на учительском столе кошку.
— Хм, какое очаровательное создание. — умилился Виктор, прекрасно понимая кто перед ним. А вот кошка явно подозрительно на него посмотрела. — Так бы и затискал. Но не буду.
— Почему? — Сью уже готова была бежать и гладить пушистое создание, но остановилась.
— Ну, это волшебный мир. — Виктор пожал плечами. — Кто знает, что это за кошка? Может она заколдована, и любой, кто ее коснется, превратится в мышку, которую она тут-же съест.
— Ну, тут ты уже перегибаешь. — усомнилась азиатка, но предпочла вернуться на место.
— Я просто говорю, что мы ничего не знаем об этой кошке. А ведь сидит она тут вполне уверенно, значит привыкла. Учеников не боится… — парень изобразил задумчивость, а затем ужас. — О боже! Я знаю, что это за кошка!
— Говори! — Сью ухватилась за его рукав, не сводя при этом с животного глаз.
— Помните вчера профессор Дамблдор говорил о том, чтобы мы не посещали какой-то коридор? — он изобразил все возрастающий ужас. — Наверное нас в него и отвели!
— Старосты? — усомнилась Лайза.
— Заговор! — отринул все сомнения Виктор. — Кому еще выгодно чтобы мы не вышли отсюда живыми? Только старостам! И вы видели хоть одного ученика, который сегодня вернулся с занятий? Они все мертвы, и мы на очереди!
— Это буквально первый урок. Мы физически не могли видеть никого вышедшего с занятий. — Лайза попыталась урезонить разошедшегося парня.
— Она на их стороне! — изумился Виктор. — Вот откуда такая холодность к очаровательному мне! Она поняла, что я раскусил их план!
— Дурак. — резюмировала девушка. Но было заметно что она сдерживает улыбку.
— Ну или это профессор Макгонагалл в виде кошки следит за нашим поведением. — равнодушно пожал плечами Виктор, мгновенно успокоившись и двигаясь к своему месту.
В этот момент кошка спрыгнула со стола и действительно превратилась в названую женщину. Все дети мгновенно застыли на местах, явно шокированные.
— Интересно, и как вы пришли к такому выводу, мистер Вега? — строго спросила она.
— Часть я уже озвучил, профессор: кошка сидит и наблюдает за учениками, но их не боится. А догадка ко мне пришла, когда я понял, что начался урок, а учителя вроде бы нет в аудитории. — тут он развел руками. — Просто догадка.
— Хорошо, садитесь. Могу похвалить вас за одну дельную мысль — в волшебном мире все может быть не тем, чем кажется. — тут она повернулась к остальному классу. — И во многом об этом и будет мой урок.
— Однако, если я могу найти представления, вроде показанного мистером Вегой забавными вне урока, то я не потерплю нарушения дисциплины во время занятия. — женщина обвела аудиторию суровым взглядом. — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе. Несерьезное к нему отношение легко может обернуться серьезными последствиями, вплоть до трагических. И если кто-то решит нарушать дисциплину на моих уроках — ему лучше сразу покинуть класс и не возвращаться. Я вас предупредила.
После этой короткой вступительной речи, создавшей правильную атмосферу в классе, ученики перешли к заучиванию формул. Макгонагалл сразу объявила, что никакой практики заклинаний на первом уроке не будет, да и на втором тоже. К практике они перейдут только тогда, когда сама профессор удостоверится в том, что они понимают теорию. А это значит много письменной домашней работы.
После окончания урока трансфигурации ученики дождались старост и двинулись на следующие уроки. Всего до обеда у них было еще два урока — травология и история магии. И опять одна только теория. Причем, заранее осведомившись у Роберта, Виктор выяснил что профессор-призрак не следит за тем, что делают ученики на его уроках, но задает им домашнее задание — буквально переписывание учебника, а затем их проверяет, каким-то образом. Поэтому пока большинство учеников удивлялось необычному учителю, мало понимая что он вещает, Виктор сидел и от руки переписывал учебник. Радуясь тому, что за одно занятие он легко успевал выполнить три домашних задания.
На обеде Виктор впервые заметил явную разницу между факультетами. С утра то ли все были слишком сонными, то ли он сам думал о другом, но сейчас он видел явные отличия. Для начала, громкость — у каждого стола была своя громкость. От тихого шелеста Слизерина, до громкого ора Гриффиндора. Причем это было не из-за того, что первые сильно меньше общались, просто они делали это намного спокойнее. Практически как маленькие взрослые, возможно, копируя своих родителей.
Пожалуй, Гриффиндор был самым заметным факультетом, что отражалось и в их цветах. Яркие, громкие, энергичные. Возможно, даже чересчур.
Пуффендуйцы общались не меньше гриффиндорцев, но делали это куда как спокойнее и тише. Плюс, Виктор обратил внимание что у барсуков не заметно явного разделения на кучки поменьше. Даже первокурсники были вовлечены в беседы со студентами старших курсов. Подобное было только у них и слизеринцев, в меньшей степени.
А вот его, теперь уже, родной Когтевран был и самым раздробленым, и самым тихим. Говорили громче чем слизеринцы, но намного реже. Старшие курсы так и вообще принимали пищу параллельно читая. И большинство их разговоров вертелась вокруг учебы, так или иначе.
— О чем задумался, великий разоблачитель заговоров? — неожиданно обратилась к нему Лайза.
— Да так. — Виктор хотел сперва отделаться банальщиной, но передумал. Раз уж девушка сама к нему обратилась, то можно и ответить. — Задумался о системе распределения. В смысле: зачем разделять учеников именно по характерам? Разве это не создает конфликты самим фактом такого разделения?
— Ого! Еще первый день не закончился, а ты уже копаешь под основы школы. — усмехнулась Лайза. — И тут тайну ищешь?
— Учитывая на каком я факультете, я просто обязан все подвергать сомнению. — парень отзеркалил улыбку. — Ну вот, к примеру Падма. — названная девушка застыла с поднесенным ко рту кусочком пирожка, видимо удивленная тем, что и ее беседа зацепила. — Вы с сестрой настолько разные, что вас раскидало по разным факультетам?
— Вообще-то то, что мы близнецы, еще не значит, что мы одинаковые, даже физически. — укоризненно ответила она.
— Я этого и не утверждал. Просто обратите внимание на тех-же Уизли — вся семья на одном факультете. Поттеры — тоже. Поэтому и спросил. Только и всего.
— Ну, не
