имя! – гаркаю я так, что Тимофей подскакивает на месте и разливает остатки чая на клавиатуру.
– Степан Анатольевич, – шепчет он одними губами. – Понимаете, он…
Администратор что-то бормочет себе под нос, но я уже не слушаю, чувствуя, как мозг начинает закипать от вселенской несправедливости.
* * *
– Степан Анатольевич? Владелец фотостудии, что ли?
Тимофей кивает, а я хмурюсь еще больше. Ничего не понимаю. Сколько раз с ним пересекались, нормальный мужик же. С чего бы ему мне свинью подкладывать? Не могу взять в толк.
Тимофей говорит-говорит, но замолкает на полуслове, глядя на мое выражение лица. Подозреваю, что я сейчас похож на самого дьявола во плоти.
– Ты действительно идиот, – тихо говорю я голосом, полным яда. – Но ты молодец, что сознался. Мне ничего не стоит упечь тебя за решетку, но сначала я поговорю с твоим драгоценным начальством. А сейчас проводи меня туда, где я смогу посмотреть записи с камер видеонаблюдения и убедиться в твоих словах.
– Боюсь, что это не имеет большого смысла, – еле слышно говорит Тимофей.
– Что ты имеешь в виду?
– Вчера… В общем, вчера был организован технический сбой, и ни одна дневная запись с камер не сохранилась, – Тимофей нервно сглатывает и испуганно таращиться на взбеленного меня. – Пожалуйста, не сажайте меня в тюрьму! Я готов дать все свидетельские показания в суде!
– Не переживай так, ты все равно труп, – любезно улыбаюсь я.
Улыбаться-то улыбаюсь, а сам еле сдерживаюсь от желания начистить морду лица администратору и его начальничку. Так, спокойно, Дима, вдох-выдох. Взять себя в руки и шагом марш отсюда.
