Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 156
быстро скрутили обоих пекарей и выволокли на улицу. Те даже не пытались сопротивляться. Либо оказались настолько пьяны, что уже не имели сил, либо их судьба стала им абсолютно безразлична. Снаружи доносился голос причитающего хозяина заведения.
Старик, сидевший слева от нас, тихо произнес, обращаясь ко мне:
— Твой друг прав. То, что делает Самсу-дитану, до добра не доведет.
[1] Тамариск — род вечнозеленых или листопадных вересковидных кустарников, реже деревьев, с тонкими ветвями, покрытыми красно-коричневой корой.
[2] Гильгамеш — персонаж шумерских сказаний и аккадского эпоса.
[3] Мангар — крупная лучеперая рыба. Обитает в системе рек Тигр-Евфрат и имеет промысловое значение.
7
Кажется, кровь перестала течь. Однако я на всякий случай сменил кусок ткани, вставив в нос вторую часть того, что осталось от набедренной повязки. Перепачканную материю я отбросил подальше в угол камеры.
«Да не в обиде будет тот, кто следит за здешней чистотой. Ну, а если это тюремщик — у него просить прощения я не собираюсь. Скорее извинюсь перед поленом, разрубив его пополам, нежели перед безумным ассирийцем».
Боль в носу сменилась с острой на ноющую. Все это время я старался дышать ртом, дабы не сделать хуже. От частого дыхания губы потрескались и пересохли. Дикая, почти нестерпимая, жажда не давала покоя.
«Не волнуйся. Ассириец сказал, что я не сдохну до суда. Значит, рано или поздно, он принесет мне воды. Или он уверен, что я смогу обойтись и без нее?…».
Голод почти не ощущался, полностью уступив место желанию испить, что угодно. Я бросил взгляд на пропитанный кровью кусок набедренной повязки.
«Нет. Пока еще не настолько. Лучше о чем-нибудь подумать. Так я смогу отвлечься от мыслей о жажде».
Я лег на бок спиной к выходу, подложив руки под голову.
У меня до сих пор не было времени на то, чтобы поразмышлять над словами Сему, которые он сказал мне тогда, в трактире.
«Когда это было? Вчера? Или уже позавчера? А, ладно. Какая теперь разница?».
Если все, что он говорил — правда, то неужели я был настолько слеп? Неужели я и вправду так эгоистичен, что думаю лишь о себе?
«Да брось. Каждый человек печется лишь о собственной шкуре. Нет. Не верю. Не хочу верить. Иначе мы бы давно превратились в дикарей. Брали что хотели. Делали что хотели. В конце концов, есть закон…».
ЗАКОН.
Я даже привстал на минуту, когда мысль вышла на этот путь. Вот почему я так спокойно отнесся к словам Сему — те пекари выступили против царя, а, значит, против закона. И я жил, не нарушая закон. Честно и справедливо.
«А справедлив ли этот закон? Что? Конечно, справедлив! Ведь если сомневаться в справедливости законов самого Хаммурапи, то в чем еще можно быть тогда уверенным? Неужели? Значит, то, что ты лежишь здесь с перебитым носом это по справедливости? Я не знаю…».
Я вновь сел, облокотившись о стену.
Сему говорил, что хижина обвалилась ночью. Но тогда почему командир стражи спрашивал меня про утро? Почему он не ответил? Хотел запутать? И откуда Сему известно, что хибара развалилась именно ночью?
«НОЧЬЮ балка, державшая крышу, сорвалась и пробила корзинщику голову! Ты построил для него эту хижину, а на следующую ночь она развалилась и убила его».
Так он мне сказал в то злосчастное утро. При этом на вопрос, откуда он знает о случившемся, Сему поведал, как шел на рынок, дабы узнать цену за продажу своей жены Анум в рабство. И шел он утром!
«Он мог услышать это от тех стражников? Сомневаюсь. Стража наверняка появилась уже позже. Да и толпа собралась утром. Почему я так решил? Да потому, что если бы она собралась ночью, то не стояла там до самого утра. А грохот падающей крыши точно переполошил бы соседей. Выходит, корзинщик действительно погиб утром, и Сему чего-то не договаривает? Или он просто, как всегда, переволновался и все перепутал? Дважды перепутал? Нет, дважды человек попутать не может. А что, если балка и вправду сорвалась ночью, а соседи просто не услышали — были пьяны или мертвецки устали? Нет, в это очень слабо верится. Прямо все соседи разом напились и устали? И тот кузнец… Урхамму. Я отчетливо видел, с какой ненавистью он смотрел на Сему. Да и после моего задержания он исчез. Доверяю ли я Сему? Разумеется. Ведь мы дружим вот уже несколько лет. Он просто обожает много и вкусно поесть, а я люблю выпить. Так, что немало вечеров мы проводили в различных питейных заведениях. Да, Сему часто ноет, трусоват и слаб духом, но повода для недоверия он мне не давал. До сегодняшнего дня».
Воспоминания откатились на несколько дней назад, когда я еще не закончил строительство хижины.
* * *
Я окинул взглядом стену в поисках возможных изъянов. Не заметив ничего, повернулся к готовым балкам, сложенным рядом и уже собрался водружать их на крышу, как вдруг увидел Сему. Он плелся по дороге.
— Эй! — поприветствовал его я, вскинув над головой перепачканную в глине руку.
Но он не ответил.
Сему шел ссутулившись и опустив голову. С крайне мрачным выражением лица. Я сразу понял, что случилось нечто неприятное и, бросив балку на землю…
(«кстати, не повредил ли я ее тогда? нет, вспомнил, она была в порядке»)
…направился навстречу приятелю.
— Что с тобой? — спросил я, пытаясь заглянуть другу в глаза.
— А?
— Ты в порядке? Боги, да на тебе лица нет!
— Деньги, — прошептал он так тихо, что я с трудом уловил.
— Деньги? Какие деньги?
— Мои деньги, — он не поднимал головы, — все мои деньги.
— Успокойся. Знаешь что, давай-ка присядем.
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 156
